Книга Моя судьба с последней парты - Кира Фарди

Илья открыл интернет, который услужливо подсказал: необходим биологический материал. А где его взять? Ну, почему он такой тупой? Почему сразу, пока отца не похоронили, не догадался взять несколько волосков? Илья зажал виски ладонями: голова разболелась так, что слезы показались на глазах.

Так, что еще? Образец слюны — тоже отпадает. Кровь — вряд ли отец где-то заморозил пробирочку. Ни к чему эти заморочки. Сперма! Эх, если бы сообразил раньше! У Оли в больнице взяли тогда образец как улику.

Илья открыл глаза и посмотрел вокруг. По стеклу стучал мелкий дождик, но на горизонте уже тучи расходились, открывая простор солнцу. Трава, омытая влагой, изумрудно блестела. Случайно залетевший через раскрытое окно комар тоненько звенел и подбирался все ближе к щеке Ильи. Он взмахнул рукой, отгоняя надоедливое насекомое, и вдруг ужаснулся своим мыслям.

— Господи! Что за бред сидит в моей голове! Как будто батя при жизни дал бы мне образец своей спермы!

Червячок сомнения зашевелился в больной голове: «Слушай, зачем тебе это? Живи дальше. Оля с тобой не хочет встречаться, Галина Семеновна просто ненавидит. Со своей матерью ты тоже поссорился. Какая разница, чей Венька сын? Главное — не твой. Ты нигде не засветился, в насилии не участвовал».

Илья махал руками, пытаясь избавиться от комара, и в воспаленном мозгу тоже шла борьба между чувствами и разумом.

— Стоп! Слюна! Зубная щетка. Вдруг там можно взять образец? Сейчас медицина творит чудеса. Им нескольких клеток хватит для анализа…

Илья не успел еще додумать, а пальцы уже повернули ключ зажигания, и мотор откликнулся с полуоборота. Обратно он гнал на максимальной скорости. К черту камеры видео наблюдения! К черту правила! Все к черту! Домой! Скорее! Пока мама не выбросила щетку.

В квартиру влетел, дрожа от нетерпения, и остановился, как вкопанный: на кухне за столом сидел лучший друг отца, Сергей Викторович Пушкарев, худенький подполковник ФСБ невысокого роста с залысинами на лбу. Рядом с рослым Антоном Николаевичем этот человек смотрелся смешно, но никто почему-то не смеялся. Сила характера и ума светилась в умных глазах с прищуром, звучала в тихом, хрипловатом голосе.

— Илья, не хочешь выпить со мной? Папу помянем и поговорим. По-мужски, — спросил он и выразительно показал глазами на стул.

Мама, не глядя на сына, быстро ставила закуски.

— Хорошо. Давайте. Только подождите секундочку.

Илья влетел в ванную и закрыл изнутри дверь. Он прислонился спиной к косяку и внимательно осмотрелся. Он уже несколько лет не жил с родителями. Определить сразу, какая щетка отца, не мог, но отметил, что обе на месте. Вздохнул облегченно: «Слава богу!» Он поискал глазами, во что можно положить находку, не нашел, поэтому просто завернул обе щетки в салфетки и сунул в карман. Как бы его ни сжигало нетерпение, но проигнорировать друга отца он не мог.

Он неторопливо закрыл дверь в ванную, сделав вид, что вымыл руки, и сел за кухонный стол. Мама сразу вышла. Илья почувствовал укол в сердце, будто только что его предала и мать, но промолчал. Он понимал, что разговор его ждет неприятный, но ждал, пока его начнет другой.

— Илья, — Сергей Викторович разлил по стопкам коньяк и предложил их поднять, — ну, не чокаемся. Пусть земля Антону будет пухом! — он опрокинул спиртное в рот и закусил лимоном.

Илья повторил его действия. Коньяк обжег горло, прокатился огнем по сосудам, ударил в лицо. Не привыкший к крепким напиткам, Илья закашлялся. Сергей Викторович, привстал, перегнулся через стол и похлопал парня по спине.

