Книга Сюжет - Джин Ханф Корелиц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда они прощались, он отметил, что Матильда обнимала Анну дольше, чем его, но он был так рад, что не дал прорваться к ним Талантливому Тому, что не мог не считать этот вечер удачным. Матильда явно прониклась симпатией к его жене, и вэтом она была не одинока.
В практическом плане личная жизнь Джейка не особенно изменилась после женитьбы. Анна решила не мелочиться и стала официально Анной Уильямс-Боннер, для чего не поленилась заполнить двадцать-тридцать бланков и обзвонить всевозможные агентства, чтобы получить новое водительское удостоверение и паспорт. Они объединили банковские счета, кредитные карточки и страховые медицинские полисы и встретились с адвокатом по поводу своих завещаний. Анна избавилась от последних свидетельств прошлой жизни Джейка – откидного кресла из кожзама, постера в рамке группы «Фиш»[57] и махрового коврика из супермаркета, купленного в начале нулевых – и заменила достойными аналогами, а также перекрасила гостиную. Медовый месяц, весьма краткий, они провели вНью-Орлеане, где объедались устрицами и слушали вечерами джаз (это Анна одобряла), блюз (это одобрял Джейк) и зайдеко[58] (для разнообразия).
Тем вечером, когда они вернулись вНью-Йорк, Анна пошла вручить коробку пралине соседке, кормившей их кота все это время, аДжейк вошел в квартиру с кипой скопившейся почты и бросил ее на кухонную стойку. И сразу взгляд его приклеился к обычному конверту, легшему на гранитную столешницу, между номером «Хозяйке на заметку», который выписывала Анна, и его альманахом «Поэтов и писателей»– внутри уДжейка похолодело.
На конверте был указан его адрес. Точнее, их сАнной адрес.
А в верхнем левом углу значилось имя отправителя: Талантливый Том.
Джейк смотрел на него долгую, ужасную секунду.
Затем схватил конверт и метнулся с ним в ванную, открыл воду и закрыл дверь. Вскрыв конверт, он достал дрожащими руками лист бумаги.
Ты знаешь, что ты сделал. Я знаю, что ты сделал. Ты готов, чтобы все узнали, что ты сделал? Надеюсь, готов, потому что скоро я скажу это всему миру. Радуйся тогда своей карьере.
«Так вот,– подумал Джейк, слушая свое сдавленное дыхание и текущую воду,– что может быть хуже».
Этот тип проник из экрана компьютера в реальный, физический мир, и теперь Джейк держал своими руками предмет, который перед этим держал Талантливый Том. Он ощутил новый, пронзительный ужас, словно сама бумага содержала в себе всю злокозненность и вероломство, которых он не заслуживал. Неведомая сила сдавила ему грудь и сковала мышцы, так что он оставался на месте так долго, что к двери подошла Анна и спросила, в порядке ли он.
Он был не впорядке.
Наконец он скомкал лист бумаги и засунул в карман своего несессера, затем разделся и встал под душ. Он стал отчаянно пытаться найти какой-то выход, но ничего не смог придумать даже через полчаса под горячим душем, на пределе терпимости. Не смог он ничего придумать и впоследующие дни, когда стал трястись не только над интернетом, но инад бумажной почтой. Он понял, что не придет так к светлому будущему, и тогда, по иронии судьбы, к нему пришло понимание, что единственное, куда ему осталось пойти, это прошлое.
В прошлом у него был Рипли. Только в этом Джейк и мог быть уверен. Корень его текущего кризиса терялся где-то вРипли – это было очевидно и вполне логично; возвышенный дух товарищества магистров изящных искусств – даже (тем более?) по очно-заочной программе!– оказывал мощное воздействие на людей, не способных быть писателями во«внешнем мире», в своей повседневной жизни, вероятно, даже в глазах друзей и родных. Собираясь в кампусе колледжа, пустовавшего без них, они ощущали себя, пожалуй, впервые в жизни, среди себе подобных и могли обсуждать любимые темы – сюжеты! идеи! герои! – со своими новыми знакомыми, понимая, что такое счастье не продлится долго. Эван Паркер мог молчать о своем безупречном сюжете перед другими студентами на хваленых семинарах Джейка по писательскому мастерству, но ничто не мешало ему подружиться с кем-то в неформальной обстановке, хотя бы за выпивкой в студенческом кафе, куда он мог заглянуть после обеда или ужина. И так же он мог обменяться с кем-то страницами рукописи после учебы, в гостях у кого-то или по почте, для дружеской критики.
Кем бы ни был Талантливый Том, его несомненное (пусть и превратное!) понимание связи между романом Джейка и творчеством его бывшего студента подразумевало, что и он был связан с ними или хотя бы как-то пересекался с кем-то из них. Так или иначе, Джейк пока сумел выйти только наМартина Перселла изВермонта. А этот говнюк между тем прислал ему бумажное письмо – не электронное сообщение через какую-нибудь соцсеть или даже его писательский сайт или сайт издательства, а самым непосредственным, физическим образом, на его домашний адрес. Его и его жены. Такое вторжение в частную жизнь было уже чересчур. Это означало, что Талантливый Том настроен самым решительным образом. Дальше некуда.
Очевидно, что после такого прежняя стратегия Джейка по принципу защиты теряла смысл. Он должен был вернуться к тому, в чем был уверен – кРипли – и начать оттуда заново.
Он до сих пор не открывал большого конверта с рукописью Мартина Перселла, присланного еще прошлой осенью. Все эти месяцы конверт собирал пыль в коробке у него под кроватью, вместе с другими рукописями (от друзей, ждавших его мыслей) и верстками (от издателей, ждавших его отзывов). Теперь Джейк достал коробку и, порывшись в ней, нашел конверт Перселла. Вскрыв его, он вынул сопроводительное письмо:
Дорогой Джейк
(извините за фамильярность),
Я так ужасно благодарен вам, что вы согласились просмотреть эти рассказы! Спасибо огромное! Буду безумно рад обсуждению, если у вас найдется время. Никакой отзыв не будет слишком маленьким… или большим! Сам я воспринимаю это как роман, состоящий из рассказов, но, может быть, дело в том, что мысль написать «роман» так пугает меня. Не знаю, как вам, романистам, это удается!
Так или иначе, пишите или звоните в любое время, как закончите, и спасибо еще раз.
Джейк подумал, что в конверте должно быть страниц шестьдесят. Вероятно, придется их прочитать. Он вернулся в гостиную, уселся на диван, покрытый килимом, и взял ноутбук. Рядом запрыгнул кот, Уидби, вытянулся вдоль левой ноги Джейка и стал мурчать.
Привет, Мартин! Читаю вашу работу. Вы прямо молоток. Есть, что обсудить.
Перселл ответил через пару минут:
Фантастика! Только скажите когда!
