Книга Ариссьель. Жизнь после смерти - Лиз Бурбо

то, что захочу!

На этом он разворачивается, возвращается в свою комнату и громко хлопает дверью. От такой реакции я застываю на месте. Ни за что бы не подумал, что вот этот десятилетний пацан бросит мне вызов. Мне! Единственное, что я мог тогда сделать, – это решить: если у него хватило сил противостоять мне, все не так уж и безнадежно в его случае.

Шли годы, а я ни разу не вспоминал об этом неприятном, но таком важном инциденте. Почему? Теперь же я понимаю, что даже эта жесткая реакция сына не заставила меня почувствовать и оценить глубину страданий ребенка, выраженных единственной фразой, которую он так смело выпалил мне в лицо. Тогда я не услышал главного смысла той фразы: зова о помощи. И я навсегда упустил возможность сблизиться с ним. А ведь все, что я должен был сделать, – это пойти к нему в комнату, поговорить с ним с глазу на глаз, спросить его, чем он живет, что любит, чего бы хотел. Прошли годы, и я понимаю это только теперь. Ну почему, Боже, почему? Вот тебе и пример другого поведения при той же мотивации.

Вдруг рядом со мной снова появляется МИШАЭЛЬ. Он хвалит меня:

– Прекрасно, Ариссьель. Именно это от тебя и требуется. Теперь ты понимаешь, что твоя мотивация может оставаться прежней, но ты можешь изменить свое поведение. Теперь ты понимаешь, что твои мотивы в воспитании сына были правильными, добрыми. Действительно, проявляя жесткость в отношениях с ним, ты хотел помочь ему развить физическую силу, чтобы он считался НАСТОЯЩИМ МУЖЧИНОЙ. Но ведь быть сильным не обязательно значит быть сильным физически? Ты, наверное, встречал мужчин, настоящих великанов, которые превращались в мокрых куриц, едва встретившись с малейшей проблемой в делах или в личной жизни? Истинная сила человека – в его вере в свой внутренний потенциал, внутреннее могущество. Эту силу явно ощущаешь у людей, которые осознают качество своей внутренней энергии. Как ты думаешь, другие люди ощущали силу твоей внутренней энергии?

– Конечно, мои коллеги, мои партнеры. Они часто говорили мне, что я излучаю силу, власть, что мое присутствие их успокаивает. Но я думал, что они чувствуют мой решительный настрой, четкость моих намерений, мою готовность идти на риск.

– Все верно, как раз эти качества говорят о том, что глубоко внутри себя ты знал о своем внутреннем могуществе, хотя никогда не задумывался над этим так, как мы с тобой обсуждаем сейчас. И еще: помни, что эта внутренняя сила, как и любая другая сила на планете, может использоваться во зло или во благо. Такие энергии, как энергия ветра, воды, огня, могут разрушать, создавать или поддерживать жизнь в зависимости от того, кто и как их использует.

Точно так же обстоит дело и с внутренней силой человека. На вашей планете ее называют БОГОМ. Именно поэтому все живое мы также можем называть БОГОМ. И различные способы использования этой энергии – силы или могущества, называй как хочешь, – определяют, насколько различные формы жизни на Земле осознают свое божественное начало. Например, в царстве животных, растений или минералов нет ни одного живого организма, который бы имел настолько высокий уровень сознания, чтобы понимать: «Я – БОГ, у меня божественное происхождение, я обладаю властью использовать свою энергию так, как захочу». Такая возможность подарена лишь людям. Увы! До настоящего момента большая часть людей использует эту величайшую способность и власть лишь для того, чтобы творить свою жизнь сложной и несчастной.

Теперь ты понимаешь, почему тебе позволили по-настоящему узнать тех людей, с которыми ты был тесно связан во время твоего последнего земного воплощения? Чтобы помочь тебе понять, что методы, которые ты использовал в общении с ними, не привели тебя к гармоничной жизни, к которой ты больше всего стремился.

Оставляю тебя понаблюдать за различными ситуациями, в которых ты так сильно конфликтовал со своим сыном. Продолжай наблюдать и отмечать, что у тебя были хорошие, добрые намерения, но методы, которые ты использовал, не были основаны на истинном принятии. Ты поймешь, что, хотя ты всегда был смелым, решения по поводу своей личной жизни ты часто принимал, основываясь на страхах. Например, ты боялся, что твой сын не станет настоящим мужчиной, что его будут использовать, что им будут манипулировать другие люди.

Сказав это, он исчезает.

Я снова смотрю на сына.

Теперь он уже подросток. С тех пор как он выкрикнул, что ненавидит меня, он постоянно старается меня избегать. Когда я не уезжаю из дому, он обязательно куда-то уходит и возвращается лишь поздно вечером. Когда я к нему обращаюсь, он лишь что-то цедит мне сквозь зубы. Я утешаю себя тем, что подростки все такие: они стараются как можно чаще избегать разговоров со своими «предками». Это нормальная реакция, так ведут себя все подростки со своими родителями. У меня было то же самое: я был только рад, что мой отец не читает мне наставления и не упрекает. Вот исполнится Бену двадцать, тогда нам станет проще общаться.

Я наклоняюсь к нему так близко, что даже читаю его мысли: «Ну как можно, чтобы отец был таким эгоистом, таким самодовольным, чтобы не видеть переживания своего сына? К тому же из него так и прет гордыня: он даже не думает, что было бы неплохо хоть раз в жизни извиниться передо мной за все те глупости, что он отвешивает мне с раннего детства. Даже не думает, что нужно вести себя как-то иначе – хоть со мной, хоть с другими людьми. И если мы все трое страдаем в его присутствии, то кто должен измениться: мы или он? Но это невозможно, он никогда не сделает первый шаг. Прежде чем я хоть раз поговорю с ним по-настоящему, он должен извиниться передо мной за свою подлость. И у меня нет ни малейшего желания становиться, как он, бизнесменом. Ни за что! Я хочу быть художником».

Ну как такое возможно? Он считает меня подлецом, обвиняет в гордыне, и это все после того, сколько добра я сделал для него, его сестры и матери! Нет, он явно преувеличивает. Почему он не говорит о том, что я только и занимался своим отцовским долгом и делал все для его же блага? Разве я понимал, что может быть по-другому? И он ведь почти никогда со мной не разговаривал. Постой, кажется, я сейчас защищаюсь и оправдываюсь. Нужно посоветоваться с МИШАЭЛЕМ о том, как я мог поступить в той