Книга Все в его поцелуе - Джо Гудмэн

Уэст спал очень чутко. Такое свойство его натуры здорово выручало во время испанской кампании, когда ему приходилось спать лишь урывками и где придется. Как-то он уснул в пещере и проснулся, услышав приближение французского патруля. Он как-то спал в винном погребке на влажном полу и проснулся, когда из бутылки вылетела пробка. Одну достопамятную ночь он провел в постели со шлюхой и проснулся как раз в тот момент, когда она вытащила из корсета кинжал.

Он никогда не беспокоился о том, что может не проснуться. Он всегда просыпался.

Вот почему он так удивился, когда его разбудил голос Рии:

– Вы спите как убитый.

Не в силах сразу разобраться в том, где он находится, он, недоуменно моргая, смотрел на нее. Она стояла возле прикроватной тумбочки со свечой в руке, и неверное пламя освещало ее щеки и подбородок с нижней стороны. Глаза ее оставались в тени, отчего казались до невозможности темными, словно на ней надета карнавальная маска. Фланелевый халат, туго стянутый поясом на талии, имел вырез, в котором виднелась украшенная кружевом горловина ночной рубашки и ямочка у горла. Пламя резко всколыхнулось, и Уэст догадался, что Рия зябко переступила е ноги на ногу. Уэсту стало любопытно, и он посмотрел на ее ноги.

– Где ваши тапочки? – спросил он.

– Все, что вы можете мне сказать? Я пришла к вам в комнату среди ночи, а вам лишь любопытно, где мои тапочки? – Она замерла, стоически перенося холод.

Вздохнув, Уэст закрыл глаза и откинул голову на подушку. Он провел ладонью по волосам, после чего открыл один глаз. Убедившись, что она все еще на месте, он вначале даже слов не нашел – настолько происходящее казалось странным и непонятным.

– Черт побери!

Рия тряхнула головой, и тяжелая льняная коса, что лежала у нее на плече, упала на спину.

– Обычно я не одобряю использования бранных выражений, но вы высказали именно то, что у меня на уме.

– Хорошо, – сухо заметил он. – Настоящее облегчение. А я-то с грустью думал, что никогда не пойму женской логики. Узнать, что мои опасения напрасны, да еще в такой час, – ну что ж, вы видите, я потрясен.

Рия неодобрительно поджала губы:

– Вижу, что вы не хотите пойти мне навстречу.

– Вы полагаете, что я должен вести себя как-то иначе? – холодно поинтересовался он. – Мне хотелось бы знать, как именно. Вы пришли сюда без приглашения. Уильям с женой спят через две двери отсюда. Мы оба в ночных сорочках. К тому же в проклятой комнате нет камина! Вы полагаете, что есть иной подход к ситуации, кроме немедленного похода к алтарю?

Рия присела на кровать, подогнув под себя ногу.

– Хотела бы иметь столь же ясную голову, как тогда, когда вы явились ко мне в спальню в школе. Ситуация не так уж сильно отличалась от нынешней, хотя, как я думаю, нам удалось избежать последствий, ведущих к алтарю. Наиболее вероятным исходом, в случае если меня тут заметят, будет отказ мне от дома. Я понимаю, что вы бы не сочли такой вариант столь же трагичным концом, как брак, но для меня это тоже кое-что.

В тот момент, когда Рия присела на его кровать, Уэст испытал сильнейшее побуждение пинком согнать ее с постели. И даже ногу приготовил. Но теперь он решил подождать.

Рия заметила его телодвижения и укоризненно заключила:

– Вы хотели сбросить меня на пол.

– Я собирался согнать вас с кровати. Остались бы вы на полу или все же ушли подальше – вам решать.

С трудом верилось, но относительно своего намерения он не соврал.

– Уже кое-что.

Уэст нахмурился:

– Что вы сказали?

Рия не осознала того, что произнесла свою мысль вслух.

– Да так, ничего. Сама с собой говорю.

Уэст лишь печально вздохнул:

– Может, перейдем к сути? Зачем вы здесь?

– И вы еще спрашиваете? Вы все и затеяли. Помните вашу сногсшибательную сцену в библиотеке? Теперь все предстоит исправить.

– Исправить? А разве что-то не так? Мне казалось, все шло прекрасно. Уильям надулся, Маргарет ожила. Мой братец скоро оттает, а Маргарет будет менее ехидной. Она вела себя вполне адекватно во время ужина. Смею судить, что мой поцелуй имел успех.

– Маргарет вела себя любезно за ужином, чтобы вы о ней плохо не подумали. Вы одного не поняли: если Маргарет и решит, что я в вас влюбилась, у нее все же останутся Сомнения, которые она захочет развеять, и тогда она обратится ко мне. Так оно и случилось. После ужина она вызвала меня на разговор. Вначале я не поняла, что ей от меня нужно, но потом мне пришлось ее убедить.

– Убедить?

Рия вздохнула. Она начинала терять терпение.

– Убедить, что я больше не испытываю влечения к ее мужу. Убедить, что я приняла ваши ухаживания не потому лишь, что вы брат лорда Тенли. Убедить, что я не дам себя скомпрометировать. И, наконец, убедить в том, что я питаю к вам очень глубокие чувства. Короче, убедить в том, что та сцена, которой она стала свидетельницей, не розыгрыш.

– Понятно, – вздохнул Уэст и сразу коснулся самого главного: – Надо ли мне понимать вас так, что она считает меня не слишком адекватной заменой моему брату? Подобное мнение меня удручает.

– Вы можете говорить серьезно? – спросила Рия, зло на него уставившись.

– Да. Вы слишком далекие выводы сделали из ее сомнений.

– Ваша светлость, я здесь потому, что у нее больше нет сомнений. Я ее убедила.

– Хорошо. Приятный итог длинного дня. Может, вы сейчас уйдете?

– Я убедила Маргарет, потому что сказала ей, что люблю вас. – Рию вознаградило выражение лица Уэста, которое оно мгновенно приобрело. Умным его никак нельзя назвать. В темноте трудно что-то разглядеть, но она увидела, как он побледнел. – Именно так. Я сказала ей, что люблю вас.

– У меня со слухом все в порядке. Одного раза достаточно.

– Вот и хорошо. А теперь, когда вы все знаете, я уйду.

Она начала подниматься, но он перехватил ее за запястье.

Рия снова села.

– Я вас слушаю.

– Злорадство вам не идет.

Рия не слишком старалась спрятать улыбку:

– Вы не хотите отпустить мою руку, ваша светлость?

Уэст посмотрел на свои пальцы, сжимавшие тонкое запястье, потом взглянул ей в лицо:

– А вы не хотите называть меня Уэст? Меня тошнит от «вашей светлости». – Он видел в ее глазах неуверенность. – Единственное, чего я прошу. Никаких иных одолжений мне от вас не надо.

– Хорошо, – сразу став серьезной, согласилась она. – Уэст. Если вам так больше нравится.

– Вот и славно. – Он потянулся, взял у нее из руки подсвечник и поставил его на тумбочку. – Теперь о другом. Насчет того, что вы меня любите, это ведь неправда?