Книга Купи меня дорого - Роза Ветрова

К черту Истомина. К черту Карельскую. Я же не вздумала ревновать, верно?! Между нами был просто секс. А теперь все закончилось и нужно двигаться дальше.

Настроившись провести веселый вечер в компании друзей, я почти залпом выпиваю первый коктейль. Алкоголь ударяет в голову, и мы с подругой тянемся танцевать. Там царит ажиотаж. Тим остался пить дальше.

Под действием выпитых коктейлей вечер начинает играть другими красками. В сторону Истомина я больше приказываю себе не смотреть, специально отвернувшись от него и танцуя к барной стойке спиной.

После очередного коктейля на меня нападает странное непривычное возбуждение и энергия. Я начинаю танцевать еще активнее. Злата не отстает, мы теряемся в лучах света и сверкающей цветомузыки под великолепный сет диджея. Я прилично вспотела, но так хорошо еще никогда себя не ощущала. Столько драйва, неуемной энергии, которую непременно хотелось выплеснуть на всех.

Сквозь сладкую негу, вперемешку со своими непрекращающимися движениями, я тянусь к Злате, выкрикивая ей в ухо.

— Ты сама купила коктейли?

— Нет, — беспечно машет головой, — не прекращая свой безумный танец. — Витька Сомов угостил. Сказал в знак примирения.

— Дурила! — сокрушаюсь я бедовости своей подруги.

Вот уж точно мы с ней два сапога пара. Наш пресловутый интеллект крепко спит, когда он так нужен в подобных ситуациях. Можно и дальше стенать, но под действием странного вещества в крови меня прет не по-детски, и я совершенно не к месту смеюсь. — Нам что-то подсыпали.

Кричу, можно сказать, в никуда, потому что Злата никак не реагирует. Лишь продолжает бесконечные движение на танцполе. И блаженно улыбается. Приплыли.

Через пару мгновений и я перестаю сопротивляться утаскивающей в свое логово эйфории. Прикрыв глаза, отдаюсь музыке. Чувствую ритм, растворяюсь в своей атмосфере.

Перед глазами все мельтешит, лица меняются. Не вижу рядом ни Златы, ни Тима. Зато передо мной возникает человек, которого я никак не ожидала увидеть.

— Нравится?

— Ты козел! Что ты нам подсыпал, урод?! — рычу Витьке Сомову прямо в лицо, стараясь перекричать громыхающую музыку.

Он лишь приобнимает меня за плечо, сокращая расстояние между нашими лицами.

— Да расслабься ты. Просто экстази в порошке. Всего лишь хотел извиниться. Наслаждайся, малышка. Ты классная! — морщусь от жужжания в ухе, пытаюсь отстраниться, но Сомов как клещами вцепился.

— Давай вместе потанцуем. Просто танцы, — словно в подтверждение поднимает руки вверх и делает шаг назад. Оставляет мне больше личного пространства.

Ой, да иди ты куда подальше! Я злюсь, но злость довольно быстро проходит. Беспечная неконтролируемая радость вновь выталкивает все остальное, прочно занимая трон. По телу проносятся приятные покалывания, мне до одури хорошо.

Прыгаю и качаю бедрами на танцполе, мотаю головой. Ощущаю чужие руки на своей талии, мои же закидывают на мужскую вспотевшую шею. Дыхание прямо у моих губ, резкая мята вперемешку с алкоголем.

— Поехали отсюда, малыш, — опять Витька Сомов. Достал, сил нет.

В изнеможении упираюсь в его взмокшую майку кулаками.

— Танцевать хочу, — язык лыка не вяжет. Я буквально бормочу, хотя следовало бы заорать чтоб катился псу под хвост.

Глаза неумолимо закрываются, слишком много слепящего света, а вот ноги на удивление слушаются, с упоением топчут танцпол. Точнее, сами по себе, живут своей жизнью. Господи… Как прийти в себя?

Как назло, диджейский сет сегодня просто божественный, хотя, в таком состоянии, я бы так дергалась и от Надежды Кадышевой. Свет софитов скользит по рукам и лицу, ласкает кожу. Каждый звук отдает барабанной дробью в ушах. Или это хмельная кровь стучит, бурлит неистово своими темными реками, перегоняя нарастающее тепло по всему телу.

Где-то так близко и совершенно далеко потерялся Ян Истомин. Выкуривает свою сигарету и, возможно, иногда бросает на меня свой острый взгляд. А может с Карельской уже давно уехал…

Обхватываю себя руками, покачиваюсь в такт музыке. Белые волосы парика светятся неоновым светом, искусственные пряди падают на лицо. Представляю, как Ян протягивает руку и, сжимая талию, дергает на себя… Я бы даже осталась в парике…

Бесстыдно и неуместно возбуждаюсь.

А дальше мне совершенно сносит крышу. Я перестаю понимать происходящее. Лишь какие-то короткие стоп-кадры мелькают перед лицом. И все это под ослепляющую светомузыку.

Вот был Витя Сомов. Вот перед глазами никого. Вот Витя Сомов на полу. Держится за лицо, из-под руки бежит кровь. Его губы двигаются, что-то кричат. Ни черта не соображаю. Продолжаю крутиться вокруг своей оси, юбка взмывает вверх.

Снова танцую одна.

Вот появляется очередное мужское лицо, я не знаю этого человека. Наклоняется, зовет куда-то. Я устало прикрываю глаза, не переставая танцевать.

Впервые в жизни попробовала запретное вещество, и не по своему желанию. И как остановить это безумие — я не знаю.

Сколько я так протанцевала с закрытыми глазами — не могу понять. Может прошло тридцать секунд, а может и целый час. В таком состоянии мне трудно понять.

Когда я открыла глаза, то увидела перед собой лицо. Просто стоит напротив меня, не двигаясь. Глаза недобро потемнели. Вокруг нас дергается под бесноватую музыку человеческая масса. Ян курит сигарету, выдыхая дым прямо на меня. Костяшки пальцев опять в крови. Я бы подумала, что это галлюцинации, но запах никотина слишком реально щекочет нос.

Впервые его тяжелый свинцовый взгляд меня не придавливает. Он просто не может справиться с хаосом в моей голове. Поэтому сердце испуганно подпрыгивает ровно на мгновение. Контроль давно не у меня. Мною управляет дурацкая таблетка. Или порошок, не знаю, что там было…

Ни один мускул не дрогнул на моем лице, я лишь облизываю вмиг пересохшие губы и продолжаю двигаться. Наши глаза не отрываются друг от друга ни на секунду. В эту минуту невозможно понять, кто из нас кролик, а кто удав.

Глава 28

Меня привычно затягивает в глубокую трясину его потемневших глаз. Протянуть руку и коснуться его лица. Провести пальцами по чувственным губам. Разгладить хмурую складку между бровей. Убрать вьющийся черный локон со лба. Многое хочется сделать.

Спросить: «Ты спишь с Карельской? Испытываешь ли ты, при этом, то же самое, что и со мной?»

«Как ты себя чувствуешь? Злишься, что я не звонила?»

«Почему прошел мимо и не заговорил со мной?»

«Ты вспоминал обо мне? Думал хоть иногда? Потому что я — все время»

Но вместо этого, под влиянием вещества в крови, спрашиваю совершенно другое. Какую-то нелепую чушь.

— Сколько тебе лет?