Книга Шарады любви - Джейн Фэйзер

— Чарльз, они едут!

Граф Марч тотчас же отложил книгу, вскочил со стула и бросился к жене, которая, казалось, была готова вот-вот упасть в обморок. Он крепко взял ее под руку, и чета Марч медленно пошла через овальную прихожую к парадной двери. Открыв ее, граф и графиня остановились на залитом солнечными лучами крыльце.

По аллее к дому приближались двое всадников, за которыми медленно ехал почтовый дилижанс, сопровождаемый форейторами и конными слугами.

— Это Даниэль, Чарльз? — поражение воскликнула миссис Марч, не веря своим глазам. Действительно, узнать внучку в хрупкой мальчишеской фигуре, восседавшей верхом на лошади, ей было трудновато. Зато в том, что рядом с девушкой на черном жеребце ехал его светлость граф Джастин Линтон, сомневаться не приходилось ни миссис Марч, ни ее супругу.

— Ты просто забыла, Левви, что наша Даниэль всегда была сорванцом. Так же, как и Луиза. Помнишь? А потом, наверное, у нее есть какие-то причины так одеваться. Впрочем, Линтон все объяснит.

Тем временем процессия приблизилась к дверям дома. Граф Линтон легко соскочил с коня и обернулся, чтобы помочь Даниэль, которая, застыв в неподвижности, сидела на своей кобыле. Когда ноги девушки коснулись земли, Джастин оставил ее и подошел к Чарльзу:

— Марч, я обещал вам привезти внучку. Она перед вами!

После этого граф Линтон отвесил церемонный поклон еще не пришедшей в себя графине Марч:

— О, леди Лавиния, как я счастлив вас видеть!

Несмотря на яркое солнце, перед глазами Даниэль стало совсем темно. Сердце больно забилось, ладони сделались влажными, а по лбу потекли струйки холодного пота. Чувствуя, что какая-то сила сдавила грудь и мешает дышать, девушка обернулась к Джастину и вытянула вперед руки с немой мольбой о помощи. Она и не заметила, как с некоторых пор Линтон стал единственным человеком, на силу и благородство которого она бессознательно полагалась.

Джастин схватил эти протянутые к нему руки и крепко, до боли сжал их:

— Успокойтесь, Даниэль! Вы очень устали. Это вполне естественно после такого длинного и трудного путешествия.

Девушка молчала. Ей казалось, что голос графа доносится откуда-то издалека. А миссис Марч в замешательстве переводила взгляд с внучки на Джастина Линтона…

Бог наградил графиню Марч двумя бесценными качествами: здравым смыслом и житейской мудростью. Она сразу же правильно истолковала взгляд, который граф Линтон бросил на Даниэль. Именно так не раз смотрел на Лавинию Чарльз, ее супруг. И этот взгляд проникал ей в самое сердце, согревал душу любовью и ласковой нежностью. Миссис Марч украдкой еще раз посмотрела на внучку, стараясь догадаться, прочла ли Даниэль все эти чувства во взгляде Джастина. Или в глазах девушки светится только детское доверие и мольба о помощи?

Лавиния обняла внучку и крепко прижала ее к груди. Она гладила волосы девушки, нежно похлопывала ее по спине руками в перчатках, еще сохранивших аромат садовых роз.

— Все хорошо, милая, успокойся, — твердила она. — Теперь ты дома. Никто больше не обидит тебя.

Чарльз Марч, не выдержав, тоже подошел к женщинам и обнял обеих. Так, в неподвижности, они все втроем простояли несколько минут. Наконец Лавиния выпрямилась и со свойственной ей практичностью сказала:

— Пойдем в дом, детка. Тебе надо переодеться. У тебя есть с собой какая-нибудь другая одежда?

Вопрос относился к Даниэль, но девушка взглядом попросила графа ответить.

— Одежда в дилижансе, — спокойно пояснил он.

— Прекрасно! Чарльз, позаботься, чтобы чемоданы перенесли в дом. Надо поскорее переодеть нашу девочку, пока прислуга не начала распускать небылицы о ее приезде. Чем меньше разговоров, тем лучше. Даже вдали от Лондона.

— Вы читаете мои мысли, Лавиния, — улыбнулся Линтон.

Энергичная миссис Марч обняла внучку и повела в дом. Граф Линтон смотрел им вслед с чувством огромного облегчения. Чарльз же, отдав слугам распоряжения перенести багаж Даниэль в дом, повернулся к Джастину и протянул ему руку:

— Пойдемте на террасу, дорогой друг. Посидим, выпьем по бокалу вишневого ликера. И хочу вам сказать, мы с женой — ваши вечные должники!

— Вы мне ничего не должны, Чарльз, — сдержанно ответил Линтон. — Ни вы, ни уважаемая графиня. Но вишневый ликер я попробую с удовольствием. Что касается моего рассказа, то предлагаю дождаться возвращения наших дам. История очень длинная, и у меня хватит сил рассказать ее только один раз!

— Прекрасно, — согласился Чарльз и, взяв Джастина под руку, повел в дом.

С террасы открывался прекрасный вид на бухту и живописные прибрежные скалы. Мужчины расположились за столом и, наполнив бокалы, собрались отдать должное прекрасному вину. Однако не успели они отпить и по глотку, как тишину нарушил отчаянный крик:

— Не дам! Это — мое! Вы не имеете права! Нет!

Граф безошибочно узнал голос Даниэль. Крик доносился сверху, из открытого окна комнаты, расположенной как раз над террасой, и был таким громким, что его слышали, наверное, не только в саду, но и в соседней деревушке.

— Что за черт?! — воскликнул Марч и недоуменно посмотрел на Линтона. Тот поставил свой бокал на маленький столик у окна и спокойно произнес:

— Извините меня, Марч, но там, наверху, определенно требуется мое присутствие. Иначе Даниэль ознакомит всех ваших домочадцев с самыми «изысканными» выражениями из своего уличного лексикона.

Граф встал и, пройдя по коридорам нижнего этажа, поднялся на второй. Отыскать же нужную комнату для него не составило никакого труда: из-за двери по-прежнему неслись истеричные вопли Даниэль. Линтон вошел без стука и застыл у двери.

Его подопечная стояла посреди комнаты в нижней юбке и сорочке и, по всей видимости, воевала с пожилой служанкой, относившейся по всем приметам к категории заслуженных и весьма уважаемых слуг дома. Графиня Марч, заняв позицию у дальней стены комнаты, с безнадежным видом взирала на свою внучку. Та же билась в настоящей истерике, причину которой определить сразу было невозможно. Увидев выросшего на пороге Джастина, Лавиния облегченно вздохнула, забыв даже о том, что мужчине не пристало находиться в спальне молодой девушки, которая вдобавок полуодета.

Поняв, что еще минута — и Даниэль окончательно выйдет из-под всякого контроля, Линтон решил не медлить. Быстро подойдя к девушке, он схватил ее за плечи и больно ущипнул своими длинными сильными пальцами.

— Даниэль, а ну, прекратите немедленно! Слышите? Жесткий и решительный тон, которым были сказаны эти слова, мгновенно подействовал. Яростный блеск в карих глазах девушки стал угасать, пылавшие огнем от бешенства щеки постепенно обретали свой обычный матово-бледный цвет, а вся фигура как-то съежилась и поникла.

Графиня отвернулась к окну, стараясь скрыть улыбку. Ей стало ясно, что граф Линтон отлично знает, как обращаться с этим неуправляемым созданием.