Книга Путешествие в страну снега и медведей - Саша Урбан

неприятно липла к телу. К тому же, судя по всему, магия Трелони успела выветриться, и так умело перешитые брюки приняли свою изначальную форму. Юноша оставил свою одежду прямо в воде, схватил полотенце и, обернув его вокруг бёдер, вышел в комнату, чтобы сделать несколько записей и отправить их в МАКУСА. Одно радовало — след Грин-де-Вальда был почти у него в кармане.

***

Княжна вынырнула из ванны беззвучно — с каждым разом подобные сеансы давались ей всё легче. Она вылезла из воды, взяла лежавшую неподалёку палочку и высушила себя с помощью заклинания. Длинные волосы она заплела в косу и, вопросительно взглянув на своё отражение, вышла из ванной.

Собственная спальня казалась слишком большой и неуютной, а зажжённый свет подчёркивал это. Дарья погасила лампы и постояла несколько секунд, наслаждаясь тишиной и пустотой, только чтобы понять, что лучше от этого не стало. Немного подумав, она накинула тёплый халат и лёгкой поступью вышла в коридор — мимо спящих картин, мимо зеркал и догоравших каминов. Собаки на охотничьих портретах поднимали головы, когда она проходила мимо, скулили и махали хвостами, но девушка точно не видела их. Её взгляд был прикован к двери в конце коридора.

За нею была совершенно белая, как больничная палата, комната. На стенах не было картин, а на окнах висели лишь тонкие кисейные занавески, тоже белого цвета. Такой же балдахин закрывал спавшую на кровати девушку от чужих глаз. Княжна подошла к кровати и, отбросив покров, села рядом со спящей, взяла её холодную руку в свои ладони и тщетно попыталась согреть. Она печально посмотрела на лицо сестры, не очень ожидая какой-либо перемены.

«Знаешь, — прошептала она, — мне очень тяжело без тебя. Я нашла того человека, о котором ты говорила, но не знаю, правильно ли это… Наташа, оставь ты мне хоть немногим больше подсказок я бы не чувствовала себя, как… как те тётки, которые плетут интриги, а потом сами выпутаться не могут. Ты же знаешь, что это не моё… — бледное лицо безмятежно, глаза закрыты. Княжна вздохнула. — Надеюсь, это всё скоро кончится. Мы очень скучаем по тебе».

Она занавесила постель и снова бросила взгляд на часы на своём запястье, с которыми не расставалась даже уходя ко сну. На циферблате вышла магическая полночь. Магическая — только для магглов, но иногда и у волшебников бывает такое настроение, когда нужно не много и не мало — чудо. Нерукотворное волшебство, которое, может, и идёт по завышенной цене, но так нужно, что за него не жалко отдать все сокровища мира. Дарья всё думала, что же пожелать: пробуждение сестры, в первую очередь, но отчего-то княжна знала, что ещё не время. Наташа говорила ей никогда не торопить события: «И тогда увидишь, как я выйду замуж за иностранного волшебника», — обещала она. Даша улыбнулась, вспомнив, с какой улыбкой говорила это сестра. А когда девушка спрашивала сестру о ее собственной свадьбе, Наташа многообещающе молчала; в свете последних событий Дарья понимала, что молчание было вызвано желанием не расстраивать. Часы показали вторую минуту первого.

Девушка подошла к двери и бросила прощальный взгляд на сестру, как вдруг заметила что-то в зеркале. Она оглянулась в ту сторону, где должен был стоять предмет, привлёкший её внимание, похожий на большую вазу силуэт, но лунный свет, свободно проходивший сквозь занавески, словно насмехаясь, заливал собой комнату, показывая, что в ней нет ничего лишнего. Вдоль позвоночника Дарьи прошли толпы мурашек. Девушка достала палочку из рукава и снова обернулась к зеркалу, висевшему над туалетным столиком. Оттуда на неё смотрел Трелони, стоявший вплотную к стеклу, словно зритель в зоопарке. Девушка вздрогнула, увидев его лицо, холодное, точно стальная маска, но, потратив несколько секунд, она смогла взять себя в руки и шагнуть ближе к зеркалу. Льдистые глаза следили за ней, тонкие губы разошлись в хитрой полуулыбке.

— Добрый вечер, Ваша Светлость. Прошу прощения за беспокойство, но поверьте, общение с помощью зеркал не такая уж простая вещь, поэтому пара минут Вашего внимания с лихвой окупит мои старания, — тихо прозвенел его голос. Дарья удивлённо посмотрела на него, а в следующую секунду её лицо приняло довольное выражение, как в предвкушении какой-то игры.

— Доброго вечера, мистер Трелони, — произнесла она. — Глядя на Вас, я понимаю, что Вы не умеете уходить по-английски; ну или хотя бы уходить, как полагается приличному человеку, сказать «до свидания» и больше не появляться.

— Ваша Светлость, я политик, а среди таких как я приличных людей очень мало. Советую Вам привыкнуть к этому, раз уж мы с Вами оказались в этой игре. А теперь расскажите мне, пожалуйста, цветок Всея Руси, для какого дела Вы ангажировали бедного американского мальчика, наивного, как дитя?

— Сэр, это в высшей степени не Ваше дело, — отрезала княжна.

— Это было бы не моё дело, если бы я не почувствовал Ваши духи с амортенцией. Гениальная задумка, Ваша светлость, чего и следовало ожидать от человека, который разрабатывает опаснейшее в мире оружие. И всё же попытки опоить иностранного посла с миротворческой миссией Вам с рук не сойдут, — предупредил он.

— И чего же Вы от меня хотите? — небрежно поинтересовалась Дарья, напуская на себя уверенный вид. Трелони снисходительно улыбнулся на это, ни капли не уязвлённый.

— Ну, для начала Вы могли бы просто оставить свои игры, Ваша светлость, и заняться своим приданым. Я так понимаю, скоро Вас можно будет поздравить с помолвкой с очень высокопоставленным человеком. Во вторых, мы могли бы с Вами договориться. Я бы ссудил Вам Персиваля Грейвза в обмен на….

— Нет, — сказала она и наложила блокирующее заклинание на зеркало. — Доброй ночи, мистер Трелони, — едко проговорила она, когда отражение в зеркале растаяло, не оставив ничего, кроме того, что должно быть.