Книга Дикий Феникс - Руслан Мельников

А потом…

Потом мир перевернулся.

— О чем задумался? — прозвучал над ухом голос Кристины.

— Да так, о прошлом…

— О прошлом больше не думай, — посоветовала она. — Теперь думай о том, что будет.

— И что же будет? — спросил Дмитрий.

— Ну… сначала мы будем спать. И тебе, и мне нужно отдохнуть. А потом будем делать из тебя Охотника. Учить тебя будем…

Собственно, так все и произошло. Дмитрия определили в тесное жилое помещение, больше похожее на кубрик подводной лодки, и дали немного отоспаться после сумасшедшей ночи. Потом началась учеба. Экспресс-курсы Охотника на мертвяков…

Между глав

Зал был заполнен меньше чем на треть. Что, впрочем, было неудивительно. Заканчивалось ночное заседание Госдумы, о котором знали и на которое собирались только депутаты, входившие в Братство Плюща. Депутаты-«жильцы» в подобных мероприятиях, разумеется, не участвовали. Между тем все по-настоящему важные решения Думы принимались именно на таких закрытых заседаниях, а потом лишь официально закреплялись при необходимом кворуме.

Элбин, Магистр Ордена Плюща, а для простых «жильцов» — депутат Гордин выполнял функции ночного спикера. Он вел собрание, наблюдая с трибуны президиума за мертвыми братьями.

Зал тихонько гудел. Один за другим выступали ораторы. Шла рутинная работа. Легкие прения без ожесточенных дискуссий. В очередной раз на повестке дня, вернее, ночи, стояла пенсионная реформа. Весьма актуальный вопрос в условиях растущего бюджетного дефицита.

Снова планировалось поднять пенсионный возраст. При снижении продолжительности жизни это позволит значительно сократить расходы госбюджета. В самом деле, какие могут быть расходы, если «жильцы» попросту не будут доживать до пенсии?

Экономия получалась на миллиарды! Ну а мертвых братьев, которых по вполне понятным причинам пенсионные проблемы не касались, — слишком мало. И сколь бы ни были велики их льготные пенсии, выплачиваемые до момента официальной «смерти», ощутимого давления на бюджет они не окажут.

Вообще-то принципиально вопрос уже решен. Споры велись только о том, как сильно следует повышать пенсионный возраст на данном этапе и когда начинать следующий. Тут ведь тоже есть своя хитрость. Повышение нужно проводить аккуратненько, постепенно, не перегибая палку, чтобы очевидный замысел не бросался в глаза, а то ведь «жильцы» могут и заволноваться. Еще на улицы попрут. С этого быдла станется…

Постепенность — она вообще залог успеха в любом, даже самом неблагодарном деле. Главное — вовремя сунуть кость в виде какой-нибудь копеечной индексации нынешним пенсионерам — чтобы не вякали, а под это дело можно потихоньку поднять планку для пенсионеров будущих, озабоченных лишь тем, как прокормить себя и семью сегодня, и пока не заглядывающих в завтра.

Потом пройдет время — и можно будет поднять планку еще. И опять. И снова. Ну а потом нынешние пенсионеры перемрут, а состарившаяся молодежь и понять не успеет, как окажется перед необходимостью пахать до гробовой доски. И возмущаться тогда будет поздно: все законно, все официально.

А что? Жили ведь людишки раньше без пенсии. Поживут и теперь.

* * *

Законопроект, наконец, приняли. Утвердили примерный план дальнейших повышений пенсионного возраста. Элбину даже стало немного жаль «жильцов». Их короткий век теперь будет заканчиваться очень печально.

— Следующий пункт в повестке — выступление нашего почтенного гостя и союзника, — объявил Элбин.

И подумал, усмехнувшись: «Правительственный час, типа…»

Действительно, поднявшийся на трибуну Магистр «трезубцев» Феорб — пожилой лысоватый человек в массивных очках — был влиятельным министром в правительстве. Но сейчас он говорил не от имени правительства, а от имени Братства Трезубца.

Оратор в своем выступлении затронул больной вопрос — уже не для «жильцов», а для самих мертвых братьев. Речь шла о разграничении сфер влияния между тремя Орденами — «плющами», «трезубцами» и «висельниками», образовывавшими союзный Триумвират.

Представитель «трезубцев» настойчиво просил (или вежливо требовал — это уж как посмотреть) повышения налогов с нефтянки, но с таким расчетом, чтобы его Братство имело возможность расходовать полученные средства. Разумеется, этот номер у Магистра Феорба не прошел. Без поддержки «плющей» такого законопроекта «трезубцам» не видать как своих ушей. А поддержки тут быть не может. Нефтяные деньги значительно усилят позиции Ордена Трезубца, и тогда установившееся в Триумвирате равновесие непременно нарушится.

Компромисс был найден довольно быстро: налог повысить, а полученные доходы распределить поровну между тремя Братствами.

Элбин уже мысленно прикидывал, как все провернуть с наименьшими потерями и наибольшей выгодой. Придется вступить в конфликт со «скорпионами», контролирующими нефтянку. «Скорпы», конечно, не обрадуются принятию нового закона, а лобби у них мощное. Крупный бизнес пока еще имеет влияние на депутатов-«жильцов». Да и с банкирами Ордена Часов тоже нужно будет как-то поладить. Возможно, даже поделиться. Новый финансовый поток ведь не потечет сам по себе: для этого потребуются банковские счета, желательно — максимально закрытые от проверок.

Но самая большая проблема заключается даже не в этом, а в том, как договорятся между собой сами «плющи». Из-за того, кто именно будет контролировать финансовые поступления, уже сейчас разыгрывалась нешуточная грызня. Братство-то оно, конечно, едино, но при любом новом переделе внутриорденских ресурсов одни братья получают более лакомый кусок, чем другие. Прежде всего это касается верхушки Ордена — Магистров и приближенных к Магистрам Старших Командоров. А на ночное заседание собрались именно они. В общем, начался бардак. «Плющи»-депутаты, вскочив со своих мест, орали друг на друга и, кажется, готовы были сойтись в рукопашной.

Элбин попытался призвать мертвых братьев к порядку, но те его призывов не услышали. Спикер-Магистр поморщился. Во-первых, стыдно было перед чужаком Феорбом. А во-вторых… Не затем ли «трезубцы» вообще затеяли всю эту свистопляску с нефтяными деньгами, чтобы внести раскол в Братство Плюща? Может быть такое? А запросто! Элбин заметил довольную улыбку, скользнувшую по губам Феорба.

Обсуждение проходило бурно. Поневоле вспомнилось былое: шумные собрания афинян и буйное вече новгородцев. Хотя нет, пожалуй, происходящее больше напоминало Боярскую думу.

* * *

Царь в Грановитую еще не вышел, и боярское сидение не началось, но первые спорщики уже бранились вовсю. Думцы вновь не смогли мирно рассесться по лавкам, расставленным вдоль стен по обе стороны от царского места.

— Эй, пошто опять вперед меня лезешь?! — возмущался тучный одышливый боярин с окладистой бородой. — Снова хочешь поближе к государю свой тощий зад пристроить? Не позволю!

— А мне твоего позволения на то спрашивать не нужно! — тряся жиденькой козлиной бородкой, сварливо отозвался другой думец — маленький, сухонький живчик.