Книга Отель «Петровский» - Альбина Нури
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Где пряталась? Матушка вся извелась! – А потом откинуло голову назад и расхохоталось. – Иди сюда папуля, дай обниму тебя!
Петр Савельевич, словно во сне, повинуясь приказу, качнулся вперед, собираясь подойти ближе, но на этот раз Наталья среагировала быстро.
– Стойте! – громко проговорила она, и управляющий обернулся на ее голос. – Разве вы не видите? Они уже не люди!
– А ну идите сюда, быстро! – прошипела тварь в женском обличье.
Не имея сил отвести глаз от адских созданий, Наталья и Петр Савельевич смотрели, как лица тех, кто прикидывался их любимыми, изменялись. Словно волны пробегали по ним, смывая ворованные личины. Секунду назад на Наталью смотрело подобие ее мужа, а вот уже на его месте был немец Иоганн Францевич, а спустя мгновение перед ней оказался вовсе незнакомый человек.
Фигуры скорчивались, сжимались, усыхали; волосы истончались и клочьями выпадали, обнажая черепа, руки жадно тянулись, желая схватить. Наталья закричала, попятилась, увлекая за собой вконец дезориентированного Петра Савельевича.
– Куда же вы? – проскрипело позади них, и Наталья, едва не теряя сознание, увидела стоящего подле себя Дмитрия.
Это было дико, невозможно: изуродованный труп лежал там, где они его и нашли, а в двух шагах ухмылялся его двойник.
– Оставьте нас! – выкрикнула Наталья. – Что вам нужно?
– Наш дом! – шипело и хрипело в ответ.
– Дайте нам уйти! Мы уйдем, – взмолилась она, стараясь не смотреть на тех, с кем говорила.
– Поздно, – проговорило существо, что напялило на себя тело Машеньки, все еще обряженное в ее платье.
Для бедного отца это оказалось последней каплей. Рассудок его, должно быть, помутился уже в первые минуты – да и какой родитель вынес бы такое зрелище? И теперь Петр Савельевич, вырвав руку у Натальи, обхватив себя за плечи, стонал горестно и жалобно.
– Доченька! Маша! – Он двинулся навстречу демону. – Пойдем домой. Твоя матушка…
– Я уже дома, отец, – высоким девичьим голосом отозвалось существо и в ту же секунду бросилась на него.
Остальные не отставали: метнувшись к Петру Савельевичу, обступили его, взяли в кольцо отвратительных рук и тел. На Наталью не смотрели – были, видимо, уверены, что никуда ей не деться.
Прикосновения потусторонних сущностей причиняли несчастной жертве невыносимую боль, и Петр Савельевич закричал. Наталья хотела зажмуриться, чтобы не видеть, но не могла – стояла и смотрела. Петр Савельевич кричал и кричал, широко раскрыв рот, глаза его бешено вращались в глазницах, кровавые слезы текли по щекам. Покачнувшись, он упал с высоты немалого своего роста. Твари, точно голодные псы, набросились на него, прижимая к полу.
Наталья не понимала, что они делают – ей лишь казалось, что они выпивают саму жизнь из дергающегося тела, питаются его жизненными соками.
Взгляд ее упал на покойника в углу комнаты. Дмитрий смотрел невидящими глазами в пустоту, а Наталье казалось – на нее.
«Вот что ждет меня, – подумала она. – Высосут жизнь, изувечат».
Татьяна, которая, конечно же, ничего не слышит, потому что дом всегда умел скрывать свои преступления, придет сюда спустя какое-то время, обнаружит ее тело рядом с трупом Дмитрия.
А душа? Уйдет она ввысь или так никогда и не найдет дороги в небесные чертоги?
«Нет тут никакого бога», – вспомнилось Наталье, и в ту же секунду она решила, что демонам из преисподней не удастся заполучить ее, чтобы оставить навсегда блуждать в потемках по коридорам ненавистного дома в поисках новых жертв.
За дверью спасения не найти – она заперта. Остается окно.
Придется прыгать, но ведь тут высоко! Можно разбиться насмерть, и тогда все подумают, что она самоубийца, а самоубийцы противны Господу и не могут иметь погребения…
Ничего, решила Наталья, Господь читает в душах своих детей, а значит, видит: иначе поступить было невозможно! Оставшись, она навеки отдалит себя от Спасителя. А посему должна попробовать избежать этой участи.
Все это пронеслось в ее голове в одно мгновение, и, не желая давать себе времени на размышления, Наталья метнулась к окну. Того, что происходило за ее спиной, она не видела: приказала себе более не оборачиваться.
Рванула на себя створку – морозный воздух ударил в лицо. Началась метель: снежинки бешено кружились на ветру, касались ледяными поцелуями лба и щек.
– Барышня! – закричала где-то далеко Татьяна.
«Это не Татьяна – это они, демоны!» – поняла Наталья. Хотят остановить, помешать. Значит, все она делает правильно.
Длинные юбки стесняли движения, и молодая женщина подобрала их повыше, взбираясь на подоконник. Всё – осталось сделать лишь шаг.
– Нет! Барышня, что вы…
Наталья, не успев попросить прощения у Господа, бросилась вниз.
Они разговаривали уже около двух часов – история получилась долгая, но Илья не заметил, как пролетело время.
– Наталья разбилась насмерть? – спросил Илья.
– Нет, выжила. Упала на заснеженные кусты сирени, это смягчило удар. Хотя сломала обе ноги, долго не могла ходить и хромала до конца дней. Никто так доподлинно и не узнал, зачем она выпрыгнула из окна, а сама Наталья этого никому не объясняла: она вообще до конца жизни больше не произнесла ни слова. Однако, несмотря на немоту, оставалась в здравом уме. Известно, что порога своего дома Петровская не переступала ни разу. Судя по сохранившимся свидетельствам ее служанки Татьяны, скорее всего, молодая женщина испытала шок, зайдя в комнату пасынка и увидев там его обезображенный труп, а также тело управляющего. Возможно, видела Наталья и убийцу, но так этого никому и не сказала.
Илья снял очки и потер переносицу. Всевозможных сведений было много, но к решению проблемы они его не приближали.
– По поводу падения Натальи из окна в газетах тех лет писали всякое. Одним из самых популярных было мнение о том, что Дмитрий и Наталья были любовниками, собирались бежать – Татьяна показала, что хозяйка велела ей собирать ее вещи. Не выдержав предательства, обманутый муж убил сына, а заодно и управляющего (возможно, ставшего свидетелем), хотел также убить и жену, но она успела спастись, выпрыгнуть в окно. После чего скрылся.
– Так он тоже пропал?
Тесла Леонидовна кивнула.
– Причем никого из пропавших – Иоганна Миллера, Марию Бочкину, хозяина дома – так никогда и не нашли. Ни живыми, ни мертвыми. Версий было много, но все они так и остались версиями.
– Судя по всему, тела погибших выглядели точно так же, как тела Рогова и Гусарова, – тихо сказал Илья, и это значит…
– Это значит одно из двух. Либо убийца в точности сымитировал почерк своего «коллеги», жившего более ста пятидесяти лет назад, – и я лично в это не верю, потому что даже сейчас, при всем уровне развития науки и техники, неясно, каким образом можно было привести тела в подобное состояние, когда кожные покровы целы, а все кости раздроблены. Либо убивал не человек.
