Книга Венера - Джейн Фэйзер

— Конечно, нет. Если бы я подчинился такому в высшей степени абсурдному требованию, то выставил бы нас обоих в довольно смешном свете.

— А зачем вы сказали мне таким скучающим тоном, чтобы я подыскала себе другую свиту взамен вас, так как у вашей светлости, мол, найдутся более приятные дела, чем сопровождать меня повсюду? — огрызнулась Полли, глядя в зеркало. — Ничего не скажешь, весьма приятное времяпрепровождение — пялиться на эту… — Девушка махнула рукой, стараясь жестом возместить недостаток слов. — Постыдились бы, милорд, затевать столь возмутительный флирт! — Она в отчаянии сжала руки. — А что, если и я займусь подобными делами?

Спустя мгновение Полли воспроизвела подслушанную ею реплику Ника:

— «Мадам, как чудесно проходит время, когда рядом столь очаровательное создание!»

— Ах ты, маленькая скандалистка! Неужели я говорил таким голосом?

— Да, так показалось мне со стороны, — ответила Полли, поправляя кружева в вырезе платья. — Звучит это, прямо скажем, смехотворно.

— Почему же тогда ты так разбушевалась?

— Ничего подобного! Я просто хотела, чтобы вы отвезли меня домой!

— Ну все, кончаем нашу перепалку! — произнес решительно Николас. — Но то, что было, не должно повториться, тебе понятно? В Уайтхолле пусть каждый из нас развлекается самостоятельно. Я не стану следить за тобой, но и уж ты, пожалуйста, не мешай мне. В среду было первое твое посещение дворца, и поэтому тебе простили вопиющую невоспитанность, но в следующий раз этого не случится. Запомнила, детка?

Полли закусила губы.

— Я не хочу больше говорить об этом, — сказала она. — Ричард, между прочим, поступил ужасно. Затащил меня в комнату, полную старых леди, а потом представил своей тетушке, и я целых два часа не могла никак оттуда вырваться! Чуть не умерла от скуки!

— Полли, обещай мне, что будешь вести себя должным образом.

— То есть с «холодным безразличием», да? — Девушка встала и расправила складки на платье. — Отлично, милорд! Можете флиртовать с кем угодно, но и я не буду терять времени даром! — Она вдруг улыбнулась. — Правда, Ник, если это так важно, я сделаю все, чтобы не мешать вам. Однако мне трудно скрывать свое истинное отношение ко всему этому…

— Знаю, любовь моя, — промолвил Николас. — Но у тебя ведь умная головка и к тому же сценический талант. Ты могла бы постараться…

«Да, я могу, — подумала Полли, направляясь к карете, ждавшей их у подъезда. — И все-таки какие странные правила!..»

Что бы там ни было, она радовалась происшедшим в ее жизни переменам и не стала бы просто так рисковать своим новым положением. Целый месяц прошел со дня той премьеры в Мерфилде. А две недели назад Томас Киллигрэ поставил «Ревнивых соперниц», и Полли играла уже в присутствии короля. Когда представление закончилось, его величество в сопровождении многочисленной свиты прошел за кулисы, где все они, восторженно улыбаясь, поздравляли юную актрису с успехом, и сам повелитель пригласил ее «бывать в Уайтхолле всякий день, свободный от спектакля».

Для того чтобы и впрямь бывать на приемах в Уайтхолле, Полли понадобился соответствующий наряд, а это заняло какое-то время. И вот два дня назад Николас доставил свою возлюбленную во дворец, и та впервые побывала в тронном зале. Однако в тот же вечер учинила скандал, чего никогда не случалось в тех стенах.

— Вот мы и приехали, — сказал Николас, прерывая размышления Полли. — Я провожу тебя в Большую Галерею и оставлю там. Думаю, недостатка в поклонниках у тебя не будет.

— Вы почему-то считаете, что я так и жажду их компании, — ответила Полли, уже совсем не сердясь на него.

Николас с улыбкой помог ей выйти из экипажа, остановившегося у Большого Дворца. Миновав великолепные покои, они вошли в Большую Галерею.

— Госпожа Уайт, вы милостиво озаряете нас, грешных, своим светом! — воскликнул, увидев их, полный джентльмен в белом парике.

— Сэр Джон, я просто счастлива находиться в вашем досточтимом обществе! — отозвалась Полли, закрывая веер и проходя мимо лорда Кинкейда.

— Какая поразительная красота! — заметил король Карл, глядя в ту сторону, где стояла госпожа Уайт в окружении восхищенных поклонников. Яркие лучи солнца играли в золотисто-медовых ее волосах, ниспадавших на прелестные плечи. — А что, лорд Кинкейд по-прежнему покровительствует ей, Джордж?

— Да, насколько мне известно, сэр, — задумчиво произнес герцог, беря щепотку табака, и тут же заметил насмешливо: — Однако он, кажется, не слишком усердствует.

Король взглянул на своего собеседника и улыбнулся:

— И вы, воспользовавшись этим, хотели бы заняться ею, не так ли, друг мой? Право же, что в том плохого! Я бы и сам не прочь, однако… — Он вздохнул, поднося ко рту кружевной платок. — Клянусь вам, Джордж, что миссис Стюарт и миледи Кастлмейн способны убить всяческое влечение к прекрасному полу.

— О, только не у вас, сэр! — покачал головой Виллерс, кланяясь и похотливо улыбаясь. — Это требует гораздо больших усилий, чем те, на которые способны наши чаровницы!

Король засмеялся.

— Честно говоря, ни одна из них не достойна даже держать шлейф госпожи Уайт.

— Интересно, где Кинкейд отыскал ее? — проговорил глубокомысленно герцог. — Похоже, никто ничего о ней не знает…

— Киллигрэ говорил, что она дочь купца, какого-то почтенного буржуа.

Герцог пожал плечами:

— Не знаю, не знаю. Она не вульгарна, это очевидно. Однако трудно себе представить, что такой редкий цветок вырос в плебейской среде. Невозможно поверить, чтобы грубые простолюдины явили вдруг миру столь утонченное создание! — Он засмеялся. — Скорее всего она незаконнорожденная дочь какого-нибудь знатного господина, получившая достойное воспитание и мечтавшая вырваться из той рутины, что окружала ее.

— В конце концов, не все ли равно, откуда она взялась? — изрек король. — Главное, теперь она здесь, чтобы украсить собой нашу сцену и, возможно, вашу спальню. — Повелитель вопросительно поднял брови. — Итак, не думаете ли вы заменить Кинкейда, Джордж?

— Да, ваше величество, все так и есть. И если Кинкейд, заупрямившись, не пожелает поделиться ею со мной, мне придется принять решительные меры. — Губы герцога искривила ухмылка. — Однако Николас не из тех, кто дорожит своим добром. Более того, он очень щедр и великодушен…

— А что сама леди? — спросил король, постукивая пальцами по подлокотнику кресла, — верный признак того, что разговор ему наскучил.

Герцог Букингемский лишь улыбнулся в ответ, заранее уверенный в чувствах этой юной особы. Ему казалось, что после того, как Кинкейд привел ее в театр, самое разумное для нее — это поискать более могущественного покровителя, нежели Николас. И кто знает, не пришло ли время выйти на сцену тому, кто смог бы предложить ей все, чего она только не пожелает.

Полли чувствовала приближение герцога, хотя и стояла спиной к нему. Огромным усилием воли она сумела подавить в себе непонятно чем вызванное чувство страха, охватившее было ее. Почему этот человек вызывает у нее такое неприятное ощущение?