Книга Пепел надежды - Чингиз Абдуллаев

Первому было не больше сорока, второму явно за пятьдесят.

— Мы вам звонили, — пояснил пожилой. Он говорил ссильным восточным акцентом. Очевидно, текст на пленку наговаривал не он, а егомолодой коллега.

— Вы ошиблись адресом, — быстро ответил Дронго.

— Нет, — упрямо сказал пожилой, — мы неошиблись, мы пришли к вам, Дронго.

После этих слов нужно было либо посылать гостей куда-нибудьподальше, либо открывать дверь. Он пожал плечами, достал из стоявшего вприхожей шкафа пистолет, сунул его в карман и открыл дверь.

— Заходите, — пригласил он незнакомцев. На убийцони не были похожи, но меры предосторожности никогда не помешают. На пожиломбыло длинное темное модное пальто с покатыми плечами, молодой был в длиннойдубленке и норковой шапке, несмотря на довольно теплую погоду в Баку. Онипрошли в гостиную. Дронго направился следом, уселся в кресло и, подвинув ногойк гостям столик на колесиках со стоявшими на нем бутылками и бокалами,предложил незнакомцам:

— Можете сами налить себе все что хотите.

Неизвестные переглянулись.

— Спасибо, — вежливо сказал пожилой, — намничего не нужно. Мы пришли поговорить с вами.

— Начнем с самого начала, — нахмурилсяДронго. — Сначала вы мне расскажете, как вы узнали мой телефон, адрес, ктовы такие и откуда приехали. А уже потом перейдем к разговору о вашем деле.

Незнакомцы снова переглянулись. Молодой испытующе смотрел напожилого.

Тот вздохнул и кивнул, соглашаясь с требованиями хозяинадома. Но первым заговорил молодой. По-русски он говорил гораздо лучше пожилого.

— Ваш адрес и телефон мы узнали через Москву. Там у насесть очень осведомленные люди. К сожалению, мы не можем сказать болееконкретно, чтобы не подводить их. Мы прилетели из Москвы, но, как вы, вероятно,догадываетесь, мы представляем не Россию, а совсем другое государство СНГ.Впрочем, пока мы не договоримся, нет смысла говорить, какое именно государствомы представляем.

— Согласен, — усмехнулся Дронго. — Выответили на все мои вопросы и не ответили ни на один. Так какое у вас ко мнедело?

Неизвестные переглянулись в третий раз. Дронго терпеливождал. Пожилой тяжело вздохнул. Молодой заговорил:

— Мы много про вас слышали. — Он сказал именно«про вас», отметил Дронго. — Говорят, что вы лучший в мире аналитик,умеющий просчитывать любые варианты. Нам нужна ваша помощь. Мы знаем, чтоиногда вы проводите частные расследования, получая за это соответствующиегонорары. Мы готовы оплатить все расходы и выдать вам любой гонорар, который выназовете…

— Если я возьмусь за расследование вашего дела, —нахмурился Дронго. — Я вас правильно понял?

— Да, конечно, — быстро откликнулсямолодой, — нам кажется, что именно вы могли бы добиться конкретногорезультата. Ваш гонорар может быть увеличен в зависимости от сроковрасследования…

— Про гонорар мы поговорим позже, — перебил егоДронго. — Насколько я понимаю, вы представляете не частную организацию, агосударственные органы.

— Почему вы так решили? — вмешался в разговорпожилой.

— Потому, что вы не хотите говорить мне, где узнали мойадрес и телефон. Потому, что вы не называете страну, из которой прибыли, и дажене называете своих имен, пусть даже вымышленных.

Из этого я могу сделать вполне конкретный вывод, что выпредставляете именно государственные органы и прибыли сюда с конкретнымпоручением, а не по собственной прихоти.

Пожилой удивленно оглянулся на молодого, и тот улыбнулся.

— Не нужно продолжать, — вкрадчиво сказал молодойнезнакомец, — вы нас сразу убедили в своих феноменальных возможностях.Давайте поговорим о нашем деле.

— Что я должен сделать?

— Сначала вы должны согласиться взяться за дело, чтобымы могли вам все рассказать.

— Нет, — решительно возразил Дронго, —сначала вы мне расскажете, зачем вы прилетели и какое у вас дело, а потом уже ярешу, стоит мне им заниматься или не стоит.

— Вы же сами определили, что мы представляемгосударственные организации. Это не наш секрет, Дронго. Мы не можемрассказывать его всякому встречному.

— Начнем с того, что я не «всякий встречный»…

— Я не хотел вас обидеть.

— А я и не обиделся. Я просто комментирую ваши слова.Во-вторых, я эксперт с достаточно устоявшейся репутацией, как вы сами отметили.Все, что вы здесь скажете, останется только здесь. Никто не узнает о нашейбеседе в случае моего отказа. Если бы это было не так, у меня не было бы такойрепутации.

Гости все время переглядывались, словно подбадривая другдруга. Молодой немного подумал и спросил:

— Когда вы полетите в Москву?

— Это имеет отношение к теме нашей беседы?

— Да, — кивнул незнакомец.

— Примерно дней через десять-пятнадцать. Вы ведьзнаете, что я нигде не работаю, и когда мне лететь в Москву, зависит только отменя. Почему вы спрашиваете?

— Нам казалось, что в Москве наш разговор был бы болееконкретным.

— Я ненавижу самолеты, — признался Дронго, —и вряд ли захочу лететь в Москву только ради продолжения нашего разговора. Есливы действительно считаете, что дальше не стоит продолжать нашу беседу, томожете уходить. Когда я буду в Москве, вы ко мне приедете.

— Нет-нет, — возразил его собеседник, — япросто хотел уточнить, когда вы планируете лететь в Москву.

— Это все, что вы хотели мне сказать?

— Конечно, нет. — Молодой посмотрел на пожилого,словно спрашивая разрешения. Тот неохотно склонил голову, недовольно нахмуривгустые брови. У него было широкоскулое лицо, крупный нос, густые черные брови.

— Дело в том, — сказал его молодой напарник, —что у нас пропал самолет — Какой самолет? — не понял Дронго. — Чтозначит — пропал?

— Наш самолет, — пояснил гость, — самолет,который вылетел из столицы нашей республики и направлялся в Европу. Он исчез срадаров, и мы нигде не можем его найти.

— Какой это был самолет?

— Обычный. Не самый большой, но достаточно мощный…«Боинг-737». Он вылетел из столицы нашей страны две недели назад и пропал.

— Это был не пассажирский рейс, — понял Дронго.

— Да, это был специальный рейс.

— Где он пропал?

— Этого мы не знаем. Его маршрут пролегал черезКаспийское море.

Северный Кавказ, Черное море, Балканы и далее в Швейцарию.Он исчез с радаров примерно через час-полтора после начала полета. Былосообщение, что исчез самолет. Возможно, он упал в море. Но мы провелитщательные поиски. Нигде никаких следов самолета найдено не было.