Книга Повелитель душ - Владимир Владимирович Кретов

вселил клубок души отца в тело гвардейца — было абсолютно верным решением. Уверен, если бы я контролировал ещё бы и его душу, то точно не справился бы. А так…

А так, мне через минут пятнадцать, которые казались часами, принесли первое тело, в которое я пихнул первую попавшуюся душу. Затем, принесли второе тело, потом — третье… И каждый раз я помещал в тело одну из душ, которую контролировал. Казалось, что с каждой душой, что я засовывал в тело, мне должно становиться всё легче и легче. И в целом, оно и было так, ведь я понемногу подкручивал эйфорию вверх.

Вот только, когда я уже запихнул последнюю душу в тело, просто отрубился от перенапряжения…

Последнее, что я увидел — счастливое лицо отца, вернее, гвардейца в теле которого отец сейчас находился.

И всё, темнота.

Загородное имение рода Лесковых. Лазарет, общее отделение. Глава рода Куракиных — Куракин Антон Прохорович.

Мужчина открыл глаза и первое время бездумно пялился в потолок. Вернее, мысли-то у него были, но вспыхивали они редко и были до крайности сумбурные. То, вспоминалась эйфория, что заполняла собой всё его сознание, то, атаки объединённых родов на небольшой защитный купол, то, какие-то странные нити, что летели сквозь пространство….

Лишь минут через десять, мужчина оторвал взгляд от потолка и посмотрел по сторонам.

Он находился в больничном помещении, на койке. Вокруг стояло ещё десять таких же коек — как и его, и на них лежали люди: в основном, спящие или без сознания, но несколько человек бодрствовали.

Сбоку послышалось:

— О, ещё один в себя пришёл. Ты кто?

Антон Прохорович повернул голову и его глаза расширились в удивлении.

Его спрашивал он сам.

В метре от него стояла койка в которой лежал… он — собственной персоной и, яростно почёсывая свой зад, с интересом смотрел на главу рода Куракиных.

Мужчина тут же подскочил на кровати и осмотрел себя.

Это точно было не его тело!

Вокруг раздался смех, и кто-то сзади сквозь смех произнёс:

— Каждый раз смешно. Так… а ты кто у нас будешь? Не пугайся, так уж вышло, что только один Тарасенко в своём теле, все остальные — в чужих.

Антон Прохорович пытался осознать, как так вышло, что он находится не в своём теле, но у него никак не получалось.

Скорее всего, это какой-то сон!

Мужчина сильно ущипнул себя за лодыжку, но сон всё никак не уходил.

Его собственное тело, что лежало в соседней койке, улыбнулось:

— Не, не поможет. Сам так же пробовал. Так кто ты? Мешков, Диваков, Любовский?

Похоже, что это, всё-таки, реальность, а не сон. Слишком уж всё реально вокруг…

Мужчина выдохнул и ответил на вопрос:

— Куракин, Антон Прохорович.

— О, извините, мы думали, что это кто-то из гвардии Лесковых очнулся! Вы, наверное, хотите знать, что всё это значит?

Глава рода Куракиных тут же кивнул:

— Вот это — было бы здорово! Хочется, знаете ли, узнать подробности.

На что, некто в его теле перестал чесать зад и развёл руки в стороны:

— Извините, подробностей мы и сами не знаем, но Семён Михайлович — лекарь нашего рода, обещал, что эта чехарда с телами временная. Сказал, что всё будет исправлено, как только Владимир проснётся. А пока… все мы в разных телах. Я, вот, в Вашем…

Мужчина почесал свой лоб:

— Владимир? Сын Лескова? Ничего не понимаю… Владимир же…

Его тело в койке напротив продолжило активно чесать свой зад, и Куракин прервался, оглянулся и, убедившись, что в комнате нет женщин возмущённо воскликнул:

— Да хватит уже чесать мою жопу!

Этот некто в его теле, а, вернее, один из гвардейцев Лескова, остановился на секунду, но тут же начал начёсывать зад ещё активней:

— Простите, но Ваша жопа очень уж чешется. Видимо, Вас в неё ранили. А рану, скорее всего, как не угрожающую жизни, долечили не до конца, выделили ресурсы на другое. Вот она, Ваша жопа, и заживает… и чешется. Зудит страшно!

Куракин посмотрел на страдания гвардейца и усмехнулся:

— Ну, раз она чешется… Ладно, согласен, не мне же идти чесать!Сам чеши.

Вокруг раздались смешки, а тот гвардеец, что находился сзади, аж заржал.

Куракин, меж тем, уточнил:

— Ладно, я понял, что информации у вас не особо много. Лучше скажите, что там ваш лекарь рода про время говорил? Когда Владимир проснётся? А то, есть у меня к нему кое-какие вопросы… Точнее, много вопросов.

Загородное имение Лесковых. Главная переговорная. Глава рода Лесковых — Лесков Николай Фёдорович.

Мужчина нацедил грамм пятьдесят из бутылки в бокал и протянул своему собеседнику.

На против него сидел глава рода Куракиных — Антон Прохорович Куракин, вот только, принять это было достаточно трудно, так как, тот был в теле гвардейца Чебана. Но осознавать это было всё проще и проще после каждого раза, как глава рода Лесковых смотрелся в зеркало. Ведь сам он занимал тело гвардейца Аванесяна — совершенно не похожего на него прежнего…

Куракин поднял бокал:

— Не знаю, что это за неизвестное ранее умение твоего рода, но я крайне рад, что оно есть. Так что, давай… За твой род и за нашу дружбу!

Мужчины чокнулись и отпили густую жидкость коньяка. Сам Лесков подцепил вилкой с тарелки на столе кусочек ростбифа и закусил им, а Куракин закинул в рот несколько ягод винограда и, даже до конца не дожевав, спросил:

— Не, я серьёзно — что это за магия такая, позволившая нам вернуться с того света? Это ведь, нечто… невообразимое! И почему мы должны ждать, когда проснётся Владимир, чтобы вернуться в свои тела?

Лесков посмотрел на своего друга тяжелым взглядом, из-под бровей, и тот замахал руками:

—