Книга Мертвый сезон в агентстве «Глория» - Фридрих Незнанский

Проявив решительность в одном вопросе, Коновалов упустил возможность его продолжения, словно забыл старую истину, что свято место пусто не бывает. А вот сибирские авторитеты, воспользовавшись якобы временным затишьем, выдвинули на освободившееся место одного из уважаемых в своей среде «законников» Виктора Князева, Князя.

Хотя ему не исполнилось и сорока лет, его знали как осторожного и умного человека, пользующегося большим авторитетом не только в уголовной среде. В неясных ситуациях он умел идти на компромиссы, а в критических бывал решителен и даже жесток. Криминальное прошлое совсем не мешало ему иметь собственные, достаточно устойчивые связи в столичных банковских кругах, среди крупных коммерсантов и госчиновников, но он ни перед кем их не афишировал. Поэтому, взвалив на свои плечи ответственность за свой регион, первым делом Князь постарался выяснить, по какой причине были отстранены от «алмазной кормушки» посредники и куда пошли их деньги. В чей карман?

Зная, что от Отца ждать откровений на этот счет не придется, не откроет ему карт старый «законник», тем более избранный сходняком, на котором, кстати, был и сам Князь, он решил, приехав в Москву, прозондировать почву у Малюты. И отправился в его особняк.

Баграт Суренович сразу принял Князя. Обнял, приказал немедленно накрыть хороший стол — чтоб с устатку, с дороги, не чувствовал себя обиженным дорогой гость. А когда необходимый в каждом добром застолье ритуал был соблюден, пригласил гостя в кабинет.

— Ну рассказывай, — сказал Баграт, вопросительно и требовательно взглянув на Князя. Уже без видимого доброжелательства: дело есть дело.

— Много обиженных, — без обиняков начал Князь. — Приехал поговорить.

— Значит, поговорим, — кивнул хозяин. — Ты в юридический поступил?

— Не понял, — сухо ответил Князь.

— Что же непонятного? Смотрю, юридической практикой занимаешься. В адвокаты метишь?

— Не надо так со мной, — помрачнел Князь.

— Ты меня, голубь, знаешь не первый год и, вероятно, не забыл, что я не умею и не люблю ходить вокруг да около. Выкладывай, с чем приехал?

— А ты сам не догадываешься?

— Чего тут догадываться, — усмехнулся Баграт. — Я точно знаю. Но хочу от тебя услышать.

— Дело-то получается поганенькое, Баграт.

— Ты о чем?

— О посредниках.

— О каких таких посредниках?

— Да ты чего! — вспыхнул было Князь, но сдержался. — По алмазам Мирного.

— Не понял, а ты здесь при чем?

— Слушай, Баграт, я ведь тоже не люблю вокруг да около…

— Рад за тебя, но смысла базара не понимаю.

— Прежде чем принять приглашение братвы, я позвонил Отцу. Ты в курсе?

— Какое приглашение? — Баграт был так искренен в своем удивлении, что Князь даже засомневался в собственной уверенности. Но не сразу нашелся что сказать, лишь буркнул: — Понятно…

— Тогда у меня к тебе вопрос, Виктор. Ты вверх тянул грабку в Пятигорске?

— Все тянули, — не совсем понимая, о чем речь, так же мрачно ответил Князь.

— Сейчас мне насрать на всех! Ты тянул?

— Ну тянул.

— Про доктора Штиля слышал? Книжку его читал?

— Ну? — Дурацкие вопросы раздражали Князя.

— А ты спокойней, Витек, не надо на грызло давить. Бери с меня пример, если хочешь. Значит, слышал, говоришь, и даже читал. Это правильно, в натуре говорю. Так что ж ты тогда мне лепишь темнуху?

— Никакой темнухи! Я сам хочу разобраться!

— А в чем, Витенька? — приторно-ласково спросил Баграт.

— «Нет, не зря его прозвали Малютой! — подумал Князь. — Ишь ты, как он! И рычит зверем, и кошкой ластится… А замочит — и глазом не моргнет…»

— В чем, говоришь? Скажу. За что братву обидели?

— А где ты видел, дорогой ты мой, чтоб убивали дойную корову? Или курицу резали, которая золотые яйца несет? Это ж каким мудаком надо быть, Витюша…

— Это ты про кого? — вмиг насторожился Князь. — Кого имеешь в виду? Боярова, что ль?

— Ну уж и не знаю, — картинно развел руками Баграт. — Если ты приехал забить стрелку по Боярову, значит, его и имею… в виду.

— Нет, ты постой! А почему ж твоя корова дает молоко в другую посудину?

— А вот, по-моему, она как раз и дает молоко в ту же самую посудину! Жаль, что ты так не считаешь…

Князь вдруг понял, что совершил оплошность, не следовало так, с ходу, переть на Малюту. Хрен их тут всех знает, что они удумали… И он попытался несколько стушевать сказанное:

— Извини, Баграт, может, ты и прав. А я чего-то не додул…

— Тогда слушай меня внимательно, — сухо и наставительно, как школьнику, начал Баграт. — Дело, которое мы тут начали, оно огромной важности. И потому угробить его на самом взлете мы никому не дадим. Даже тебе, Князь. Все, что ты узнал от своих «шестерок», выкинь и забудь. И вообще, наперед посоветую тебе бросить все дела с посредниками. И тоже забыть. Так тебе же самому будет лучше.

— Уж не собираешься ли ты угрожать мне? — снова насторожился Князь. Не понравился ему тон Малюты.

— Нет, Витя, просто даю добрый совет. Ты уже в курсе, что того Боярова тягали в уголовку?

— Впервые слышу.

— Тягали, тягали, — словно успокоил его Баграт. — А в Канске у него налоговая работает. Глядишь, и в Мирный с часу на час сунутся. Сам-то выплывет, поскольку в госкарман отстегивает, а вот посреднички твои — этим одна дорожка, в крытку. Так что не вяжись ты с ними. Сколько они тебе положили за адвокатское твое копанье? Я почему говорю, потому что уважаю тебя, Виктор. И не хочу портить с тобой отношения, переводить базар в разборку.

— Сколько положили, это неважно…

— Да сколько бы и ни положили, ты получишь втрое больше. Надо забыть, зачем приехал. Не было у нас базара.

— Ты покупаешь меня, Баграт? — вроде бы удивился Князь.

Тот отрицательно покачал головой:

— Предлагаю выгодную сделку. С другим бы на твоем месте я уже давно закончил базар.

— А что я скажу братве? — после недолгого раздумья спросил Князь.

Баграт засмеялся, поднял руки к потолку и сказал, будто обращаясь прямо к Господу Богу:

— Скажи, что Малюта настойчиво советует им заняться другой деятельностью.

И опять задумался Князь:

— Ну ладно. Предположим, скажу. А если они возникнут?

— Нет, — скорбно посмотрел на него Баграт. — Вижу, что невнимательно слушал ты доктора Штиля. А его великий труд вообще в руки не брал! Стыдно, Виктор, ай как мне за тебя стыдно!

— Да… хоть кой-чего и наизусть могу!