Книга Прародитель Магии. Том 2 - SWFan

глазах было что-то животное, тёмное — и мало разума.

Маг покачал головой, и собирался уже отправить их назад, и уже почти заговорил, как вдруг что-то словно треснуло в мальчике — и он побежал. Со всех ног он помчался к балкону, его туфли застучали в совершенно тихой комнате. В спешке он зацепился за подол платья и рухнул на землю и уже начал подниматься как вдруг со спины на него кто-то навалилась. Ребёнка мощно ударил в землю лицом, и затем ещё раз и ещё, оставляя разбитый кровавый след. В один момент раздался хруст, и лицо мальчика обратилось параллельно спине. Страх и свет померкли в его глазах.

Девочка встала, продолжая немного горбится, и распростёрлась перед магов в поклоне, прямо над мёртвым телом.

Артур задумчиво наклонил голову.

67. Каламбур

Артур посмотрел на мёртвое тело мальчика в цветочном платье, затем на девочку, согнувшуюся и в то же время поглядывающую на мага карем глаз. Артур примерно понимал, что она хотела сказать этим своим поклоном. Ему не впервой было иметь дело со зверьми; эта девочка показывала, что сделала хорошее дело — остановила беглеца и молила теперь о своём, возможно освобождении, возможно вознаграждении — для неё это наверное была бы косточка — это особенно не важно.

Маг собирался уже позвать дворецкого, чтобы он её увёл — у него были дела поважнее — как вдруг интересная идея вдруг пришла Артуру в голову. Он подумал, покосился на бездыханное тело и затем попытался представить себе лицо девочки без оскала — оно оказалось вполне маленьким и невинным.

Его можно было использовать.

Артур нашёл себе лист бумаги и сделал на нём несколько записей пером. Затем он надавил на маленький звоночек на столе. Последовала тишина, и с нею же вернулся всё тот же дворецкий. Снова он оглядел всю комнату, не обращая особого внимания на мёртвого мальчишку, и застыл в ожидании приказа: “С ним как обычно; её назад в клетку и корми её поменьше — она должна быть тощей”. Сказал маг.

“И добудь мне всё в этом списке”. Он передал листок дворецкому. Эльф его принял, кивнул, взял тело на руки и пошёл — девочка смиренно последовала за ним.

Наконец Артур снова остался в спокойном одиночестве. Он достал ещё некоторые бумаги и продолжил их осматривать. Сперва нужно было выяснить как можно больше об Академии, о всех её так называемых кадетах, их семьях — если получится выследить нескольких и поймать… Собственная организация была в этом отношении незаменимым и очень удобным инструментом. К сожалению Артур не мог надеется на силы прислужников Осени и двух других древесных сестриц; премьер-министр, Казнер, внимательно наблюдал за всеми их поползновениями.

Столица была его логовом.

Здесь было опасно.

Артур закрыл папку, вложил её назад в книжный шкаф, и собирался уже взять следующую, как вдруг, к его неприятному удивлению, дворецкий вернулся. С собою у него был лёгкий плащ, тросточка и на ней цилиндр.

“Ваша жена пожаловала раньше обычного, мастер. Вы готовы отравляться?” Спросил он.

Артур скрывая раздражение опустил папку и сказал: “Скоро буду”.

Дворецкий кивнул и вышел; одежду он оставил на кушетке.

Артур надел плащ и взял зонтик, который сразу же обернулся тростью. Арка зашла в его убегающую на стену тень и растаяла. Тень у мага была высокая и размытая — иллюзия искривляла вокруг него свет. Внимательный глаз наверняка это заметит, но вряд ли найдётся знающая голова, чтобы истолковать странность.

Артур вышел во дверь.

На дворе звучали звонкие крики. Словно мушки птицы летели от дерева к дереву. А больше звуков и не было. Улица была тихой, — потому что стояло ещё раннее утро, и потому что квартал это был богатый. Артур прошёл мимо стражей, выстроившихся вдоль тропинки, и мимо калитки, падавшей длинной тенью на стриженный газон.

У бордюра ожидала белая карета, украшенная золотом. Дверца её была закрыта. Услужливый дворецкий почему-то не пошёл за своим мастером, но замер сразу же на выходе из поместья. Артур не придал этому особого значения и зашёл в экипаж — и оказался внутри душной и тесной бархатной коробки.

Окна были закрыты. В бархатной темноте едва выделялись очертания женщины. На ней было длинное и строгое чёрное платье, шапочка и свисавшая с неё вуаль. Волосы женщины были чёрными и ровными. Её осанка была прямой, по привычке и без всякого напряжения.

Женщина не взглянула даже не своего мужа. Как только он уселся и закрыл дверцу, экипаж пришёл в движение.

Всю дорогу, неизвестную Артуру, она молчала. Маг счёл это своей удачей и продолжил размышлять о дальнейших планах. Ему нужно было проникнуть в Академию, лишь так он сможет найти сосуд вечного древа, если он действительно там. Но для проникновения следовало подыскать наилучшего кандидата чтобы украсть его лицо. Нужен был эльф с умеренной свободой, особенно по части графика, властью и минимальным набором связей. Иначе снова придётся терпеть разговоры непонятно о чём и поездки неясно куда.

И если сейчас Артур не боялся, что его раскроют, внутри Академии это могло быть опасно. У эльфов, как говорили неясные отчёты почти двухлетней давности, было примерно три сотни воинов самоцветов 1-го… самоцвета. Артур пока не придумал градации. Сотни…

Карета остановилась, и мысли юноши развеялись как тьма в потоке ясного света, который впустила женщина — она вышла, сразу же, и стремительно пошла вперёд по дорожке, которая проявлялась с каждым её шагом из слепящего блеска. Маг поморгал и вышел со своей стороны, обошёл карету и перед ним вытянулся древесный сад.

Не лес, именно сад. Множество тонких деревьев росли на приличном расстоянии друг от друга, между ними бежали ровные каменные дорожки. Солнце протягивало строгие тени. Ветер путался в листве — и рвался, рвался наружу.

Это было кладбище.

Артур прошёл несколько могил, не обращая внимания на имена, повернул и проследовал через однообразные коридор за единственным чёрным силуэтом женщины. Она стояла у маленькой рябины. К ней была приставлена табличка:

‘Амброзия Гилиард, Треон Гилиард,

5423–5434; 5423–5434,

Любимые сын и дочь;

Вечно в обители древа’.

Вымучено мучительная эпитафия, как сказала бы Мария.

Артур обратился женщине. Она сняла свою шляпку и держала её в руках. Её лицо, очень белое лицо, было изящным и ровным; чёрные глаза казалась плоскими в ясном свете утреннего солнца. Её губы были бледноваты, особенно на фоне красной рябины.

“Я знаю, ты не он”. Сказала женщина, не смотря на Артура.

“Я тебя не