Книга Шелк и сталь - Кэт Мартин

Теперь она стояла перед ним совершенно голая, и его тело жаждало удовлетворить похоть после долгого воздержания.

Но тут Люсьен подумал о Кэтрин и мысленно выругался. О Боже! Эта женщина не отпускает его от себя! Даже когда ее нет рядом, она все равно с ним, в его памяти, в его сознании. Он даже не может изменить ей!

Анна улыбнулась дразнящей улыбкой:

— Позвольте, я помогу вам раздеться, милорд.

Она протянула руку, приглашая Люсьена подняться со стула.

Он встал, все еще надеясь, что многоопытная любовница заставит его хотя бы на время выкинуть из головы Кэтрин Грейсон. Но в тот момент, когда Анна обвила руками его шею и поцеловала в губы, прижавшись своей полной грудью к его груди, Люсьен понял, что напрасно ожидал чуда. Слабый запах вина и терпких духов одурманивал и волновал, но как только Люсьен коснулся рукой налитой и тяжелой груди любовницы, ему почему-то вспомнилась другая грудь, маленькая и аккуратная, уютно помещавшаяся в его ладони.

Язык Анны проник ему в рот, но Люсьен вспомнил о робких, невинных поцелуях Кэтрин в охотничьем домике. «Когда ты целовал меня… когда касался меня… это было настоящее чудо». В тот момент, когда Анна протянула руку к его древку и начала поглаживать его, Люсьен мягко отстранился.

— В чем дело, милорд? — удивилась она.

— Извини, дорогая. Сегодня ничего не выйдет. — «И в другие вечера тоже», — мысленно добавил Люсьен. Удовольствие, которое он когда-то испытывал с Анной Куинтин, похоже, уже невозвратимо.

— Извините, милорд, если я сделала что-то не так. Если вы дадите мне еще минуту… — Анна протянула руку и снова погладила его, но он отвернулся.

— Не в этом дело. Просто в данный момент моя голова занята другим.

Анна выглядела искренне расстроенной, и это было единственным настоящим чувством, которое она проявила за весь вечер. Повернувшись, Люсьен протянул руку к своему жилету и, достав из кармана мешочек с монетами, положил его на туалетный столик:

— Купи себе что-нибудь новенькое из одежды к моему следующему приезду.

Он лукавил, так как прекрасно знал, что не вернется сюда, просто хотел избавить себя от ненужных объяснений. Утром он даст указание своему адвокату Натаниелу перевести на счет Анны значительную сумму денег и покончит с этим делом.

Как ни странно, но Люсьен почувствовал при этом явное облегчение.

Он пытался убедить себя, что Кэтрин тут ни при чем. Просто Анна Куинтин больше не интересовала его. Пожалуй, стоит пойти в увеселительное заведение мадам Шармен и найти там подходящую женщину.

Выйдя на улицу, Люсьен побрел не разбирая дороги. Он понимал, что обманывает себя. Единственная женщина, которую он действительно желал, находилась под крышей его дома и спала в комнате, расположенной по соседству с апартаментами хозяина замка Раннинг. Но проблема заключалась в том, что если он переспит с этой женщиной, то окажется связанным с ней на всю жизнь.

Люсьен до боли сжал зубы. Кэтрин Грейсон меньше всех годилась ему в жены. Она относилась к тому типу женщин, какой совершенно не устраивал его. Ради нескольких ночей удовольствия он будет потом всю жизнь мучиться со своевольной девчонкой, попавшей из-за своего нелепого увлечения медициной в сумасшедший дом.

Боже, эта женщина способна кромсать человеческое тело, чтобы узнать, как оно функционирует! И что это за женщина, если ей доставляет удовольствие заниматься таким отвратительным делом? Или готовить снадобья и читать книги о болезнях и огнестрельных ранах? Нет! Такая женщина не для него.

Ему нужна послушная жена, которая будет подчиняться его требованиям и нарожает полдюжину детей. Менее чем через год он будет свободен и найдет себе такую женщину, а сейчас надо держаться подальше от Кэтрин, и тогда его жизнь войдет в прежнее русло. Его планы жениться и обзавестись наследником остаются прежними.

Он поклялся, что добьется своего. Но сможет ли он устоять перед этой хрупкой, слабой женщиной?

Из окна своей спальни наверху Уинифред Монтейн Де Уитт наблюдала, как ее племянник подвел высокого черного жеребца к конюшне и передал поводья конюху. После короткого пребывания в Лондоне он вернулся в замок еще более замкнутым, чем до отъезда. Каждый день он объезжал свои владения, посещая арендаторов, а вечера проводил в деревенской таверне «Перо и шпага».

Уинни понимала причину такого его поведения. Люсьен был нормальным взрослым мужчиной, женатым на красивой молодой женщине, с которой хотел заниматься любовью.

Однако отказывался от этого.

Уинни отпустила тяжелую зеленую бархатную штору и отошла от окна. Она решила поговорить с племянником и вышла из комнаты. Она была уже на нижней площадке лестницы, когда входная дверь отворилась и в дом вошел Натаниел Уитли.

От неожиданности Уинни замерла на месте. Натаниел снял треуголку, протянул ее дворецкому, а затем скинул с себя тяжелый шерстяной плащ.

Подняв голову, он заметил Уинни и улыбнулся:

— Леди Бекфорд. Рад видеть вас.

— Прекрасно выглядите, Натаниел, — ответила Уинни, а про себя подумала, что он по-прежнему красив, и даже седина на висках была ему к лицу. В молодости Нат был очень серьезным юношей, но, став зрелым мужчиной, научился смеяться над превратностями судьбы.

— Я здесь для того, чтобы повидать вашего племянника, — сказал он — Я начал заниматься делом о наследстве леди Личфилд и полагаю, маркиз ждет меня.

— Я видела, как он только что приехал верхом. Ривз сообщит ему о вашем прибытии, а пока вы можете подождать Люсьена в его кабинете.

Натаниел слегка поклонился и прошел вслед за Уинни в кабинет маркиза. Они оказались в полутемной, обшитой деревянными панелями комнате, где пахло свечами и кожей. Уинни дернула шнур звонка и приказала явившемуся слуге приготовить чай.

— Люсьен будет здесь с минуты на минуту. Устраивайтесь поудобнее, — приветливо улыбнувшись адвокату, проговорила она и направилась к двери.

— Может быть, вы составите мне компанию до его прихода? — остановил ее своим вопросом Нат.

— Хорошо, — согласилась Уинни и слегка покраснела. По правде сказать, она ждала от него этого приглашения. Нат подождал, пока она займет место на диване, и сел напротив в глубокое кожаное кресло.

— Как давно мы не виделись, Уинни? По моим подсчетам, около двадцати лет.

«Почти двадцать один год», — подумала Уинни. Она никогда не забывала день их последней встречи, когда ее отец отказал Нату и заставил ее выйти замуж за Ричарда Де Уитта.

— Кажется, прошла целая вечность, не так ли? Тогда мы были такими молодыми.

— Ты и сейчас выглядишь очень молодо, Уинни. Она отвернулась, стараясь скрыть волнение. Нат все время внимательно смотрел на нее своими голубыми глазами, отчего ей стало неловко.

Он смотрел на нее так в те дни, когда она была глупой девчонкой, верившей, что влюблена в него. Спустя двадцать лет взгляд этих ярко-голубых глаз так же бередит душу и волнует кровь, как в молодости.