Книга Как принцесса из сказки - Кэтрин Коултер

— Обязательно, Лулу, обещаю. Кстати, никаких сведений о том, кто скупил картины?

Лулу долго теребил незажженную сигарету, прежде чем пробормотать:

— Ходят слухи, что это может быть старый Олаф Йор-генсон.

Вот это сюрприз! Да еще какой! Саймон в жизни не вспомнил бы про Олафа!

— Самый богатый швед в мире? Судовладелец? Но я слышал, он почти слеп, умирает и давно уже покончил с собирательством.

— Да, все так говорят. Зачем покупать картины, если ты слеп, как летучая мышь, и не можешь их видеть? Но одна из моих девочек в музее «Метрополитен» утверждает обратное. Она одна из хранителей, и у нее повсюду уши. До сих пор она никогда не ошибалась, так что я ей верю.

— Олаф Йоргенсон… — медленно повторил Саймон, потягивая пиво. — Ему уже хорошо за восемьдесят. Последние пятьдесят лет собирал в основном европейское искусство, от средневекового до конца девятнадцатого века. Говорили, что после Второй мировой он наложил лапу на пару личных коллекций, украденных из Франции и Италии. Насколько я знаю, ни один экземпляр его собрания не приобретен законным путем. Все картины висят в специально оборудованных хранилищах с датчиками контроля климата, и он единственный, у кого есть ключ. Не знал, что он начал коллекционировать современных художников вроде Сары Эллиот. В жизни не занес бы его в свой список. Лулу пожал плечами.

— Ты сам сказал, Саймон, у этого типа крыша поехала. Кто знает, что у такого на уме, особенно когда до ста лет осталось всего ничего. Правда, его сын такой же псих, почти круглый год проводит на яхте. Его зовут Йен: жена старика была шотландкой. Так или иначе, делами управляет он. Со своей чертовой яхты.

Саймон едва заметно кивнул хорошенькой женщине, сидевшей у стойки и последние несколько минут не спускавшей с него глаз, потом отвернулся и подвинулся ближе к Лулу, желая показать, что занят разговором.

— Но ты уверен, что именно Олаф купил картины?

— У меня не один источник информации. Сам знаешь, мои птички всегда готовы петь. Я подсыпал им семян, они запели громче, но слова были одинаковы. На сто процентов? Не уверен, но уж больно слаженный хор получается. Кстати, я потратил штуку баксов на то, чтобы заставить их открыть клювики.

— Ладно, Лулу, внакладе не останешься, — заверил Саймон, вручая ему конверт с пятью тысячами. Лулу, не считая, сгреб конверт и сунул в карман кашемирового пиджака.

— Кстати, знаешь название яхты Йена Йоргенсона?

Саймон покачал головой.

— «Ночной дозор».

— Так называется картина Рембрандта, которая хранится в амстердамском «Риксмузеуме». Я видел ее года два назад.

Лулу склонил голову набок. При этом ни один волосок не выбился из дорогой, идеально уложенной прически.

— Кто знает! Может, подлинник висит в каюте Йена, как раз над кроватью. Я не раз задавался вопросом: сколько оригиналов еще осталось в музеях? Или все это гениальные подделки? — с циничной улыбкой бросил он.

— Честно говоря, ответа мне не хотелось бы знать.

— Поскольку Сара Эллиот умерла всего семь лет назад, все ее принадлежности, краски, кисти до сих пор существуют. Отыщи истинный талант, склонный к использованию подобной техники и с тем же видением мира, — и получишь нечто настолько близкое к подлиннику, что большинство людей отмахнутся, если станешь уверять, что это копия.

— До чего все это мерзко! Ненавижу!

— Я тоже, — кивнул Лулу. — Закажи еще пива. Саймон велел официанту принести пива, съел пару орешков из чашечки и спросил:

— Помнишь того копииста, Эрика Хебборна, который написал руководство для подделывателей? Как состарить картину, изобразить точный цвет, оттенок, подпись и тому подобное? В девяносто шестом он вдруг умирает, и, как говорят копы, при загадочных обстоятельствах. Я слышал, что его убил коллекционер, которому приятель-маклер удружил картину Рубенса, написанную Хебборном. Да и маклер вроде бы тоже вскоре погиб в автокатастрофе.

— Да, — кивнул Лулу, — я встречался со стариной Эриком в начале восьмидесятых. Умен и так талантлив, что сердце кровью обливается. Думаешь, это Олаф его пришил? Послушай, сколько таких рехнувшихся коллекционеров, которые дадут себе руку отрезать за медаль или марку, картину или статуэтку. Они должны иметь ее — или жизнь теряет для них смысл. И согласись, именно на таких держится наш бизнес.

— Хотел бы я точно знать: это Олаф заказал все восемь картин или кто-то другой? И сколько он за них заплатил?

— Безумные деньги, мальчик мой, безумные деньги, даже не сомневайся. А насчет всех восьми картин? Не знаю. Других имен я, во всяком случае, не слышал. Говорят, что эти картины — собственность одного из членов семьи Эллиот?

— Да. Они завещаны Лили Савич. О, это долгая и очень непростая история.

Саймон поднялся и бросил на стол пятидесятидолларовую бумажку.

— Еще раз спасибо, Лулу. Ты знаешь, где меня найти. Но я скорее всего вылетаю в Калифорнию, чтобы отыскать одного из главных действующих лиц — Эйба Теркла. Он ведь англичанин, верно?

— Наполовину грек. Странноватый тип. Крайне эксцентричен, чтобы не сказать больше. Питается исключительно улитками, которых сам же и выводит.

Лулу передернуло.

— Предупреждаю, Саймон, поосторожнее с ним. Эйб как-то голыми руками прикончил парня, пытавшегося его ограбить. Так что держи ухо востро. Кстати, это Лили Савич тебя наняла?

— Не совсем так, но примерно, — ответил Саймон, помолчав. — Во всяком случае, моя задача — вернуть четыре картины.

— Надеюсь, остальные в безопасности.

— Куда в большей, чем улитки в саду Эйба. Пока, Лулу.

— Зачем тебе Эйб?

— Попробую что-нибудь из него вытрясти. Это не просто мошенничество. Здесь замешаны другие люди, которые пытались совершить убийство. И не только. Я хочу прижать их и надеюсь, что Эйб мне поможет.

— Да он не поможет тебе улицу перейти!

— Посмотрим. Его работенка в Гемлок-Бей окончена. Нужно перехватить его, прежде чем он улизнет неизвестно куда. Кто знает, что я смогу из него вытянуть.

— Короче говоря, собираешься разворошить осиное гнездо. Что ж, удачи тебе. Знаешь, мне всегда нравилось имя «Лили», — объявил Лулу, отсалютовав Саймону.

Он терпеливо дождался ухода Саймона, прежде чем обернуться к хорошенькой даме, которая по-прежнему не сводила глаз с их столика.

Глава 15

Квонтико

Доктор Хикс устало потер переносицу и тихо спросил:

— Мэрилин, скажите, как выглядела Тамми, когда вернулась в мотель?

— На ней было пальто. Она распахнула его, и под ним оказалась форма сестры, залитая кровью.

— Она казалась довольной?