Книга История прибалтийских народов. От подданных Ливонского ордена до независимых государств - Райнхард Виттрам

В отношении же земельных наделов лифляндского дворянства, не причислявшегося к числу шведской знати, осуществление королевской реформы оказалось делом непростым. Лифляндское дворянство, памятуя об обещанных ему привилегиях, с самого начала не приняло даже саму мысль о возможности уменьшения своих земельных владений и добилось в 1678 году в шведском городе Юнгбю от Карла XI не только полного подтверждения прежних привилегий, но и отказа от запланированных на то время мероприятий. Король пошел на уступку и даже обещал, что в будущем никакие преобразования без согласия лифляндцев проводиться не будут. А вот насколько далеко в своих уступках пошли лифляндские посланники, так и осталось невыясненным. В любом случае можно предположить, что они недвусмысленно изложили свое пожелание в том, чтобы король конфисковал излишки земельных владений у шведских вельмож, поскольку уменьшение их наделов открывало широкие экономические перспективы для лифляндского дворянства.

Сразу же после окончания работы риксдага в 1680 году, который под военным давлением принял решение о значительном уменьшении пожалованных короной земельных наделов, излишки у лифляндских шведских вельмож (старост) были конфискованы, что составило как минимум треть от всей обрабатываемой в Лифляндии земли. Одновременно Карл XI наметил мероприятия по передаче короне еще большего количества земли. Такая жесткая тактика короля, несшая в себе угрозу для лифляндского дворянства, побудила в 1681 году лифляндский ландтаг, опираясь на правовые положения привилегий, вернуться к прежней точке зрения и категорически отклонить все королевские требования.

Переговоры, которые с 1681 по 1682 год вела в Стокгольме лифляндская делегация, прошли без результата, поскольку лифляндцы ни в чем не хотели уступать и не поддавались ни на давление короля, ни на его обещания выплатить соответствующие компенсации.

Когда всем стало ясно, что организованная шведскими властями в 1681–1682 и 1682–1684 годах проверка обосновывавших право владения имуществом и землей документов являлась не чем иным, как финансово-политическим инструментом для продолжения уменьшения размеров земельных наделов, то король, не рассчитывая более на достижение соглашения с лифляндским дворянством, решил осуществить насильственную конфискацию (с ухудшением правооснований владения) всех некогда подаренных короной поместий. Такое решение затрагивало все владения лифляндских помещиков, полученные ими до 1561 года.

Осенью 1684 года мероприятия по конфискации начались, однако об открытом сопротивлении тогда не могло быть и речи. Как бы то ни было, до сих пор точно не установлено, насколько велики оказались потери лифляндского дворянства. Непонятно также, сколько земли осталось у них в качестве арендованных владений. Ясно только одно – внесенные изменения в документы, дававшие правооснование на владение имуществом, заметно снизили стоимость их поместий.

Конфискация проводилась жестко и часто напоминала произвол, а иногда у владельца к тому же образовывались еще и долги. При этом взяточничество чиновников способствовало усилению и без того постоянно возникавших неточностей в имущественных отношениях. Правда, Эстляндия, на которую конфискация тоже распространялась, пострадала не так сильно, как Лифляндия, поскольку в ней те земельные наделы, которые образовались еще в орденские времена, сохранились гораздо больше. Однако здесь тоже имелось немало крупных земельных владений, полученных в дар от шведской короны. В 1688 году из каждых ста владений 37 были уменьшены или намечены к уменьшению. В 1690-х же годах объем конфискованных земель, похоже, увеличился еще больше.

Лифляндское дворянство, которое ощущало себя ущемленным как в материальном, так и в правовом отношении, неоднократно обращалось к королю с прошениями и официальными представлениями. Его предводителем вначале являлся сын ландрата Оттона фон Менгдена, получившего в 1653 году баронский титул Шведского королевства, ландрат Густав фон Менгден, выдвинувший на ландтаге 1681 года лозунг «Никаких переговоров со шведами!». При этом он напомнил, что в Юнгбю король поклялся соблюдать привилегии и не осуществлять конфискацию, заявив: «После этого все будет опираться на твердый фундамент, и никто не вправе уклоняться от договоренностей, даже если ценой будет служить жизнь или смерть, поскольку Бог и король всегда держат свое слово». Причем для спасения принципа самостоятельности Менгден предпочитал, чтобы ландтаг пошел навстречу королю, вместо того чтобы дожидаться решения шведского ригстага.

Менгден являлся личностью, щедро одаренной природой. Он проявил себя и как солдат, и как поэт, и как композитор духовных песен. Это был насмешник и человек твердого характера одновременно, который пользовался таким же непререкаемым авторитетом, что и его отец. С его портрета, сделанного жившим в то время художником, на нас смотрит закованный в латы воин с некрасивым, но одухотворенным лицом с характерно выступающим вперед подбородком и пронизывающим взглядом. Он умер в декабре 1688 года незадолго до катастрофы.

Прошения ничего не дали, и ожидать чего-либо на этом пути было бесполезно. В июне 1686 года в лице нового генерал-губернатора, поднявшегося на королевской службе эстляндца Иоганна Якоба Хастфера, мать которого приходилась дочерью эстляндскому предводителю дворянства Энгельбрехту Менгдену, король нашел ловкого и решительного проводника монархического абсолютизма.

Многое говорит о том, что в феврале 1690 года дворянство решило сменить курс, перенеся волнующий ее вопрос в область политики. Поводом для этого послужило требование короля подтвердить земельное законодательство, для чего необходимо было прислать в Стокгольм двух депутатов. Выполняя королевский приказ, дворянство наряду с ландратом Будбергом вторым посланцем избрало капитана от инфантерии Иоганна Рейнгольда фон Паткуля, добившегося всего за три с половиной года огромного влияния в своем сословии.

Паткуль явился для Лифляндии исторически важной личностью. Родившись в 1660 году в Стокгольме в семье лифляндского ландрата из древнего дворянского рода, сидевшего в то время в тюрьме по незаслуженному обвинению в измене, но вскоре помилованного, Иоганн Рейнгольд фон Паткуль получил прекрасное духовное образование знатного дворянина. В дальнейшем он продолжил обучение в Кильском университете и во время своих путешествий в дальние страны. После возвращения в Лифляндию Иоганн несколько лет провел в тяжбах за свои владения, не забывая и о честолюбивых помыслах. В 27 лет в Риге его произвели в шведские офицеры, а на ландтаге в феврале 1690 года он проходил уже в качестве кандидата на должность ландмаршала. Однако, несмотря на уговоры ландратов, Паткуль снял свою кандидатуру с выборов.

Тем не менее свое избрание в качестве посланца он принял и в октябре 1690 года отправился в Стокгольм. С того самого момента судьба открыла перед ним дорогу на политическом поприще, путь, на котором Паткуль приобрел много новых друзей и врагов.

Переговоры Паткуля в Швеции, длившиеся более года, касались главным образом правовых отношений Лифляндии со Шведской империей и юридических вопросов, связанных с прибалтийскими исками. При этом до сих пор остается неясным, что было более продуктивным – его личные встречи с королем или официальные переговоры? Как бы то ни было, по возвращении в Лифляндию на мартовском ландтаге 1692 года он доложил, что успеха они не принесли.