Книга Следак - Николай Живцов

– Девушка, а можно посмотреть эту вашу "Малютку"?

– Одну минутку, – сотрудница проката, по ходу обрадовалась, что может хоть на время прервать спор с нервной клиенткой и быстренько свинтила в подсобку, откуда вытащила чудо-агрегат.

– Будете оформлять? – спросила она меня.

Я с сомнением уставился на предложенный гибрид тазика с ведром. Никакой программы стирки у Малютки определенно не было – она включалась и выключалась тумблером, судя по всему, не было и функции отжима. Единственный плюс – машина занимала мало места и могла легко поместиться в мой крохотный санузел. Бросив взгляд на недавно оставленный мною ряд из стиралок, я твердо ответил:

– Беру. А инструкция к ней есть?

– Есть, – успокоили меня. – Инструменты тоже возьмете?

Я подтвердил и сгрузил их на прилавок.

– Может еще холодильник нужен? – улыбаясь, спросила сотрудница – женщина лет тридцати и весьма симпатичная.

– Как вы догадались? – про холодильник-то я и забыл.

– Работа такая, – ответила она под неодобрительное бурчание двух женщин, чью очередь я невольно обогнал. – Вчера привезли один, правда, старенький, но вам, думаю, подойдет. Другого все-равно вряд ли где найдете. – пояснила она. – Вот смотрите, – с этими словами она отодвинула шторку в подсобке, за которой стоял метровый холодильный аппарат. – Он рабочий, не смотрите на него так, – усмехнулась она моей реакции.

– Беру, – вздохнул я.

Ругань тем временем вышла на новый виток: первой клиентке уже вся очередь объясняла, что цветных телевизоров в прокате нет, а она все поверить не могла – настырная тетка.

– Больше холодильников нет? – как-то жалобно спросила девушка, что пришла за мной.

– Увы, нет, – непреклонно ответила сотрудница проката.

Девушка опустила плечи и поплелась к выходу. Мне ее стало жалко: некрасивая и без холодильника осталась. Я с сочувствием проводил ее взглядом и тут же забыл о ней.

– Может вам еще телевизор нужен, правда у нас только черно-белые есть, но хорошие? – услышал я от кокетливо улыбающейся мне сотрудницы проката.

– Нет, не нужен, – отрицательно покачал я головой. Что я по нему смотреть буду? Партийные съезды и победные рапорты строителей коммунизма? – Девушка, вы мне лучше заказ оформите, и я пойду уже, на работу опаздываю, – с этими словами я протянул ей свой паспорт.

Как ни странно, но протестов от других клиентов не последовало, и я, договорившись, что холодильник мне привезут уже вечером, подхватил коробку со стиральной машиной и сложенные в специальный чемоданчик инструменты, отправился домой.

Сгрузив все в квартире, я решил подсчитать финансы, для чего устроился за кухонным столом, перед ранее купленный блокнотом, и начал записывать. Сначала приход: три рубля – наследство от Альберта; пятьдесят рублей – материальная помощь от профсоюза; две с половиной тысячи – моральный вред от Зудилиной. Итого – две тысячи пятьсот пятьдесят три рубля.

Затем расход: одежда из промтоваров – сорок пять рублей; розы – сто рублей; найм квартиры – сто пятьдесят рублей оплата за шесть месяцев плюс сто рублей за услуги маклера; двести рублей – мебель, кровать и кресла; сорок рублей – грузчики и сборщик мебели; тридцать рублей на взятку коменданта общежития, шестьсот рублей – фарцовщик; пятьсот рублей – ателье, два костюма по сто пятьдесят рублей, пять рубашек по двадцать рублей, тридцать рублей за два галстука, семьдесят рублей за посреднические услуги Анисимовича и благодарность за скорость и качество. Плюсуем сюда расходы на прокат вещей в размере семидесяти рулей залога и двадцати рублей за пользование. Также расходы на проезд, продукты и другие мелочи – сто рублей.

Итого получается – тысяча девятьсот пятьдесят пять рублей.

В остатке – пятьсот сорок пять рублей. На туфли и джинсы должно хватить, но баланс нужно срочно пополнить.

Ладно, о способах заработка подумаем позже, а сейчас надо сделать одно дело, не следует его более откладывать. Я решил съездить к своим бабушке с дедушкой – родителям отца. Сам отец еще не родился, а вот его старшему брату должно уже два года исполниться. Заодно и узнаю, есть ли в этом мире Королько. Так-то, если честно, ехать было ссыкотно, но необходимо. Не люблю неопределенность.

Опять заполненный до предела вонючий общественный транспорт. Порою мне кажется, что меня сослали в это время за какие-то грехи, осталось выяснить – конкретно какие и не совершать их впредь, а то, боюсь, следующая остановка будет в немытом средневековье, где я точно больше суток не протяну.

Но пока выходим на Луначарского и идем вон к тому пятиэтажному дому, что стоит на пересечении центральных улиц города. Знакомое с детства место – волнительно, ностальгия так и плещет. Дворик, где бабушка со мной гуляла, детская площадка где я играл с соседскими детьми, правда, не та, моя была посовременнее, но на том же месте. Подхожу к подъезду, начинают трястись поджилки от волнения. На третий этаж я взбегаю за пару секунд и вот она дверь, но вновь не как в детстве, это оббита дермантином с выступающими шляпками кнопок. Нажимаю звонок и прислушиваюсь, сглатывая, наполняющую рот, слюну. Протяжный звук от открывающего замка и дверь приоткрывается. На меня смотрит молодая девушка, совершенно незнакомая мне девушка. Светлые распущенные волосы до плеч, распахнутые от любопытства голубые глаза. Одетая в короткое платье без рукавов, она стояла босиком на коврике и с интересом меня рассматривала.

– Вы тот самый тайный поклонник? – лукаво спросила она. – А где же цветы? – продолжила она допрос, заглянув мне за спину.

– Королько разве не здесь проживают? – не поддержал я ее игривый настрой. Мне, если честно, сейчас было не до флирта.

– Королько? – удивилась она. – Не знаю таких. Мы Митрошины. – и уже настороженно. – А вы кто?

– Я Сергей, то есть Альберт, – сбился я, сплюнув от досады.

– И что вам угодно, Сергей-Альберт? – она хихикнула, скинув настороженность.

– В гости пришел, – пробурчал я, не зная чего теперь делать.

– Ко мне? – она вновь издала смешок.

– Если вы не Королько, то нет, – вздохнул и сердце защемило.

– А как ее зовут, эту вашу Королько? – сдерживая улыбку, спросила девушка. Смешливая мне собеседница попалась.

– Маргарита и Сергей Королько их зовут. Не знаете таких? – все еще питая надежду, поинтересовался я.

– Нет, не знаю, – замотала она головой.

– Тогда извините. Пойду я.

– И даже не спросите моего имени? – остановила она меня на развороте. В ее глазах играли смешинки.

Я вновь повернулся к ней лицом.

– Хорошо, спрошу, – пробежал по ней оценивающим взглядом.

Стройные ноги, худощавые руки, лицо, ничего такое лицо, подкрасить и можно на рекламный плакат или обложку журнала.