Книга Я - Роран. Книга 2 - Григорий Магарыч

— Гхра-а-а! — заорал Арчибальд и снова принял положение сидя так резко, что солдаты буквально назад отскочили от испуга, продолжая обстреливать его.

— Убили? — спросил боец, который выпустил очередную пулю в лоб и положил старика навзничь.

— Больно… — снова послышался старческий хрип. — Как же мне…

— Какого черта тут происходит, мать вашу?! — заорал боец, разбежался и со всей силы врезал старику по челюсти так, что шея того глухо хрустнула, а голова неестественно вывернулась в бок.

В доме успели скопиться практически все оставшиеся в живых солдаты. Каждый целился в старика, лежащего на полу с вывернутой башкой, и старался к нему близко не подходить.

— Ладно, вы двое, попытайтесь подорвать люк… — приказал один из бойцов. Двое солдат кивнули и тут же рванули в комнату, от которой, из-за взрыва, практически ничего не осталось, и стали пытаться открыть тяжелую крышку.

— Упс… — прошептал старик с вывернутой головой. В руке его лежала очередная граната без чеки.

— Когда он успел?! — рявкнул солдат. — Черт, все на землю!

Солдаты резко попадали. Те, кто стояли ближе к окну, выпрыгнули на улицу. Открывающие люк солдаты тоже оставили его закрытым и разбежались по разным сторонам дома.

Практически обессилев, старик снова покатил гранату, но в этот раз в гостиную. Там было больше всего бойцов.

«Бум…»

БАХ! — в этот раз граната взорвалась слишком близко к алкашу, разорвав ему левую руку. Тело по инерции отлетело в стену и сползо на пол, оставив на той кровавый след.

Взрыв раскидал более двадцати солдат, которые хоть мертвыми и не оказались, но лежали без особой возможности встать. Для защиты от взрыва нужно было слишком много Сито, которой у многих не было.

— Больно… — кряхтел старый, глядя на оторванную по локоть левую руку.

Несущие стены были разрушены, поэтому вся крыша дома медленно свалилась на пол, подняв толстый слой пыли и оставив под собой солдат и часть руки Арчибальда.

Старик, ухватившись оставшейся рукой за подоконник, поднял свое тело и перевалился на улицу, хрипя от боли. Рука стала медленно заживать, затягивая руку кожей, тем самым, не позволив слишком большому количеству крови выйти наружу.

В районе стали усиливаться звуки мигалок. Порядка двадцати полицейских машин остановилось около дома. Люди в формах тут же стали выбегать из машин.

— Все на пол, живо! — орал мужчина в форме, держа перед собой пистолет. Из пятидесяти солдат взрыву подверглись около тридцати, поэтому лежали они без особой возможности встать. Полицейских было явно больше, поэтому те не получили особого сопротивления.

К Арчибальду подбежал один из представителей органов и стал связывать алкаша.

— Подожди, начальник… — прохрипел старик, глядя на полицейского. — В доме еще трое, их нужно вытащить оттуда.

— Вы хозяин дома?

— Да, верно… — кивнул тот. — Я спрятал детей от этих людей, помогите им выбраться…

— Хорошо!

***

После того, как выбежали Минуро и Роран, на улице стали слышаться выстрелы. Подобное часто происходило между членами конфликтующих кланов на подобных мероприятиях, поэтому ведущий на время приостановил аукцион, скрывшись за кулисами.

В зале практически все были людьми, знакомыми с традициями, поэтому особой паники подобные действия не вызвали.

— Амори, ты не знаешь, куда они пошли? — взволнованно спросила Юки, нежно взяв Амори за руку.

— Не знаю, Юки, но, думаю, мне нужно идти… — сказал тот, играя желваками и глядя на выход.

— Куда? — удивилась та.

— За ними, куда еще… — пожал тот плечами и встал на ноги. — Мы с тобой еще увидимся, надеюсь?

— Да, конечно! — увлеченно закивала рыжая. — В этом году ты тоже будешь выступать на турнире?

— Ну, если не умру… — хмыкнул тот с горечью. — Ладно, мне пора…

Амори страстно прильнул к губам Юки и выбежал из зала, оставив влюбленную девочку совершенно одну в большом зале.

***

Гелентваген, в котором сидел глава клана Морита вместе с четырьмя здоровыми амбалами из преступной группировки Катара, мчал по пустой ночной дороге.

— Гребаный торчок, как он смеет выставлять меня посмешищем?! — во весь голос орал Минуро, сидя на заднем пассажирском кресле и глядя в окно. — Да я его в пыль сотру! Уничтожу наглого ублюдка! Видите ли, шестьдесят миллионов у него в руках лежат, да черта с два! Нищий сопляк совсем страх потерял, черт бы его побрал!

Внезапно мобильник мужчины завибрировал. Тот рывком достал его из кармана и прочитал, кто звонит:

«Бастиан»

— Да, Бастиан, говори! — рявкнул гневно Минуро в трубку.

— Слушай, пап, Роран к офису торчка какого-то послал… — послышался усталый голос сына. — Этот ирод вообще не понимает, что тут делает…

— И что с того?! — продолжа орать Минуро. — Мне какое дело до торчков?!

— Хочу сказать, что на аукционе тоже может быть не он… — продолжал путать отца Бастиан.

— Я его в двух метрах от себя видел, чтоб его! — злился Минуро. — Что ты мне тут загоняешь?!

— Если так, то он там был не один…

— Я сброшу вызов, если будешь говорить загадками, щенок! — оскалился мужчина. — Говори прямо!

— Если говорить прямо, то за тобой сейчас едет Роран… настоящий… — спокойным тоном сообщил Бастиан.

— С чего ты так решил? — немного успокоился Минуро, оглянувшись назад и заметив фары Майбаха, нагоняющего Гелентваген. — Вот же наглец…

— Твои солдаты поехали за другим парнем, пап… — все тем же спокойным тоном сообщил Бастиан. — Мне, конечно, плевать на то, что с тобой будет, но я не мог не сказать тебе об этом…

Парень сбросил вызов, оставив Минуро с собственными мыслями наедине. Глава Морита даже представить себе не мог, что какой-то ушлепок будет вести за ним охоту. Это настолько выбивало мужчину из колеи, насколько это вообще было возможно.

— Подонок… — протянул мужчина тихо, набрав сообщение своему отряду, который сейчас преследовал Майбах другого парня. — Не могу поверить…

***

Что я чувствовал в тот момент, когда гнался за черным Гелентвагеном? Неуверенность. Неуверенность в том, что завтрашний день для меня точно наступит.

Все, что я делал в этот момент — вел охоту так, как не один раз делал это раньше, но…

Да, возможно, тело Рорана удалось немного развить, дать возможность свободнее мыслить и подобное, но я ехал за главой авторитетного преступного клана в теле ребенка. Ребенка, который всю жизнь ничего общего с маной не имел, да и от мастера Хоширо помощи ждать не стоило. Он не относил подобные поступки к созиданию. А наука алхимии слишком чувствительна к таким мелочам.