Книга Пороки джентльмена - Джейн Фэйзер

Гарри подался вперед и ухватился за ветку яблони, царапавшую по стене. Оттолкнувшись от дерева, он бесшумно приземлился на мягкую землю внизу и замер, прислушиваясь. Вокруг ни звука, даже полевка в кустах не шуршала. Гарри, пригнувшись, метнулся вперед, преодолевая небольшое открытое пространство, отделявшее его от дома, и вот наконец оказался в тени. Одетый в темное, он абсолютно сливался с окружающей обстановкой.

Гарри взялся за трубу и попробовал, прочно ли она прикреплена к стене. Лестер выполнил свое обещание: будучи в доме в качестве мастера на все руки, он кое-что починил во время своего последнего визита.

Гарри ухватился за трубу и оттолкнулся от земли. Его ноги в мягких кожаных туфлях нащупали точку опоры – щели в стене. Он начал карабкаться вверх, перебирая по трубе руками, ставя ноги по обеим сторонам от нее, чтобы не всем весом давить на тонкий медный цилиндр.

Наконец он достиг окна и осторожно наклонился в сторону, одной рукой держась за трубу, а другой нащупывая зазор между окном и подоконником. Вот он. Ни одной минуты Гарри не сомневался в Лестере и все же почувствовал облегчение. Мгновение спустя он приземлился на пол спальни и замер на корточках, затаив дыхание. Поначалу до него не доносилось ни звука, но потом он различил в тишине мерное дыхание крепко спящей женщины.

В камине еще тлели угли, их слабого света хватало, чтобы рассмотреть очертания массивной мебели. Незадернутый полог открывал взору мерцание белых простыней и небольшое возвышение под одеялом.

Губы Гарри тронула улыбка, а пальцы сжали небольшой серебряный предмет в кармане. Сначала подменить наперсток…

И вот шкатулка наконец была обнаружена. Она стояла на столе рядом с лампой возле кресла у дальней стороны камина. На размещавшийся неподалеку табурет был накинут кусок ткани. Леди, верно, шила перед сном. Гарри беззвучно шагнул вперед в надежде обрести в конце концов святой Грааль, но тут его нога наступила на что-то мягкое.

Это что-то подпрыгнуло с дьявольским воплем. С горящими глазами, вздыбив шерсть и страшно распушив хвост, кошка, шипя и брызгая слюной, ощетинилась на него.

Корнелия села на постели.

– Какого дьявола… – Не веря своим глазам, она уставилась на Гарри.

Кошка продолжала вопить.

– Гарри? – Рот ее чуть приоткрылся, а глаза, даже в темноте поражающие своей синевой, округлились, словно блюдца. – Вы? Во имя всего святого отвечайте, что вы здесь делаете?

Она откинула одеяло и стремительно встала. Белые складки ее ночной сорочки упали по бокам. Она продолжала смотреть на Гарри.

– Уберите от меня, Христа ради, эту кошку, – сказал Гарри. У него на руках оставалась последняя карта, и он должен был разыграть ее, чтобы выйти из положения победителем. – Пока она не перебудила весь дом.

Корнелия наклонилась к животному и щелкнула пальцами. Кошка замолчала, но продолжала стоять, ощетинившись.

– Скорее всего уже слишком поздно. – Корнелия не понимала, что за сон она видит. Гарри как ни в чем не бывало стоял посреди ее спальни, ночью, и говорил таким тоном, словно все так и должно быть.

В коридоре раздались тяжелые шаги.

– Да, слишком поздно, – подтвердила Корнелия, узнавая вялую, грузную поступь Моркома.

Оглядевшись по сторонам, Гарри кинулся к дальнему углу кровати и довольно неудачно прикрылся складкой полога.

– Миледи… миледи… – забарабанил в дверь Морком. – У вас все в порядке?

