Книга Комдив - Михаил Нестеров

Северов несколько раз пытался поговорить с Настей, но она от разговора умело уклонялась, а ходить за ней хвостом у него ни времени, ни желания не было. Девушка отводила глаза, иногда недовольно пыхтела и краснела, но ничего толком не объясняла. Часто она злилась, но солдатом была дисциплинированным, о субординации не забывала, так что откровенного хамства себе не позволяла. Летчика эта ситуация откровенно бесила, но время на рефлексию не оставалось, так что все шло своим чередом.

Музыка в полку бывал редко и надолго не задерживался, но в каждый его приезд происходил разнос Ларионова за непонятные недостатки. Все это тщательно записывал в свою тетрадку Ташнов. Потом командир полка снова убывал по очередному делу, а дел этих было просто невпроворот. Какие-то конференции, сборы и слеты, решение неведомых остальным вопросов. Ну как же, важно говорил Мимосралович, лучший истребительный полк всех времен и народов, надо щедро делиться опытом. Каким он там опытом делился, Музыка тактично не пояснял. На слова Северова, что полк давно уже не лучший и вообще не тот, каким был раньше, майор разводил руками и ссылался на очередную бумагу, призывающую его на важное мероприятие. Странным поведением Музыки Олег поделился с Сажиным, заметив, что такой фрукт ему в делах не помощник. На это полковник, вздохнув, ответил, что у Эммануила целых два дяди в больших чинах – один в инспекции, второй по снабженческой линии, вот они и «светят» его перед начальством, готовят перевод в главк. Сажин рекомендовал не обращать внимания, скоро тот сам уйдет, а волну гнать сейчас не стоит. Тем не менее Северов подал в наркомат рапорт, в котором подробно расписал отсутствие командира 7-го ГИАП в такое страдное время, да еще надавил на Ташнова, чтобы тот тоже его подписал. Было видно, что комиссару очень не хочется этого делать, но так откровенно прикрывать Эммануила ему резона не было. Олег подозревал, что майор наобещал тому средних размеров золотые горы и перевод в Москву, но их рефлексии ему были неинтересны.

Возила Музыку почти всегда Горностаева и почти всегда возвращалась не сразу, а через несколько дней. Сам себе Северов честно признался, что любимую девушку он прокакал. И кому!! Вот и пойми этих женщин! Одной из самых любимых книг Северова в прошлой жизни была трилогия Симонова «Живые и мертвые», «Солдатами не рождаются» и «Последнее лето». Там один из героев говорит о том, что его жена ушла к другому, а он отпустил, потому что обещать не мог, что останется в живых. Олег неожиданно вспомнил об этом, и ему пришла в голову простая мысль, что Настя подумала точно так же. Музыка в бой не пойдет ни за какие коврижки, вот и вся причина. Мужик видный, при орденах, начальственный, расти и дальше будет. И в живых останется. Северов вспомнил Вику и совсем загрустил. Вот тебе и полна грудь орденов! Ордена есть, а надежды на личное счастье пока не видно. В меланхолическом настроении Северов заснул.

С Сажиным Олег связывался регулярно, поэтому знал, что Гризодубова прибудет только в конце месяца. В наркомате понимали, что это значительно усложняет работу, поэтому в штат была введена еще одна должность заместителя командира, а Северов стал первым заместителем. Полковник сказал, что кандидатурой нового зама Олег останется доволен, и больше никаких секретов не раскрыл.

25 марта на аэродроме приземлился «ПС-84», из которого бодренько выпрыгнул подполковник Синицкий, за ним неуклюже выбрался человек в черной флотской шинели и, прихрамывая, направился к штабу. Высокий худощавый краснофлотец нес вещи – чемодан и пару вещмешков. У самого Северова, кстати, остались «африканцы» – ординарец Тимофей Кутькин и водитель Арсений Самарин. Оба попросили взять их с собой, в кадрах не отказали. Автотехники, правда, в полку было немного: старые полуторки и несколько «захаров», но Сажин обещал решить проблему в скором будущем, а пока все оставалось по-прежнему.

Прибывший назвался майором Вологдиным Александром Алексеевичем. Был он морским летчиком, летал на «И-16» на Ленфронте. После ранения с летной работы списан, на должность начальника штаба дивизии согласился, так как перед войной окончил Академию. Все лучше, чем в тыл. Орден Красного Знамени и восемь сбитых, и призрачная надежда вернуться в строй. Среднего роста, тридцать три года, вьющиеся черные волосы коротко подстрижены, небольшие аккуратные усы, как у Северова, резкие черты лица, острый взгляд карих глаз. Олег ввел его в курс дела, тот сразу впрягся в штабную документацию. Стал приходить на вечерние посиделки с чаем. В дивизии ему очень понравилось: и порядок, и организация учебы, и авиационная спасательная служба, даже серьезное отношение к охране объекта. АСС внедрялась в авиачасти, но дело шло довольно медленно, не все авиационные командиры видели в этом большой смысл. Есть «У-2»: если надо, за сбитым летчиком слетает, чего огород городить, есть заботы гораздо важнее. Да и осназ откуда взять, кто их тренировать будет? С интересом Вологдин ознакомился с методичкой по выживанию на вражеской территории, посетил занятия. Как-то признался Олегу, что столько нового и интересного никак не ожидал увидеть.

Синицкий, недавно произведенный в подполковники, был назначен заместителем командира дивизии. Гоша признался, что о назначении попросил сам: служба под началом женщины и бывшего подчиненного его нисколько не смущала.

– С тобой интересно, – заявил он, провожая взглядом сержанта Малинину, летчицу звена связи. – Э… Да… Говорю, техника новая, коллектив хороший… В общем, не подведу!

Вот в этом Северов не сомневался, Синицкий был и истребитель из лучших, и организатор хороший, и командир образованный. Так что Олег остался доволен, теперь дело пойдет!

Учеба продолжалась в прежнем режиме, летали много и не без успеха. После каждого учебного боя подробно разбирали ошибки и возможные варианты действий. Тактическая подготовка летчиков росла на глазах – все-таки все они успели повоевать. Даже у самых «малоопытных» было больше двух десятков боевых вылетов. Им посчастливилось выжить в небе, некоторым даже сбить врага, и теперь выпала возможность вернуться на фронт на новой, гораздо более совершенной технике, наученными побеждать, а не просто выживать в бою.

Валентина Степановна прилетела 30 марта утром, встречали всем кагалом – заместители командира, комиссар, начальник штаба, командиры полков, Булочкин, Аверин и Ногтев. Когда Северов представился, Гризодубова хмыкнула, но ничего не сказала, просто пожала руку, как и всем остальным. Прошли в столовую, там уже ждал завтрак. Командир дивизии решила, по-видимому, что ей устраивают показуху, пытаются произвести впечатление, но опять ничего не сказала, только снова хмыкнула. После завтрака, прошедшего в неторопливой беседе о текущих делах, прошли в штаб, где она принялась изучать документы. Оценив объем проделанной работы, Валентина Степановна рассматривала своего первого заместителя уже с интересом: все оказалось гораздо лучше, чем она себе представляла.

День прошел спокойно, комдив наблюдала за работой, но вмешиваться не стала, а вечером неожиданно вызвала Олега к себе.

– Проходи, садись за стол. Чай будешь?

– Спасибо, не откажусь.

Василиса снабдила Северова баночкой земляничного варенья, пришлось кстати.