Книга Логово врага - Денис Юрин

– Хорошо, – кивнул Сонтерий, которому не впервой приходилось выступать оппонентом в спорах. – Во-первых, исследовательские группы, работавшие под моим началом, действительно занимались созданием системы тревожного оповещения, но нами была разработана лишь основа, так сказать, базовая модель, в которую, скорее всего, впоследствии были внесены усовершенствования и изменения. Чтобы разобраться, даже мне потребуется какое-то время…

– Часа хватит? – спросил Анри, храня невозмутимость и спокойствие.

– Возможно…

– Тогда этот довод сбрасываем со счетов… – парировал моррон. – Час, а может быть, и поболее у тебя будет. Что во-вторых?

– Главный пульт хорошо охраняется…

– То уже не твоя забота, – усмехнулся Анри. – Ты только меня к нему подведи, а уж обо всем остальном не тревожься…

– Я не знаю, где он находится, – привел Сонтерий, как ему казалось, самый весомый довод, которым моррон просто не мог пренебречь. – Пойми, цитадель не единое целое, не единое, огромное подземное пространство, а множество крупных и мелких пещер… связанных между собой, когда охраняемыми проходами, телепортами и телепортерами, а когда лишь телепортерами. Мне неизвестна схема всей цитадели, я не знаю, где что находится…

– Но у нас же есть это, – так и не отказавшийся от задуманного моррон поднял вверх листок с перечнем кодов. – Мне кажется, этого вполне достаточно, ведь, как я понимаю, красным цветом отмечены запретные коды… Места, куда обычным вампирам лучше носов не совать. Разве главный пульт тревожного оповещения не такое место? Набрав одну из этих комбинаций цифр, мы непременно окажемся у него…

– Только вот неизвестно какую… – пытался вразумить вампир явно переоценивающего свои силы моррона. – Вот так вот наберем наугад и окажемся в казарме, полной солдат иль…

– Эка невидаль, бывало и хуже! – рассмеялся Анри. – Давай-ка лучше уповать на удачу! Давай-ка лучше надеяться, что не более чем десятое по счету перемещение нас в нужное место да приведет.

– А если нет? А если… – пытался возразить вампир, не собиравшийся ни становиться смертником, ни попусту рисковать головою, имея весьма незначительные шансы на успех.

– Никто не живет вечно! – сразил наповал Сонтерия необнадеживающий ответ Фламмера. – Ты, кровососушка, о плохом-то не думай и в покойнички себя заранее не записывай! Не забывай, я вместе с тобою башкою рискую, а помирать-то мне, как и те, неохота. Все это враки, что мы, морроны, бессмертны… тебе ли не знать…

– Значит, разубедить мне тебя не удастся? – отчаявшись, спросил старик-вампир, с надеждой и мольбой глядя толкавшему его практически на самоубийство союзнику в глаза.

– Ты пытался, Сонтерий, у тебя почти получилось, но нет, – прозвучал, как смертный приговор, насмешливый ответ Анри. – Скажи-ка лучше, где ближайший телепорт находится или как ты его там по-особенному назвал?

– Телепорты создаются временно и призваны перемещать крупные объекты на большие расстояния. Использовать их в цитадели затратно, неудобно и малоэффективно, – принялся разъяснять ученый, пытаясь свыкнуться с мыслью, что ему предстоит свершить невозможное и рискнуть головой так, как он еще ни разу в жизни не рисковал. – Мы используем стационарную систему изготовленных в форме ковриков телепортеров. Они переносят за раз объект или объекты весом не более…

– Профессор, давай без занудства! – рассмеялся моррон. – Проще, дружище, проще и не столь подробно!

– Ближайший коврик-телепортер находится за стеной, в соседней лаборатории, – продолжил вампир, – но туда нам ход закрыт, и мы им не сможем воспользоваться. Ближайший же доступный телепортер установлен в одной из беседок парка здания научного корпуса. До него не более четверти часа…

– Пошли, – не дослушав, приказал моррон и, поднявшись, направился к двери. – Сам же верещал, болезный, что рассиживаться нечего…

* * *

Обратный путь из горного поселения на подземный большак прошел намного быстрее и спокойней, хоть народу на узких улочка-проходах, наоборот, заметно прибавилось. Вернувшиеся с карьеров горняки, конечно, в первые секунды с подозрением косились на троицу одетых мастеровыми чужаков, поскольку ранее их никогда не видели, однако вопросов не задавали и задержать для выяснения личностей да обстоятельств, приведших эти личности в «проклятое» по мнению многих место, не пытались. И все благодаря Гаре, величественно шествовавшему впереди небольшого отряда и расчищавшему ему путь, притом как собственными, занимавшими всю ширину проходов телесами, так и дружелюбной, приветливой улыбкой на своем страшном, способном до смерти напугать не только человека, но и зверя лице.

Причина тому была довольно проста, можно даже сказать, банальна и заурядна. К не столь уродливой, сколь грозной и ужасающей внешности эскулапа жители поселения уже давно привыкли, а о нем самом судили не по внешности, а по добру, которое великан так или иначе, но привнес в каждую здешнюю хибару. Одним горнякам лекарь помог избавиться от простуд, отравлений, мигреней да многочисленных хворей, вызванных в основном подленькими пещерными сквозняками, всегда подкрадывающимися со спины и бьющими в самую уязвимую точку ослабленных отсутствием солнечного тепла да света организмов; другим вправил суставы или помог быстрее и менее болезненно срастить кости после переломов. Одним словом, Гару в поселении ценили, уважали и любили, и его мимоходом брошенного объяснения: «Со мной!» было достаточно, чтобы все повстречавшиеся троице на пути шеварийцы мгновенно теряли к ним настороженный интерес, а некоторые даже слегка кивали головами и приподнимали края шляп в знак приветствия. Только ради этого Гару стоило взять с собой, ведь если бы не его сопровождение и в какой-то степени покровительство, диверсантам оказалось бы не так уж и просто покинуть внезапно оживший поселок, наполнившийся людьми и несмолкаемой, как будто преследующей отряд болтовней на раздражающем слух чужом языке.

Первый вклад великана в общее дело по достоинству оценил не только шедший прямо за ним Аламез, но и замыкающие небольшую процессию Вильсет и Ринва. Под надежным крылом репутации лекаря герканцы чувствовали себя уверенно и, проделав всего около трети пути по царству кособоких халуп, уже перестали пугливо озираться по сторонам и обращать внимание на всякие пустяки, вроде: любопытных взоров и сдержанных, но доброжелательных приветствий совершенно незнакомых им людей. Правда, как известно, у любой блестящей медали имеется и тусклая, неприглядная сторона, порой весьма мешающая жить. Нашлась она и у любви поселенцев к лекарю.

Они шли быстро, но без задержек все же не обошлось. Каждый пятый прохожий останавливал великана, а значит, и всю компанию, чтобы спросить совета; примерно каждый восьмой пытался на ходу продемонстрировать эскулапу время от времени опухающие после переломов конечности и желал получить заверение знающего и признанного людской молвой костоправа, что ничего страшного в этом нет, что покалеченная кость срослась правильно. От некоторых пациентов Гаре удавалось отделываться, не сбавляя шага, но попадались и особо докучливые личности, смело преграждавшие путь торопящемуся великану и назойливо трындевшие о своих застарелых болячках. Они вели себя так нагло, поскольку были абсолютно уверены, что лекарь их выслушает, не обругает и уж тем более не применит даже сотой части своей недюжинной силы, чтобы убрать с пути.