Книга Город, над которым не светит солнце - Андрей Арсеньев

– Я принёс, – за спиной полицейского раздаётся голос наркомана.

Словно голос самого себя.

Хромов вздрагивает и резко оборачивается. Парнишка тянет к нему руку, на ладони лежит свёрток. Капитан забирает свёрток и разворачивается к окну. Разрывает пакетик и высыпает содержимое на пыльный подоконник. Хочется громко смеяться. Наконец-то. Наконец-то полицейский вновь сможет ощутить те блаженство и энергию, которые обязательно помогут ему поймать директора-насильника. Как помогут? Да чёрт его знает, но амфетамин всегда помогал полицейскому. Поможет и сейчас.

Через полминуты наркотик оказывается в носу капитана. Что-то не то. Это не амфетамин, его Хромов узнает сразу. А тут вкус горький, немного солёный и отдаёт уксусной кислотой.

– Что это за херня?! – Борис разворачивается, но наркомана нигде нет.

«Что мне подсунул наркоман? – спрашивает сам себя опер. – Героин?»

Сладкая эйфория вместе с лёгкостью накрывают тело полицейского. Странное ощущение, такого капитан ещё не испытывал. Его сильно шатает, и Борис опирается рукой о стену. Вдруг вся эйфория начинает улетучиваться, как сигаретный дым. Комок рвоты подступил к горлу. А когда он ел последний раз? Сложно вспомнить. Ел ли с того момента, как оказался в Озёрном? Резко падает давление, голова кружится. Опер прижимается спиной к стене и медленно опускается.

Страх. Нет, трепещущий ужас перед смертью обнимает капитана.

«Ущипните меня, если я сплю».

Эффект амфетамина Хромов знает очень хорошо, но то, что происходит с ним сейчас, не имеет никакого отношения к амфетамину. Что это? Героин? Подлый наркоман, продал героин и оставил умирать оперуполномоченного от передозировки. Что за люди пошли? Никакого уважения к власти.

Хромова рвёт желудочным соком. Перед глазами становится ещё темнее, и он словно проваливается в яму. Он умер? Или только начинает умирать? Все, все без исключения умирают в одиночестве. Ведь в мире, вроде как, свирепствует эпидемия одиночества. Чушь. Все люди одиноки. Просто сейчас об этом стали больше говорить. Хромов смеётся. Громко. Смех звучит мерзко, неестественно. Он пытается подняться, но ничего не получается. Координация нарушена, а мозжечок отплясывает польку. Он встаёт, но тут же ноги подкашиваются, и он падает на пол. Пыль поднимается в воздух, а затем медленно опускается на тело полицейского.

Глава 10

Слышно, как ветер завывает за окном, бьётся в грязное окно, пытаясь прорваться внутрь подъезда. Поскрипывают деревья, царапают стекло сухими ветками.

Голова тяжёлая, будто черепную коробку вскрыли, вынули мозг и залили всё оставшееся пространство цементом. Хромов хватается за подоконник одной рукой, второй берётся за батарею и кое-как поднимается на ноги. Ещё чуть-чуть, и голова лопнет. Полицейский усаживается на подоконник и закуривает. Проверяет, на месте ли кобура с пистолетом. Всё в порядке. Затем затягивается и тут же ощущает рвотный позыв. Тушит отвратительно горькую сигарету и принимает решение бросить. В очередной раз.

Что с ним происходит? Может, окончательно сошёл с ума? И нет никаких наркоманов, директоров, пыльного посёлка, в котором, нарушая все законы вселенной, не светит солнце. А есть только Борис Николаевич Хромов, приехавший в родной посёлок и оперативно сошедший с ума. Расследовал он однажды дело мужчины, искавшего свою семью, так вот этот мужчина был сумасшедшим, и капитан был уверен, что уж с ним-то такого никогда не случится. Ведь он сильный. Да? Всё может. Но, видимо, система дала сбой, и опер уверенно съезжает с катушек.