– О Господи! – всполошилась Корнелия. – Не пройдет и минуты, как он вытащит свой мушкетон. – Она подбежала к двери и тихонько открыла ее. – Все в порядке, Морком. Это просто кошка, она…

Остальные слова потонули в шуме: Тристан и Изольда с заливистым лаем проскользнули в комнату между ног Моркома. Они ринулись на уже разъяренную кошку, которая сначала попятилась, а потом с шипением накинулась на собак. Те, завизжав от ужаса, бросились наутек, кошка – за ними.

Троица с воплями и лаем, клацая когтями по отполированным деревянным половицам, скрылась в темноте коридора.

Морком выставил перед собой мушкетон, пристально вглядываясь в глубь комнаты Корнелии.

– Вы уверены, что все в порядке, миледи?

– Да, да, совершенно, благодарю вас. – Корнелия была на грани истерики, еле сдерживая рвущийся наружу хохот. Слава Богу, собаки не добрались до укрытия Гарри, едва прикрытого пологом.

– У вас окно открыто, – с подозрением заметил дворецкий. – А на дворе холод.

– Ах да… верно, открыто. Я люблю свежий воздух. Мне кажется, так легче уснуть.

– Новомодная дурь, – отчеканил Морком. – Так и помереть недолго. – Он снова окинул взглядом спальню, неодобрительно шмыгнул носом и отступил. – Воля ваша, делайте как знаете.

Дверь за ним закрылась. Корнелия ждала продолжения.

– Нелл… Нелл… что происходит?

Вновь открыв дверь, Корнелия вышла за порог и притворила ее за своей спиной. Она говорила шепотом, стараясь, чтобы ее голос звучал сонно и смущенно, но вместе с тем беспечно, так, словно все ее тело не трепетало оттого, что в комнате за ее спиной находился мужчина. Корнелия почти слышала его дыхание и удивлялась, как это его не слышит Элли.

– Ничего страшного, Элли. Прости, что разбудила. Я в темноте случайно наступила на кошку. Та взбесилась, на шум пришел Морком, а прибежавшие розовые звери набросились на Кису, или это она набросилась на них, точно не знаю, вот тебе и светопреставление. Дети, надеюсь, не проснулись?

Аурелия сонно моргала глазами.

– Кажется, нет, – ответила она. – Но я перепугалась. Такой шум!

– Прости, – повторила Корнелия, виновато пожимая плечами.

Аурелия вздрогнула.

– Какой жуткий сквозняк, Нелл. Неужели где-то открыто окно?

– Перед сном у меня разболелась голова, – сымпровизировала Корнелия. – И я подумала, что свежий воздух мне поможет.

– Закрой его сейчас же, ради Бога, – сказала Аурелия, зевая и трясясь от холода. – Я иду спать. Удивительно, что этот адский гвалт не разбудил Лив.

– Ее мало что может разбудить, – ответила Корнелия, заходя обратно в спальню. – Спокойной ночи, Элли. Прости, что разбудила. – Она закрыла дверь и очень тихо повернула ключ в замке.

Не говоря ни слова, Корнелия стояла, прислонившись спиной к запертой двери. После четверти часа беспрестанной импровизации ее фантазия иссякла, и она не находила слов.

Гарри выступил из-за занавески и пошел закрыть окно. Если б он не был так занят шкатулкой, то обязательно опустил бы раму сразу же, как только проник в комнату. Но его отвлекли очертания в постели, скрытые одеялом, сладостная перспектива разбудить спящую, как только наперсток будет благополучно подменен другим.

Ни первое, ни второе не было исполнено. Один наперсток так и остался лежать в шкатулке с шитьем, другой – у него в кармане, а Нелл бодрствовала. В смотревших на него проницательных голубых глазах читались неловкость и гнев одновременно, впрочем, блеск ожидания в них тоже был. Волосы Корнелии густой роскошной волной ниспадали ей на плечи, обрамляя лицо с высокими скулами.