Книга Разбитые мечты - Юлия Кузьминых

Едва заметив, как былая оживленная беседа тут же затихла с ее появлением, блондинка выжидающе смотрела лишь на своего отца, сидящего в мягком кресле у разожженного камина.

Тихо кашлянув, Ричард Блэк, наконец, согласно кивнул, но прежде чем встать и пройти с дочерью в другую комнату, он строго промолвил:

— Виктория, где же твои манеры?! Может, ты хотя бы сначала должным образом поприветствуешь семью брата и нашего гостя, а уж потом мы с тобой сможем и поговорить.

Недовольно вздохнув, она все же нехотя согласилась и, повернувшись в сторону до сих пор хохочущего племянника, мягко улыбнулась этому маленькому шалуну.

— Тор-ри! — Взвизгнул он, кидаясь тетке на шею.

— Привет, мой сладкий. — Нежно прошептала она, заметив, как четко он стал выговаривать ее имя. Затем отпустив ребенка, девушка поспешно улыбнулась молчащему брату и, наклонившись, поцеловала румяненную щеку отчего-то разволновавшейся Джейн.

— Все нормально? — Тревожно шепнула она подруге.

— Пока да. — Так же тихо отозвалась та и, сконфужено улыбнувшись, указала взглядом куда-то в противоположную часть гостиной. — С нами приехал гость.

Заинтригованно приподняв брови, Виктория поспешно обернулась.

В ту же секунду радостная улыбка медленно сползла с ее побледневшего лица.

— О, Боже. — Онемевшими губами ошеломленно произнесла она. — Ты… здесь?

Приподнявшись с кресла, Джеймс не поверил своим глазам. Его доселе безмятежное лицо вдруг резко окаменело, ведь это была она — его золотоволосая нимфа. Женщина, которая как никто другой смог окончательно и бесповоротно завладеть его сердцем, растоптать все жизненные устои и, в конце концов, разрушить его былую беспутную жизнь. Она, за улыбкой которой он мог отправиться хоть на конец света. Она, чье предательство до сих пор терзало его беспощадную память. Сколько раз он мечтал прижать ее к своему телу и целовать до потери сознания… Сколько раз он желал найти эту самовлюбленную амазонку, чтобы отомстить ей за ту невыносимую боль, что ночь за ночью сводила его с ума. И вот, кажется, судьба предоставила ему такой шанс.

Справившись со своими эмоциями, Джеймс вновь налепил на лицо вежливую улыбку и как можно добродушнее посмотрел во все ещё бледное лицо Виктории.

О, как же она была хороша в этот момент. Такая хрупкая и беззащитная. С силой сжав кулаки, чтобы тотчас не подойти и задушись столь "невинного" ангела, Холт глубоко вздохнул.

Словно почувствовав исходившую от него ярость, Виктория испуганно встрепенулась и, заметив, как в его глазах зажглись первые искорки дьявольского искушения, непроизвольно отступила на шаг назад.

Если Холт набросится на нее прямо посреди ее же собственного дома, она не переживет позора. Что скажут братья? Если Николас ещё хоть немного в курсе происходящего, то Стивен… Он наверняка потребует объяснений. Но самое главное — как после всего этого на нее посмотрит отец? У него и так больное сердце. Ему нельзя волноваться, а тут…

"Боже, ну за что ты со мной так суров?" — Чуть не прорыдала Виктория.

Тем не менее, в гостиной продолжала бурлить своя жизнь.

Отчего-то рассмеявшись во весь голос, Джуниор упорно тянул вниз мамину ладошку, чтобы показать ей нечто очень интересное на полу. Однако Джейн впервые не обратила внимания на сына. Взволнованно метая взгляд с Виктории на Джеймса, она не чувствуя боли, нервно прикусила губу.

Наконец, подхватив сына на руки, Стивен встал со своего кресла и, словно не замечая возникшего в воздухе напряжения, первым нарушил затянувшуюся паузу.

— Тори, — слишком уж радостно начал брат, — познакомься. Это один из моих самых лучших друзей — Джеймс Холт. Джеймс — это Виктория. Моя сестра.

Полностью оправившись от потрясения, Джеймс не спеша преодолел разъединяющее их расстояние и, улыбнувшись, как ни в чем небывало, уверенно протянул свою руку для легкого рукопожатия.

Как только тепло его ладони передалось ей, Виктория почувствовала, что все ее тело тут же прошиб легкий озноб.

— Рада… познакомиться. — Тихо выдавила она.

— Но мне кажется, мы уже встречались. — Вкрадчиво произнес собеседник, намеренно не выпуская ее ладонь из своей руки.

Встревожено расширив глаза, девушка постаралась растянуть губы в непонимающей улыбке.

— Правда? — Послышался изумленный голос заинтересовавшейся тётушки. — Но где?

— По-моему, это было в Греции, — любезно пояснил брюнет, — на пароме, переплавляющим приезжих с материка на Крит. Но видимо, мы так до конца и не поняли, кто есть кто.

Виктория сглотнула подступивший к горлу ком. Едва уловимый упрек в его голосе, был понятен только ей.

— Да, действительно. — Сквозь силу улыбнулась она. — Теперь я Вас припоминаю.

— Да, неужели? — Издевательски усмехнулся мужчина. — Рад, что у вас такая крепкая память.

Молчаливо пропустив его сарказм мимо ушей, Виктория еле как заставила себя отвернуться от Джеймса и посмотреть на сидящего рядом с теткой отца.

— Пап, нам срочно нужно поговорить. — Вновь напомнила она, одновременно расстегивая пуговки своего пальто.

Согласно кивнув, Ричард Блэк тут же поднялся со своего места и, извинившись перед гостем, жестом пригласил дочь в соседнюю комнату.

Внутренне ликуя некой отсрочке выяснения отношений, Тори поспешно последовала вслед за удаляющимся отцом. Заставив себя принять безмятежное выражение лица, она ласково улыбнулась Джуниору, после чего буквально вылетела из гостиной.

Очутившись в небольшой соседней комнате, коей оказался домашний кабинет Ника, девушка шумно выдохнула.

"Всё позади, — то и дело повторяла она самой себе, — между нами все кончено. Он не имеет права злиться. Я ему никто. Никто, черт побери!"

Вот только почему пару минут назад, смотря в его глаза, она чувствовала себя хуже приговоренного на эшафоте?

Тихо кашлянув, Ричард Блэк, наконец, вывел девушку из задумчивости. Сев в мягкое кожаное кресло у стола, он обеспокоенно посмотрел на свою дочь.

— Что-то случилось, милая?

С силой заставив себя забыть об их негаданном госте, Виктория переключилась на очередную глобальную проблему.

Сконфуженно приподняв голову, она сокрушенно кивнула в ответ.

Не зная с чего начать разговор, девушка подошла к отцу и, сев в стоящее напротив кресло, тихо произнесла:

— Я хочу усыновить ребенка.

Слегка осунувшееся после долгих лет жизни лицо пожилого человека оставалось непроницаемым, однако резко выгнувшаяся правая бровь отчетливо дала понять о том, что эта новость не оставила его равнодушным.

Наученный церковью терпению и выдержке отец хранил молчание. Он видел, что Виктории нужно собраться с мыслями, чтобы в полной мере объяснить ему причину своего столь странного желания.