«Надо проверить квартиру, – думает полицейский. – Я же хотел выломать дверь, но не решился, а теперь терять уже особо и нечего. Если вдруг начнётся служебная проверка относительно меня, то буду давить на невменяемость. Но тогда они бросят меня в больницу, возьмут анализ крови и найдут амфетамин… Всё, с сегодняшнего дня не употребляю!»

Хромов подходит к квартире директора. Некоторое время смотрит на дверь, а затем бьёт ногой в область замка. Замок с треском вылетает, и тонкая дверь распахивается с первого же удара. Пульсирующая боль окутывает голову, и пробуждается очередной рвотный позыв. Сначала капитан решает, что боль и помутнение связаны с резким физическим напряжением, но через секунду понимает, что мутит его от яркого солнечного света. Борис не видел солнце много времени. Сколько?

Стоп! Солнце?

Полицейский быстро входит в квартиру и направляется к первому окну, которое видит. Капитан идёт в кухню, по пути спотыкается о какой-то хлам, разбросанный по полу. Падает. Тут же поднимается. Подходит к окну. Протирает рукавом куртки грязное стекло и невольно щурится, глядя на сентябрьское солнце. Глазам больно, но Борис смотрит на свет.

Это невероятно.

Затмение закончилось. Или его и не было никогда? Может, капитан действительно тронулся умом, и всё, что тут происходило и происходит, – лишь игра его больного наркоманского разума? Он настороженно осматривает кухню. Грязь, пыль, хлам. По внешнему виду сразу рождается вывод, что в квартире никто не живёт уже очень много лет. Борис поднимает перевёрнутую табуретку и садится на неё. Получается, все проведённые дни в Озёрном, все люди, с которыми он общался – это просто его воспалённое и больное воображение. Но как же так? Он чётко помнит, как похотливая библиотекарша сосала его член, и он до сих пор ощущает боль от камня, попавшего ему в голову. Как он стоял перед огромной чёрной дырой в земле, а волосы на затылке шевелились. И, конечно же, свежо и реально воспоминание о вчерашнем героине. Но, если всё, что с Хромовым тут произошло, – нереально, то надо валить из этого посёлка!

И что тогда реальность?

Он трогает лоб и нащупывает кровавую корку. Рана настоящая!

Просто упал?

«Ущипните меня, если я сплю».

Борис резко встаёт с табуретки и выскакивает из квартиры. Осматривать её не имеет смысла, ведь никакого преступления не было, никто никого не насиловал. Всё это чушь! Опер сбегает по лестнице, и каждый шаг эхом отражается от стен подъезда.

Выходя на улицу, капитан жмурится, а когда глаза привыкают к солнечному свету, полицейский замирает. Пейзаж Озёрного будто кричит о том, что посёлок много лет брошен. Потрескавшийся асфальт, сквозь который прорываются сорняки и кусты. Чёрные окна, похожие на голодные рты, готовые сожрать любого, кто осмелится сюда заявиться. Капитан смотрит по сторонам, и ему кажется, что посёлок застрял в советской эпохе. Здесь Советский Союз не развалился, и интернет и спутниковое телевидение так и не дошли до посёлка. Несколько ржавых советских автомобилей стоят вдоль улицы Ленина. Хромов не верит своим глазам. Посёлок, в котором он родился и провёл первые десять лет своей жизни, оказывается давно брошенным и медленно, но уверенно превращается в лес. Опер видел современные фотографии Припяти, и Озёрный очень на неё похож.

Полицейский решает покинуть посёлок прямо сейчас. Он хочет вернуться в Петербург, к жене, сыну. Рассказать всё, что с ним произошло, донести до них, что он серьёзно болен и ему требуется лечение. А лечить его нужно от наркомании и шизофрении. Главное – добраться до дома, там родные люди. Они помогут. Не бросят его в такой страшной ситуации.