Книга Мальтийский крест Павла Первого - Наталья Николаевна Александрова

делать! Так продолжаться не может!

— А кого на престол посадим?

— Известно кого. Цесаревича Александра Павловича, кого же еще? Законного наследника. Его и государыня любила, и народ его полюбит. Если мы постараемся.

— А вы с ним, князь, уже разговаривали?

— Думаю, у вас это лучше получится. Вы же у нас дипломат, вы умеете обходить острые углы.

— Вот именно об острых углах… вряд ли Александр Павлович согласится, чтобы его папеньку… того.

— А вы ему и намека на это не давайте. Скажите, что мы убедим его согласиться на почетное отречение и ссылку… в какое-нибудь приличное имение.

— Если только так… но вот что меня смущает, князь. Павел Петрович очень подозрителен и сам подбирает гвардейцев для личной охраны.

— Ничего, мы эту охрану как-нибудь обойдем. И знаете, кто нам поможет?

— Кто же?

— Сам Павел Петрович!

— О чем вы говорите?

Хитрый лис поднес палец к губам и прошептал:

— Сейчас не время и не место для такого серьезного разговора. Приходите вечером к княгине Марье Алексеевне, составим партию в пикет, там я вам все и расскажу.

Тем же вечером в салоне княгини Заславской четверо вельмож былого екатерининского окружения сидели за карточным столом. Среди них был и красавец со шрамом на щеке, и господин с лисьей физиономией, и еще два господина в мундирах с Андреевскими лентами.

Красавец со шрамом вопросительно взглянул на Лиса.

— Не беспокойтесь, князь, вы среди друзей. Мы все озабочены судьбами Отечества, судьбами династии. И у нас есть план.

Он понизил голос и продолжил:

— Как вы знаете, император помешан на всякой средневековой романтике. Недаром он свой новый дворец именует замком. И в этом замке он велел устроить множество потайных ходов и секретных комнат. Этим-то его чудачеством мы и воспользуемся. Господин Разумовский, — Лис кивнул на одного из соседей по карточному столу, — господин Разумовский достал чертежи нового замка, на которых обозначены все эти тайники и скрытые проходы. Вам достаточно будет отобрать несколько надежных гвардейцев и тайно провести их в замок. Там они спрячутся в одной из секретных комнат, а ночью, сразу же после смены караула, выйдут из тайника и ворвутся в покои императора.

— Но охрана…

— Перед самыми покоями стоят лишь двое гвардейцев, вашим людям нетрудно будет их обезвредить. А когда они войдут в императорские покои, мы проследуем за ними и принудим Павла Петровича к добровольному отречению.

Лис склонил голову набок и осмотрел соучастников.

— Мне кажется, этот план хорош! — проговорил господин Разумовский. — Удастся ли его осуществить?

Утром я спала долго, послав накануне сообщение Натэлле Васильевне, что у нас с мамой ЧП, квартиру вскрыли. Натэлла замучает, конечно, меня вопросами, зато доведет до главного редактора информацию в сильно преувеличенном виде.

Я выползла из своей комнаты только после десяти. Мама была в ванной, так что я сполоснула лицо на кухне и хотела было сварить кофе, но на кухне было так противно находиться, что я махнула на кофе рукой. В прихожей заливался стационарный телефон, и я нехотя взяла трубку, думая, что это беспокоят из редакции.

— Да! — не слишком любезно рявкнула я. — Слушаю!

— Мне нужна Вера Анатольевна Вороновская, — услышала я холодный женский голос.

— Это я… — Я мигом присмирела. Из полиции, что ли?

— Это говорят из нотариальной конторы, — сказала женщина. — Вы должны подъехать к нам, чтобы продлить доверенность.

— Какую доверенность? Ничего не понимаю! — Мне не понравилось слово «должны». Вечно я кому-то что-то должна, мне, небось, никто ничего не должен, а и должен, то не отдаст!

Скажу сразу, обычно я никогда не вступаю в пререкания с людьми, которые разговаривают со мной официально, да и случаев таких в моей жизни было немного. Раньше я даже теток из регистратуры в поликлинике боялась.

— Генеральная доверенность на ведение всех дел, — пояснила женщина, убавив холода в голосе, — которую вы давали своей… Вороновской Алле Дмитриевне.

— И что?

— А то, что срок действия доверенности истек.

— Но раньше… — Я вспомнила, что подписывала какие-то бумаги, которые приносила мама.

С самого начала она занималась всеми деловыми вопросами, говорила, что ничего там сложного нет, она сама разберется.

— Дело в том, что нотариус Семиярова отошла от дел, — объяснила женщина, — теперь дела