— Антон говорил, что ты не любишь алкоголь. Вот и молодец. Не привыкай, не надо. Закусывай лучше. Возьми колбаску.

Они, молча, не глядя друг на друга, ели бутерброда. Напряжение нарастало. Илья ждал, но Пушкарев не торопился. Он готовился грамотно расколоть на откровенность несмышленого молодого человека. Вторая рюмка пролетела легче. Илья почувствовал, что наконец-то расслабляется.

— Вы хотели со мной поговорить? — не выдержал он тишину.

— Да. Давай по третьей выпьем, а потом побеседуем по душам, — он снова разлил коньяк, но Илья закрыл свою стопку ладонью и выжидательно посмотрел на Сергея Викторовича.

— Хорошо, — отодвинул и свой коньяк Пушкарев. — Твоя мама мне рассказывает интересные вещи. Можешь прояснить?

— А вам зачем? — вопрос прозвучал грубо, и Илья смутился. Он не хотел вести себя невоспитанно, но и делиться своими проблемами с посторонним человеком тоже не желал.

— Не ершись. Мне показалось, что ты неправильно понял одну ситуацию.

— А вы можете разъяснить?

— Конечно. У нас не было тайн с твоим отцом. Но я не смогу тебе помочь, если не узнаю, о чем ты говорил Наташе, — он посмотрел на дверь кухни.

— Дело в том, — начал Илья, а потом поднял голову и столкнулся взглядом с внимательными черными глазами Пушкарева, с искренним сочувствием смотревшие ему прямо в душу. Что случилось дальше, Илья так и не понял, но он рассказал этому человеку все, что накопилось у него на сердце. Начал свою историю с выпускного бала, а закончил щетками, которые достал из кармана и потряс в воздухе, потом увидел удивленно поднятые брови Пушкарева и снова их спрятал.

Сергей Викторович не перебивал, лишь иногда задавал наводящие вопросы. Когда Илья закончил говорить, он немного помолчал, задумчиво крутя в руке рюмку с коньяком, потом опрокинул ее в рот.

— Я тебя услышал. Я тебя понял, — наконец сказал он. — Могу развеять некоторые твои сомнения.

— Например?

— Например случай с письмом. Твой отец в это время действительно находился на Дальнем Востоке. Он не обманывал ни тебя, ни маму.

— Но как письмо попало к нему в руки? — вскочил Илья?

— Не перебивай! — приказал Пушкарев, и в голосе зазвучал металл. Парень сел. — Ближе Новому Году у Антона была командировка в тот город, где все это произошло. Я не думаю, что это письмо лежало в почтовом ящике два месяца. Ты же говорил, что оставил его осенью. Так?

Илья кивнул. Он еще не понял, куда клонит Сергей Викторович, но почувствовал облегчение. Будто могильная плита, которая придавила недавно его грудь, вдруг поднялась, и он смог вдохнуть кислород.

— Так вот. Ты не думал о том, что отец встретил кого-то из знакомых, кто и передал ему это письмо?

— Нет, — прошептал Илья. — Кому это понадобилось? Оля точно отца не видела шесть лет. Она бы мне сказала.

— А ее мама? Или сплетница-соседка, про которую ты рассказывал?

Илья похолодел. Что с ним не так? Почему он огульно обвинил во всем отца и даже не попытался разобраться? Ответ был на поверхности: Венька. Почему мальчишка похож на него?

— У Оли есть сын, — с трудом вытолкнул он из себя эти слова. — Этот мальчик похож на меня и… на батю. Я в изнасиловании не участвовал. С Олей у нас были платонические отношения. Мы не успели переспать, — его голос вибрировал. Он то замирал вообще, и тогда Сергей Викторович наклонялся над столом, то набирал силу. — Тогда кто сделал этого ребенка?