Книга Только так. И никак иначе - Яна Перепечина

- Не хочу вас пугать, Злата Андревна, но за нами наблюдают.

Она быстро глянула на него и в тон ему ответила:

- Догадываюсь. Но мы можем уйти садами-огородами. Я знаю тайный путь.

Не выдержав, они оба рассмеялись. Злата подняла глаза и погрозила своим ученикам пальцем. В ответ они, состроив самые невинные рожицы, стали махать им руками. И махали, не переставая, пока Павел сажал Злату в машину, пока они выезжали со двора, и до тех пор, пока не скрылись за углом дома.

- Да-а-а, - поражённо протянул Павел, - вот это работа у тебя. Никакой личной жизни. Одна общественная.

- Это точно. – Злата еле отдышалась от смеха. – Ты знаешь, в конце девятнадцатого – начале двадцатого века в Петербурге, если я не ошибаюсь, учителям было запрещено заводить семьи. И в Австро-Венгрии так же. Я раньше удивлялась. А когда пошла работать, поняла. Учитель редко когда может совмещать работу и семью не в ущерб ни той, ни другой. Или он настоящий учитель, и тогда страдает семья. Или он семьянин. Но тогда не учитель. Говорят же, что учительство – это не работа, а служение. Вот так и получается. Что или ты живёшь детьми, либо нет. Но тогда в первом случае они считают тебя немного своей собственностью. Или ты их не любишь. И тогда надо увольняться. – Она хмыкнула. Павел задумчиво покачал головой.

- А что же мы будем с этим делать, когда ты выйдешь за меня замуж?

Злата вытаращила глаза и уставилась, хлопая ресницами, как Мальвина, на Павла.

- Не так я собирался сделать тебе предложение, но раз уж такой разговор зашёл, не могу молчать. Выходи за меня замуж. Не буду врать, что лучше меня нет. Это вряд ли. Наверняка есть. Но зато я тебя люблю. И это совершенно точно.

Он приткнул машину у обочины и, обхватив рукой за плечи, притянул Злату к себе. Она с совершенно потрясённым видом поддалась и уткнулась холодным носом ему в шею. Сразу стало щекотно и сладко, Павел исхитрился, изогнулся и всё ж таки зарылся в её волосы лицом. Злата пискнула и горячо и совсем неромантично, неподходяще героине сериала про любовь, запыхтела, судорожно сглатывая.

- Ты что? – глухо пробормотал Павел в её волосы. – Плачешь, что ли?

- Ага. Я думала тогда, у Гарри, что ты про жениха просто так сказал, чтобы Гарри на место поставить и меня поддержать, - прошептала одними губами счастливая невеста, и хлюпнула конопатым носом.

- Ты зачем это? От горя, что ли? – он не мог, не хотел от неё оторваться и прижимался всё сильнее, то губами, то щекой, тоже с трудом сглатывая и резко вдыхая вкусный запах её волос, смешанный с автомобильным.

- Уку, – она покачала головой.

- Уку – это да или нет? Мне идти стреляться из табельного оружия Лялина или всё же выбраться из машины, орать от счастья дурниной, ликовать, скакать влюблённым сайгаком и целовать всех попавшихся под руку прохожих?

Злата хрюкнула, повозилась, достала своё лицо откуда-то у него из подмышки, и, часто хлюпая носом, пояснила:

- Уку – это нет. Нет, не от горя. Плачу, в смысле. А от счастья.

Подмосковье. Январь 1999 года. Вместе

- Эгей! Есть кто дома?! – зычно крикнул Павел, открыв дверь спиной и топая ногами в прихожей. Уставшая удивляться переменам, стремительно происходящим в её жизни, Злата, уцепившись ему за шею, сидела у него на руках. Павел, как вытащил её, упиравшуюся и отбрыкивающуюся, из машины, так и понёс через двор, взлетел на высокое крыльцо и вот теперь топтался у входа. – Ау! Лю-ди!

- Молчат. Но ведь если дверь открыта, значит, точно кто-то есть. Сейчас я вас познакомлю, - он подмигнул Злате, набрал в лёгкие воздуха и собирался завопить ещё раз, когда сверху раздались шаги и, свесившись через перила, голова в зелёном докторском чепчике, спросила:

- Здесь мы, чего бузишь, мальчик?

- Эдуард Арутюныч, голубчик, - Павел понабрался у своих стариков разных словечек и любил ими пользоваться, - а я вам сюрприз принёс!

Старик покопался в карманах, старательно нацепил очки и посмотрел вниз, – Павел был уверен, что проницательный армянин всё увидел и всё понял слёту, но раз тому захотелось устроить маленький спектакль, стоило подыграть. Поэтому Павел поднял Злату повыше на вытянутых руках и покачал из стороны в сторону:

- Вот сюрприз!

- Здравствуйте! – пискнула смущённая Злата.

- Кхе-кхе… Вижу, вижу… Хороший сюрприз… Девушка… Красавица… Здравствуйте, милое дитя! – Эдуард Арутюнович соблаговолил улыбнуться. - Где же такие сюрпризы водятся? Я бы для младшего сына тоже взял. А то он у меня в девках засиделся.

- Э нет! Где водятся, там уже нет!

- Почему нет? – Злата подпрыгнула в руках Павла. – У меня три подруги незамужние. Могу познакомить!

Павел захохотал:

- Нет, вы только посмотрите на неё! Только что слова не могла сказать, а как только появилась возможность подруг пристроить, сразу голос прорезался. Умница ты моя! Настоящий друг!

«Умница» подала голос:

- Не мог бы ты меня поставить? А то как-то неудобно…

- Не мог бы. Пока. Эдуард Арутюнович, зовите остальных – будем знакомиться.

Знакомство происходило там же, в дверях. Павел так и не спустил с рук свою ношу, пока его старики гурьбой не собрались внизу. Когда, наконец, все были на месте, он торжественно произнёс:

- Прошу любить и жаловать! – поставил, наконец, до нельзя смущённую Злату на пол и слегка подтолкнул вперёд. – Злата. Моя невеста. Хозяйка дома. И почувствовал, как удовлетворённо вздохнул его Дом: вот и правильно, вот и хорошо, только так, и никак иначе.

«Невеста и хозяйка» вспыхнула, смущённо заулыбалась, шепча «здравствуйте, здравствуйте» и разве что не приседая в подобии книксена. Павел с гордой усмешкой смотрел на неё, он и сам при виде своих дедков впадал в дореволюционный экстаз и с трудом сдерживал себя, чтобы не начинать сыпать «милостивыми государями» и «вашими превосходительствами». Мастера - как один в белых, голубых, зелёных докторских чепчиках, как будто хирургическая бригада в полном составе - переглянувшись, радостно заулыбались. Первым не выдержал Эдуард Арутюнович:

- Деточка, этот сатрап, ваш будущий муж и наш нынешний хозяин, похоже, так и собирается держать нас всех в дверях. Ну, мы-то не дадим вас в обиду. Лично я, на правах самого старого, мудрого и беспардонного приглашаю вас на кухню выпить чаю и отпраздновать помолвку.

Павел прыснул, оттёр старого армянина от Златы плечом и демонстративно проворчал:

- Нет уж. Знаем мы вас, горячих кавказских мужчин. Сейчас вы мою невесту уболтаете и уговорите выйти замуж не за меня, а за вашего младшего сына. А мне самому Злата как воздух нужна. Так что позвольте уж мне выступить в роли хозяина.

Помолвку праздновали, уминая фантастически вкусные хачапури – дело рук жены Эдуарда Арутюновича, принесённые им с собой, – и запивая их армянским же коньяком.