Книга Король гоблинов - Кара Барбьери

Значит, испытание окажется непройденным, и весь мир погибнет.

При этой мысли я сморгнула слезы и крепче перехватила нож. Требовалось нанести всего один удар. Быстрый удар в глаз, и лезвие проникнет глубоко в мозг, и Сорен погибнет. Одно быстрое движение, и я снова вернусь к корням мирового древа. Последнее задание, хоть и невыносимо тяжелое, приведет меня обратно к друзьям, чтобы мы предотвратили Рагнарек.

Мы с Сореном по-прежнему соприкасались лбами. Я решилась и нанесла молниеносный удар ножом ему по лицу. Сердце разбилось на миллион осколков, когда не ожидавший предательства мужчина вскрикнул, схватился за раненый глаз и недоверчиво воззрился на меня уцелевшим.

Я знала, что необходимо было завершить дело, но не могла. Не могла смотреть на обиженное выражение лица Сорена, слышать его крики. Не могла убить его.

Стиснув зубы, я направила нож на себя, делая глубокие надрезы на запястьях. Из них хлынула кровь. Крики ужаса сбежавшихся на вопли Сорена родных быстро отдалились и слились в фоновый шум. Все заслонила боль и ощущение легкости, полета.

Я закрыла глаза и позволила телу парить, зная, что скоро все кончится.

Когда же очнулась, то снова оказалась на дне провала, который тянулся вверх насколько хватало зрения. Неужели придется еще карабкаться наружу? Сил уже не оставалось. Кости ныли, как у старухи, а внутренности выкручивала кошмарная боль, хотя мне не удавалось точно определить, откуда она исходила.

Я хотела вернуться в тот мир, который только что покинула. В уютный, спокойный и безопасный мир. В мир, где не существовало Лидиана, но Сорен все равно нашел меня. Возможно, когда Рагнарек разразится, получится отмотать свою судьбу назад, до тех переломных моментов, которые привели меня к счастью, и снова ощутить тот покой и умиротворение.

От корней, свисавших со всех сторон, доносились неясные голоса, выражавшие сожаление и сочувствие, что жизнь моя оказалась столь мучительной и трудной.

Испытывая невероятное истощение, я все же принялась карабкаться наверх, бесконечно подтягиваясь и подтягиваясь, пока не увидела свет и не вывалилась из бездны в свой мир, вся покрытая темной жидкостью, будто заново родилась.

Вокруг меня столпились друзья, на лицах которых читалось замешательство, надежда, ужас и изумление. Пораженные, они стояли в полной тишине, пока я пыталась отдышаться, лежа на спине. Наконец ко мне склонился Сорен. Потребовалось какое-то время для осознания, что у него оказались волосы и кожа с голубоватым оттенком, а оба фиолетовых глаза были на месте.

– Яннеке, – с облегчением выдохнул он. – С тобой все в порядке?

Не в состоянии произнести ни слова, я лишь молча кивнула и сомкнула веки, пытаясь прогнать образ другого Сорена, который казался таким же настоящим, как этот.

– Жаль, а ведь ты была так близка к победе, – с фальшивым сочувствием в голосе сказала Хель. Она смотрела на меня сверху вниз с трона из корней дерева. – По крови ты, может, и принадлежишь Пермафросту, но сердце у тебя по-человечески мягкое, дитя. А ведь требовалось всего-навсего убить его.

– Я бы никогда не смогла этого сделать, – прорычала я, со злостью глядя на чудовищную собеседницу. – Не сумела бы убить Сорена ни в этой, ни в любой другой жизни. Ты прекрасно это знала. И с самого начала задумала невыполнимое задание, так как желала, чтобы Рагнарек произошел!

– Ага, она тебя раскусила, моя богиня, – разразился неприятным, как у гиены, смехом Лидиан из своей клетки.

– Не понимаю, о чем идет речь? – поинтересовался Сорен у Диаваль, но ответ получил от Розамунда.

– Хель забросила Яннеке в параллельные миры, откуда требовалось выбраться во что бы то ни стало, – его взгляд стал далеким и пустым. – Но эти миры были такими же настоящими, как и наш. Последнее же испытание заключалось в том, чтобы убить тебя. Она не справилась, только сумела выколоть глаз.

Сорен помимо воли вскинул руку и потер правый глаз. Я вздрогнула: именно туда и пришелся удар.

– Откуда?.. Ах, у нас же в команде теперь имеется собственный провидец, – протянул тут же посерьезневший король гоблинов. – Значит, ты можешь теперь и сам отвести нас куда угодно? И Лидиан нам больше не нужен?

– Ты думаешь, Розамунд стал лиминальным существом? – рассмеялся пленник. – Нет, он всего лишь такой же кусок мяса, как и все вы, прикованный к миру живых и обреченный на разложение. – Он удрученно покачал головой. – Эх, а я в вас так верил, на самом деле верил. Но все оказалось впустую. А все из-за того, что сердце взяло верх над разумом.

– Я разочарована, – со своего места прошипела Хель. – Но ничуть не удивлена. Раз даже Фригга не сумела вернуть любимого сына из мертвых, то куда с подобным заданием тягаться букашкам вроде вас. Но ваши жизни принадлежат мне после пересечения реки. Если попытаетесь вернуться обратно – хотя, конечно, и не сможете, – я сразу об этом узнаю. И все же, – добавила она мягко, – не собираюсь предоставлять вам даже шанс на побег.

С этими словами богиня смерти исчезла среди корней, а Лидиан завопил от боли, когда стенки клетки начали смыкаться и пронзавшие тело отростки снова впились в пленника. Я обессиленно опустилась на землю и спрятала лицо в ладонях, бормоча проклятья.

– Не ругай себя, Яннеке, – сказала Диаваль. – Ты не первая, кто провалил испытания Хель. И наверняка не последняя.

– Мы обязательно что-нибудь придумаем, – присоединился к утешениям Сеппо, неловко похлопав меня по спине.

– А вот я хочу заявить, что даже рад, что ты не смогла меня убить, – произнес Сорен, садясь рядом. – Даже если речь идет о параллельной вселенной. Я люблю тебя, Яннеке.

Он обнял меня и притянул к себе. Я почувствовала исходившее от тела возлюбленного тепло и впервые испытала умиротворение, словно мы оказались одни на целом свете.

Вокруг раздавались потрескивания и шорохи, но я не обращала на них внимания, уткнувшись лицом в плечо Сорена и тихо всхлипывая.

– Прости, – едва слышно выдавила я наконец.

– Мне нечего тебе прощать, – серьезно ответил он. – Так что перестань себя винить.

Треск стал громче и теперь сопровождался странными, ни на что не похожими звуками, немного напоминавшими рычание, смешанное с человеческим криком. Они эхом отражались и доносились, казалось, сразу со всех сторон.

– Диаваль, – тихо произнес Роуз, – помнишь, ты упоминала гигантского волка, когда мы только собирались переправляться через реку?

– Да, а что? – отозвалась она. – Хотя я немного перепутала. Гарм – гигантский пес, а не волк.

– Как по мне, это ничуть не лучше, – фыркнул Сеппо, держась ближе к Розамунду.

Полукрик-полурычание становился все ближе по мере того, как невидимое существо подбиралось к нам. Лишь отпечатки огромных лап на илистой почве выдавали его присутствие.

– Похоже, у нас проблемы, – произнес рыжеволосый гоблин. – И на тот случай, если его вижу только я, выглядит этот гигантский пес совсем недружелюбным…