Книга Вернуть Боярство 16 - Максим Мамаев

в своем истинном облике. Та внешность, которую чародей обычно демонстрировал всему миру, была лишь маской, ширмой, призванной сокрыть основную тайну чародея.

А заключалась она в том, что Богданом Ерофимовичем он стал сразу после официальной гибели Ерофима Ивановича — якобы отца нынешнего Залесского, являвшегося на самом деле лишь предыдущей ширмой чародея. Как и ещё множество предыдущих поколений Глав Рода Залесских с той далекой поры, когда Илья Викторович Залесский в первый раз разыграл свою смерть по естественным причинам и примерил на себя личину другого человека.

Как же он волновался, когда делал всё это в первый раз! Как боялся разоблачения и последствий этого разоблачения — что кто-то действительно могущественный прознает о странном происшествии и заинтересуется, зачем Глава Рода устроил это представление… И что в итоге он окажется в казематах одного из Великих Родов, где опытные палачи выбьют из него всю интересующую их информацию. Ту тайну Залесского, за которую любой чародей без раздумий поставил бы все на кон…

Илья Залесский в ту пору не был сверхмогущественным чародеем, не владел какой-либо ультимативной магией, великими артефактами или невероятными алхимическими препаратами — в общем, на первый взгляд ничем не выделялся. Глава Рода первой категории, не самого сильного, однако и не самого последнего. Так, где-то в нижнем ряду середнячков, один из многих. Таких в тогда ещё царстве Московском хватало — одних только так называемых Родов первой категории на тогдашней Руси было восемьдесят три, и это ещё тогда, в далеком тысяча пятьсот тридцать втором году от Рождества Христова. Семь веков назад…

Как и было сказано выше, Илья не обладал ничем из того, что обычно позволяет Роду войти в число Великих. Но зато он владел тем, что считал куда более ценным, нежели всё выше перечисленное — дневником реинкарнатора, в котором тот описывал весьма необычный способ развития магического дара и свои магические изыскания на тему способов продления жизни. А так же наработки по магии крови, описания и результаты экспериментов на людях и, наконец, самое ценное — пять могущественных, крайне сложных ритуалов и десятки более простых, но лишь на фоне пятерки сильнейших, разработанные, испытанные и доведенные до вполне рабочего уровня благодаря на основе его исследований. Расписанные в мельчайших подробностях и деталях, с описанием всех возможных проблем в процессе и инструкциями, как их избежать или, в крайнем случае, минимизировать их последствия.

Илья Залесский за пятьдесят шесть лет, что владел дневником, выучил его наизусть, вплоть до запятых и орфографических ошибках автора. Будучи воспитанным в православии и выросший твёрдо верующим человеком, он по началу искренне презирал и ненавидел темную магию, которой был переполнен дневник реинкарнатора. Первой мыслью тогда ещё молодого, неискушенного дворянина, когда он прочел первую треть попавшего ему в руки труда и добрался до подробных описаний ужасающих экспериментов автора было бросить поганое чтиво в камин. Как добропорядочному христианину и благородному человеку описываемые в книге вещи были ему глубоко отвратительны, но…

Любопытство всё же пересилило — в конце концов, дневник, помимо описаний омерзительных экспериментов, содержал и массу иной информации. Заметки о том, как лучше лечить те или иные виды магических ран, изредка попадающиеся плетения необычных, построенных по непривычным принципам защитных и атакующих чар магии Земли и Воды посредством частичного запитывания их с помощью магии жизни и крови, а не одной лишь маной… В общем, немалое количество знаний вполне себе вписывающихся в его рамки его моральных ценностей. Несмотря на то, что Илья был добрым христианином, это не мешало ему быть достаточно прагматичным человеком, как и положено всякому благородному человеку.

Потому странный дневник ни в тот, ни в последующий вечера так и не отправился в камин. Сперва молодой человек решил освоить те из чар, что показались ему особенно любопытными. Просто переписать из дневника только ту информацию, что он счел для себя полезной и незаслуживающей забвения, после чего предать его огню тоже, к сожалению, не представлялось возможным. Вернее, теоретически так поступить было можно… Но записанные на бумаге заклятия вещь для самостоятельного освоения очень непростая. Одно дело текстовые подсказки, описания и пояснения к заклятиям, это-то переписать как раз несложно, но совсем другое — изображения правильной последовательности подачи маны по каналам и рисунки мысленных узоров во время плетения. Их так просто не перерисуешь — во первых, требуется немалый изобразительный талант и куча времени, что бы перерисовать хотя бы пару-тройку схем и узоров, во вторых — малейшая ошибка при копировании, и о его освоении можно забыть.

Вырвать страницы было бы выходом, но тоже не идеальным — всё же это был дневник, а не структурированный и прошедший несколько коррекций учебник. Записи о кровавых экспериментах хаотично перемежались с незнакомыми чарами, магией жизни и прочими интересными для Ильи сведениями, что мешало всё ещё весьма категоричному в те годы парню поступить подобным образом. И именно поэтому дневник неизвестного мага, что одновременно ужасал и восхищал молодого человека, пережил первые дни их знакомства.

Илья был одним из детей Главы Рода, но не наследником. Третий сын от первой жены, у него было двое старших и двое младших братьев — первая жена Виктора Залесского, его отца, погибла во время попытки перейти на ранг Младшего Магистра, когда Илье было меньше трёх, и далеко не старый Глава Рода женился вновь. В новом браке у Главы родилось ещё два сына и дочь…

Место Наследника Илье не светило, ведь он был даже не вторым, а третьим в очереди на наследование, а потому возможность достичь чего-то существенного в жизни и занять высокое положение как в Роду, так и в обществе, напрямую зависела от личного магического могущества. Будучи тогда ещё только взявшим ранг двадцатидвухлетним Адептом, он прекрасно понимал, что звезд с неба не хватает и на основе одних лишь семейных методик, алхимии и знаний о магии его потолок — это в лучшем случае Младший Магистр, причем довольно слабый. Хотя бы надеяться на достижение ранга Старшего Магистра можно было лишь взяв ранг Адепта до двадцати лет… Дневник же предлагал, помимо множества различных чар от четвертого до седьмого ранга включительно, ещё и некоторые нестандартные методы саморазвития. Да, большинство из них он не стал бы практиковать и под страхом немедленной гибели из опасений запятнать подобным свою бессмертную душу, но были там и достаточно безобидные методы — правда, сам