Книга Осколки Иль-Яфи - Ирина Скрипка
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А потом были три дня, которых он не помнил, три дня в отключке, в подвале особняка. Очнулся ночью, с трудом пошарил руками по стене и вдруг обнаружил, что дверь открыта. На кухне копошилась Василиса — старая экономка Владлена. Она услышала шорох за спиной, обернулась, а увидев его, сердито зыркнула глазами.
Ведьма. Сильная тварь. Своими глазищами собак к земле давит, мордой вниз. Ротвейлеры в дальнем сарае, при ее приближении забиваются в кучу ипоскуливают от страха.
— Чего пялишься, сядь, поешь. И домой иди. Плохо у тебя в доме, очень плохо.
Михаил помнил, как его ожившее сердце застыло и заледенело от страха.
— Что дома?
— Разозлил ты нашего хозяина. Куколку он сделал на твою дочку. Не знаю, жива ли она еще.
А дальше все как в тумане. Выбежал из кухни, в гараже завел свою машину и погнал.
Жена не спрашивала, где он был три дня. Она сидела на больничном стуле в палате дочери и раскачивалась, вперед-назад, вперед-назад. За первые сутки, как он пропал, она скинула на его смартфон двадцать смс-сообщений. «Марьяне плохо, приезжай домой», «Марьяна упала в обморок, я вызвала скорую», «Мы в больнице, Марьяна в реанимации»… Потом она перестала его беспокоить, выключив собственный телефон.
— Доча, это я, папка. Погляди на меня, доча, — шептал он без остановки и тихонько теребил ее за палец. Потом прикрыл свои глаза и поглядел на дочь уже другим зрением, проникая сквозь тяжелую черную пелену, на которой висело клеймо. Наложенный знак Владлена.
Он просидел у кровати до утра. Когда по коридорам клиники зашуршали шаги больных, бредущих на процедуры, он встал, подошел к жене, поцеловал ее в щеку. И ушел.
Плетью обуха не перешибешь. Таксист понимал, что в открытую ему не справиться с хозяином. Этот монстр под завязку накачан силой, знаниями и поддержкой страшного Факха, выпрыгивающего из заоблачного мира, как кузнечик из куста.
Когда три дня назад Михаил пришел к Владлену и рассказал ему о мальчишке, и о том, что тот пришел с подмогой, хозяин рассвирепел до бешенства. Что-то у него в тот день произошло, это было заметно по воспаленным, красным глазам, мутно бегающим по сторонам, и по тому, как он, морщась прикладывает руку к груди, точно у этого урода вдруг заболел желудок.
Михаил рассказал все как было. Не оправдывался, но и брать на себя вину не хотел. Пацаны реально были сильнее. Владлен его уже не слушал, Михаил это понял, когда хозяин подошел к нему вплотную и посмотрел глазами, полными безумия.
Он ударил его, не сказав ни слова, неожиданно, без прелюдий, окутав свой кулак тяжелым покровом, пробивающим сильнее железной перчатки средневекового рыцаря…
Выбежав из больницы, Михаил тряхнул головой, отгоняя воспоминания. Не время. Надо решить, как действовать дальше. Мысли мельтешили фрагментами будущего плана, еще не до конца понятные, не сложившиеся в стройную картину. И поэтому, сейчас нужно хорошо подумать, чтобы все сложилось. И понять для себя главное — а не пожалеет ли он потом, что сделал.
Глава 17
Янка победоносно подняла ладонь.
— Ну, что, братва? Мурза печать одобрил. Я, конечно, пойму, если вы откажетесь, но… — Девчонка потянула паузу.
— А что, правда, больно?
— Зато надежно, Сань, любое лекарство горькое, а соленые слезы прочищают глазные канальцы.
— Ну, ты загнула философию, — фыркнул Макс. Для себя он решил этот вопрос однозначно. Да. После визита Факха, его уже не надо уговаривать. — Давай с меня начнем.
— Как скажешь, — хитро повела бровью Янка.
На другом конце старого стадиона мальчишки гоняли мяч и до ребят доносились их крики. Макс бросил осторожный взгляд по сторонам, поднял ладонь.
Через несколько секунд, парень, выпучив глаза, присел на скамью. Потряс в воздухе рукой и облегченно вздохнул.
— Ух ты! Нормально.
— Что, больно? — Санька заметно побледнел.
— Ты зуб когда-нибудь дергал? Вот, примерно так.
— Максим, — укоризненно скривилась Янка. — Саш, ты же не ребенок. Знаешь такое слово — надо? Так вот, тебе как никому другому — надо.
— Надо, Саня, надо, — поддакнул Макс и вдруг сморщился, натужно простонал и тихо повалился на скамью. — Помогите.
— Ну да, я поверила, — Янка насмешливо фыркнула. — Вставай, сейчас вдвоем будем Сашку держать.
Сашка испуганно перевел глаза с одного на другого.
— Макс, ты что? Макс!
Максим зыркнул из-под прищуренных глаз и засмеялся.
— А-а, купился.
— Да ну вас!
— Ладно, пошутили, — встал со скамьи парень и серьезно посмотрел на Саню. — Все, теперь твоя очередь. Ты что, боишься?
— Так не пойдет, — покачала головой Янка. — Никакого принуждения. Если не хочет — я не настаиваю.
— Санек, — удивленно вскинул бровью Макс. — Я не понял!
— Ладно, — мальчишка потряс ладонью, будто стряхнул градусник и поднял ее перед Янкой. — Я готов…
Через секунду Сашка сморщился, как сушеная груша, присел на корточки. И вдруг, простонав, повалился на землю, не разгибаясь, в позе эмбриона. Его лицо побледнело, дыхание сбилось. Мальчишка беспомощно открыл рот и захрипел.
— Саша, — вскричала Яна и склонилась над ним. Максим тихо чертыхнулся.
— Что делать, скорую?
— Да, он бледный, не дышит.
Сашка закатил глаза…
И тихо, язвительно, мелко захихикал.
— А-а, купились! Уел я вас, — вскочил, как ни в чем не бывало, и изобразил мартышку, чем-то отдаленно напоминая скачущего по дивану Мурзу. Янка сердито показала кулак. Максим скривил нижнюю губу и отключил смартфон.
— А за это сейчас ответишь, — парень метнулся к Сашке и влепил ему щелбан.
— У-у, — скуксился пацан, но, продолжал язвительно хихикать. Хотя, щелбан заметно болел.
— Что за шуточки, ты же нас напугал. Саша!
— Ян, ну извини, — пряча ухмылку, виновато сказал он и с насмешкой покосился на Макса.
— Покажи ладонь, не больно?
— Нормально.
— Идем.
Ребята пересекли угол стадиона и направились к тропинке. Сегодня днем, Сашка, как и обещал, научил Янку и Макса парочке буквенных комбинаций, скрепленных очень любопытными символами. Сочетание волшебных слов позволяло укрываться в невидимую пелену.
Те же слова, но с другим знаком, создавали иллюзию, то, что принято называть мороком. Был и третий вариант этого заклинания — легкая, ненавязчивая зыбь, отводящая взгляд, совсем уже простой способ воздействия на
