Книга Прячься от меня, Дорогая - Мари Роуз

учащается, каждый толчок посылает по мне волны удовольствия. Рука Авеля перемещается от моей груди к чувствительному клитору, и его пальцы обводят его с опытной точностью. Мое тело выгибается навстречу их прикосновениям, дыхание становится прерывистым. Цепи гремят от моих движений, звук смешивается с низкими, гортанными стонами обоих мужчин.

— Кончай для нас, маленькая тень, — шепчет Авель, и в его голосе звучит мрачный приказ. — Покажи нам, как сильно твоя киска умоляет о наших членах.

Наслаждение ошеломляющее, раскаленное добела пламя, которое пожирает меня изнутри. Мое тело содрогается, каждый мускул напрягается, когда я балансирую на краю. И затем, с криком, я разбиваюсь вдребезги, оргазм захлестывает меня с такой силой, что я задыхаюсь и дрожу.

Пальцы Каина продолжают двигаться внутри меня, вытягивая каждую последнюю волну, пока я не выдыхаюсь, и мое тело не обмякает. Рука Авеля замедляет свои движения, его прикосновение теперь нежное, почти успокаивающее.

— Вот хорошая девочка, — бормочет Авель, его маска нежно касается моего виска, почти как поцелуй. — Ты так хорошо справилась.

Каин отстраняется от меня, его прикосновение задерживается на моем бедре.

— Мы с тобой еще не закончили, маленькая тень. — Его голос обещает больше удовольствия, а еще лучше — больше боли.

Я закрываю глаза, мое дыхание становится медленным, прерывистым. Страх все еще там, темное подводное течение, которое пронизывает мое удовольствие. Но, как и возбуждение, и потребность в большем. Я принадлежу им, полностью и неоспоримо, в этот момент.

Я чувствую, как Каин отстраняется от меня, оставляя меня с Авелем за спиной. Руки Авеля в перчатках слегка касаются моих предплечий, прежде чем его пальцы прижимаются к ним, потирая напряженные мышцы там. Затем одна рука поднимается дальше, разжимая мою сжатую руку и касаясь кожи моей ладони. Должно быть, я порезалась ногтями, сама того не осознавая. Затем он проводит ими обратно, чтобы обхватить мою грудь. Как будто он не может перестать прикасаться ко мне, как будто хочет запечатлеть каждый сантиметр моей кожи.

Я слышу шелест ткани, когда Каин расстегивает брюки, и этот звук вызывает во мне еще одну волну предвкушения. Я чувствую, что он наблюдает за мной, его взгляд горит с такой интенсивностью, что у меня по коже бегут мурашки.

— Открой глаза, маленькая тень, — тихо приказывает Каин.

Я подчиняюсь, мои глаза распахиваются, чтобы увидеть член Каина, твердый и готовый. Он медленно поглаживает его, и от неонового блеска, отражающегося на металле, у меня перехватывает дыхание. Я никогда раньше не была ни с кем с пирсингом, не говоря уже о том, чтобы он выглядел как выстроенные в ряд украшения на рождественской елке.

— Ты хочешь этого? — спрашивает он соблазнительным мурлыканьем. — Ты хочешь почувствовать меня внутри себя?

— Да, — выдыхаю я, и мои глаза расширяются, когда я осознаю, что только что сказала вслух. Мое тело снова напрягается, так как нервы и беспокойство начинают одолевать. Даже без пирсинга его размер будет слишком большим.

Я могу пойти в клуб и притвориться моей сестрой, ради приличного траха тут и там, но это совсем другое. Это не мимолетный трах, эти двое хотят обладать мной, и я только что дала им зеленый свет.

Каин наклоняется вперед, его большой палец в перчатке снова проводит по моему клитору успокаивающими круговыми движениями.

— Тебе стоит немного расслабиться, сладкая, иначе будет больно, — бормочет он.

Я пытаюсь сосредоточиться на его прикосновениях, позволяя удовольствию отвлечь меня от тревоги, пока он ползет между моих ног. Он располагается у моего входа, а затем медленно, целенаправленно начинает проталкиваться внутрь меня. Холодный металл первого пирсинга резко контрастирует с жаром моего тела.

Пальцы Авеля сильно сжимают мой сосок, посылая резкую вспышку боли, которая быстро переходит в удовольствие и заставляет меня расслабиться. Сочетание ощущений ошеломляет.

Каин останавливает, давая мне время привыкнуть. Его большой палец продолжает кружить по моему клитору, уговаривая мое тело расслабиться. Дискомфорт медленно проходит, сменяясь растущей потребностью в большем.

— Еще немного, — шепчет Каин. — Привыкай к этим ощущениям, Гидесса, я не всегда буду с тобой так нежен.

Он возобновляет свои медленные, целенаправленные толчки. Я чувствую, как мое тело растягивается, чтобы принять его, а каждый пирсинг создает уникальное давление, которое заставляет меня задыхаться. Пальцы Авеля массируют мою полную грудь, прежде чем он сжимает ее, усиливая ощущения, пронизывающие меня.

У меня перехватывает дыхание, когда Каин наконец полностью заполняет меня. Его руки сжимают мои бедра, меняя наше положение, и его пальцы впиваются в мою кожу достаточно сильно, чтобы я знала, что утром у меня будут синяки.

— Ты наша, Гидесса. Никогда не забывай об этом, — бормочет Каин, начиная медленный ритм, каждый толчок размеренный и обдуманный.

Авель отпускает меня и выскальзывает из-под моего тела, опускаясь на колени рядом со мной на кровати, в то время как его брат продолжает входить в меня. Одной рукой он берет в пригоршню мои волосы, сильно сжимая их, чтобы повернуть мое лицо туда, где он другой рукой вытаскивает свой член из штанов. У него нет такого количества пирсинга, как у Каина, но один все же есть, прямо в головке, которая сейчас блестит от преякулята.

Боль пронзает кожу головы, когда кожаная перчатка натягивает пряди моих волос, и я со стоном дергаюсь в цепях.

— А теперь давай посмотрим, насколько хорошо ты сможешь доставить удовольствие нам обоим, маленькая тень, — тихо бормочет Абель. — Не кусайся, или я задушу тебя не только своим членом.

Когда я открываю рот недостаточно быстро, Авель снова резко дергает меня за волосы, заставляя задыхаться. Он пользуется моим открытым ртом, чтобы полностью проникнуть в него, и металл его пирсинга ударяется о заднюю стенку моего горла. Я втягиваю его в себя, и он стонет, а звук эхом разносится по комнате.

Каин тоже стонет, его бедра дергаются и шлепаются о мои.

— Да, вот так, ей это нравится, — рычит он, его ритм становится жестче, быстрее. Ощущение пирсинга, движущегося внутри меня, кажется невероятным, и я никогда раньше не чувствовала ничего подобного.

Член Авеля толстый и тяжелый на моем языке, гладкость его кожи контрастирует с шероховатостью его перчатки, когда он сжимает мою челюсть другой рукой. Он впивается в нее пальцами до тех пор, пока моя челюсть не оказывается широко раздвинутой для него. Я ощущаю слабый привкус соли и металла, когда провожу языком по всей длине его члена, чувствуя, как он еще больше твердеет в ответ.

Я тихо постанываю с его членом во рту, и вибрации посылают видимую дрожь удовольствия по телу Авеля. Он слегка откидывает голову назад,