Книга Заложники страха - Грег Айлс

– Пойду приму душ, – сказала она беспомощно, пытаясь понять, почему Уоррен разоткровенничался именно сегодня. Прежде с ним такого не случалось; его эмоциональная сдержанность стала одной из причин супружеских проблем – возможно, самой главной. Терзаясь противоречивыми чувствами, Лорел зашла в ванную и проверила сообщения на телефоне-двойнике. Эсэмэска от Дэнни гласила: «Не говори ему! Объясню завтра».

Они встретились на следующий день в лесу возле домика Дэнни. Дэнни мерил шагами небольшую полянку, выглядя так, будто не спал всю ночь. Лорел спросила, признался ли он жене, и сразу же начала объяснять, почему она сама ничего не рассказала Уоррену. Она ожидала, что любимый рассердится, но он, похоже, обрадовался. Сдавленным голосом он сообщил, что не может развестись с женой. Только из-за сына. Дэнни уже обращался к адвокату, и тот подтвердил, что Старлетт права: суд оставит Майкла с матерью. Зная Старлетт, Лорел не сомневалась – она способна на все. По злой иронии судьбы только Лорел могла бы подтвердить, что о мальчике в основном заботится отец, но чего будут стоить эти показания, если ее представят суду как любовницу Дэнни? Даже дилетантское расследование без труда докажет их связь.

Одиннадцать месяцев надежды исчезли в считанные мгновения. Она отдала Дэнни все – ну почти все – и обещала остальное. А он ее отвергает. Конечно, у него серьезная причина, но так это несправедливо! Почему он забыл о своих обещаниях, столкнувшись с эгоизмом жены? Тридцать пять лет Лорел ждала настоящего чувства, неужели теперь ей остается только смотреть, как любовь тает словно дым? Лорел чувствовала, что судьба смеется над ней: сначала показывает, что может произойти, а в последний миг все отбирает. А если бы накануне она сказала Уоррену, что бросает его? Вот тебе и прыжок без парашюта! Дэнни попытался ее обнять, но Лорел вырвалась. «Если нельзя получить все, – подумала она, – то вообще ничего не надо».

От шороха в прихожей Лорел вздрогнула, и трос сдавил горло еще сильнее. Дверь в спальню медленно отворилась, совсем как в фильме ужасов.

Уоррен, прижимая к груди несколько коробок, смотрел на жену совершенно безумным взглядом – взглядом серийного убийцы. Зайдя в комнату, он сбросил свою ношу прямо на Лорел. Та дернулась от испуга, и петля на шее затянулась, лишая женщину воздуха.

– Мне тяжело дышать!

– Твои личные трудности, – заявил Уоррен и с видимым отвращением присел на краешек кровати. – Расскажешь, что из этого выйдет.

Лорел вытянула шею, пытаясь глотнуть побольше воздуха, но от ужаса стала задыхаться еще сильнее. Вцепившись в трос, она с трудом отодвинула его от горла и сделала длинный сладостный вдох.

– Так я и думал! – сказал Уоррен. – Хотя чуть было не засомневался. Да еще это письмо! Совсем не в стиле Кайла. Впрочем, никогда не знаешь, чего ждать от других. Взять, например, вас. Мой кобелина-партнер оказался тайным романтиком, а моя жена – лживой шлюхой. – Он поцокал языком. – Век живи, век учись.

Лорел не могла понять, с чего вдруг Уоррен снова вспомнил Остера. Должно быть, это как-то связано с коробками.

– Где дети? – спросила она. – Что ты им сказал?

– Что у мамочки болит голова.

Лорел попыталась проанализировать последствия подобного объяснения.

– Они так за тебя переживают, – продолжил Уоррен с наигранной заботливостью. – Пообещали не спускаться вниз и не заглядывать в эту комнату. А если им что-нибудь понадобится, то позовут меня.

Она благодарно кивнула. По крайней мере, дети не увидят ее в теперешнем состоянии, да и от револьвера будут подальше.

Уоррен открыл одну из коробок и вытащил что-то похожее на гроссбух в переплете из красной искусственной кожи.

– Поначалу я решил, что ты прячешь это по просьбе Кайла. Но, похоже, ошибся.

Лорел осторожно пожала плечами:

– Я даже не знаю, что это такое.

– Все упорствуешь, да? Понимаю. Ты прекрасно знаешь, что будет дальше. Эта книга – что-то вроде второго комплекта бухгалтерских документов из нашего офиса. Только сюда занесены суммы, которые не попали в налоговую декларацию. Полагаю, наличные. А некоторые имена пациентов отмечены какими-то кодами, которые я никогда раньше не видел. Один Бог знает, что они обозначают. Вернее, Бог и Кайл. – Уоррен пристально посмотрел на Лорел. – А еще ты, верно?

Лорел замотала головой, рискуя задохнуться.

– Ты хранила все это не просто так. Я-то знаю, посмотри, что я нашел! – Он вытащил пачку похожих на акции бумаг, перетянутых бумажной лентой. – Боны на предъявителя. На двести тысяч долларов, если я посчитал правильно.

Лорел лишь недоуменно хлопала глазами.

– Они вроде наличных, – пояснил Уоррен. – Полностью ликвидные. У кого они на руках, тот и владелец. В США такие боны запрещены, но эти выпущены гватемальской компанией.

– Уоррен, я их в первый раз вижу. Даже не знаю, что они собой представляют.

Он рассмеялся:

– Странно, да? Они спрятаны в нашем доме, а я их никогда раньше не видел. Если не ты их туда положила, то откуда они взялись? Принесла добрая фея? Или Санта-Клаус?

– Должно быть, это Кайл. Он хочет тебя подставить.

– Вот тут ты права, хочет. С твоей помощью.

Лорел знала, что оправдываться бесполезно, но все же покачала головой.

Уоррен протянул руку и схватил Лорел за горло.

– Хватит запираться, Лорел. Перестань врать. И тогда – возможно! – останешься в живых.

– Что тебе нужно? Чего ты от меня хочешь?

Уоррен сжал губы.

– Расскажи мне, что ты чувствовала, когда сосала член Кайла? Тебе нравилось, что до тебя это делали полсотни других женщин? Или, может, то, что Кайл вытащил его из задницы Виды за час до встречи с тобой?

Лорел закрыла глаза и расплакалась. Вот что происходит, когда нарушаешь правила. Она ничего такого не хотела, но ее поступки привели к тому, что сейчас происходит. Получив любовь Дэнни, она навлекла на себя весь этот кошмар. И жизнь детей тоже в опасности.

«Господи, прости меня!» – мелькнуло у нее в голове.

– Ты любишь грязь, да? – произнес Уоррен. – Вся наша жизнь, прекрасная жизнь, – ты ее ненавидишь, правда? Тебе нужна драма. Ты любишь чувствовать себя падшей, возбуждаешься от этого. Как от порнографии в своем компьютере. Подобная мерзость тебя заводит. Наверное, это связано с твоим проповедником-папашей. Небось старина Том лично причащал тебя, после того как мамочка шла спать? Немного вина и любви?

– Баптисты пьют виноградный сок во время причастия.

Уоррен презрительно хохотнул.

– Только на людях. А так они не дураки выпить, верно?

Рыдания рвались из горла Лорел; дышать становилось труднее и труднее.

– Пожалуйста, сними эту штуку, – взмолилась она, хватая ртом воздух. – Я задыхаюсь.