Книга Туманный колокол - Ольга Валентеева

В тот вечер мы с Этьеном пили чай на террасе, защищенной от непогоды магическим заслоном. Недавно закончился дождь, но серые облака, нависшие низко-низко, говорили о том, что он вот-вот может начаться снова. Этьен пил горький травяной настой, я же выбрала цветочный чай и теперь смаковала каждый глоток. Наш разговор снова вернулся к покушению на магистра.

— Вот видите, — говорила я. — Готова поспорить, что за Кернером охотится тот же человек, который убил Таймуса. И это не Анри.

— Почему вы так решили, Полина? — Герцог не смотрел на меня, признавая, что в чем-то права.

— Да потому, что вред ли по столице бродят десятки безумцев-смертников, желающих погубить магистра. Не правда ли?

— Не знаю, меня там не было.

— Когда погиб Таймус, вы были там. И все-таки, Этьен, кто помешал вам расследовать его смерть, как надо?

Дареаль молчал. Это могло означать только одно — магистрат. Магистрат, который был высшей властью Гарандии.

— Согласен, невиданный случай. Представьте, что было бы, если бы мы лишились и Кернера. На одной пустоте долго не продержаться, да и от Эйлеана приходят вести, что пустота нестабильна.

— Что это значит? — вздрогнула я.

— Как знать?

И Дареаль снова замолчал. Я уже жалела, что говорила с ним резко. За эти недели мы с Этьеном постепенно становились друзьями. Нет, я не забыла, что он способствовал обвинительному приговору для Анри. Но как бы поступила на его месте, если бы речь шла о безопасности семьи? А в том, что было именно так, сомневаться не приходилось.

— Поеду спать, — поднялась первой, надеясь, что герцог последует моему примеру.

Именно так он и сделал: проводил меня до спальни и пожелал доброй ночи, а затем пошел к сыну, проверить, спит ли он и как себя чувствует. Это был ежевечерний ритуал, быстро вошедший в привычку. И я знала, что затем Этьен проедет в свой кабинет и останется там почти до рассвета.

Вскоре действительно послышались его шаги. Замечательно! Я переоделась в домашнее платье — кстати, вопреки возражениям, герцог занялся моим гардеробом, слишком скудным после бегства от матери. Затем взяла со стола припасенную книгу легенд и тихонечко вышла в коридор. Встречный слуга не спрашивал, куда еду, просто поклонился и прошел мимо, а я добралась до двери в спальню Вильяма и тихонько приоткрыла её. Кровать была пуста! Что за шутки? Мальчик ведь не встает уже который день. Даже в ванную и по нужде его водит слуга. На всякий случай, заглянула в уборную — пусто. Может, его похитили? Но ведь не из прекрасно защищенного замка! Лучше подождать?

Притаилась в углу спальни. Прошел почти час, а Вильям так и не появился. Оставила книгу на столике, подошла к распахнутому окну. Окно! Но неужели…

Быстро спустилась к двери в парк. Снаружи завывал ветер и снова полил дождь. Это безумие: думать, что маленький мальчик вылез в окно и отправился гулять по такой погоде, но иначе куда он мог подеваться? Я шла вдоль аллеи. Платье безнадежно промокло, как и волосы. Уже собиралась повернуться назад, как вдруг услышала слабый скулеж. Сразу вспомнился мой знакомый — белый волк, встреченный в первую ночь в замке. Я побежала через кусты и остановилась на краю глубокой ямы. Наверное, туда скидывали листья, чтобы получить удобрение для сада весной, но сейчас края ямы размыло дождем, а на листьях лежал тот самый волк, только шерсть его была в грязи. Он тихо поскуливал. Поранился? И если я спущусь в яму, сможем ли мы вдвоем выбраться оттуда?

— Эй, — позвала я, — волчок.

Волк приподнял морду и жалобно заскулил. Готова поклясться, что на его глазах были слезы!

— Что случилось? — спрашивала ласково. — Ты можешь подняться? Иди ко мне, волчок.

Я тебя вытащу.

Но животное не шевелилось, только скулило. Что же произошло? Я огляделась по сторонам и увидела лестницу у одной из яблонь. То, что надо! Она как раз доставала до дна ямы. Я поспешно спустилась и присела редом с волком. Заклинание! Его задело заклинанием. Но чьим? Кто мог охотиться на волка в замке оборотней?

— Подожди, я распутаю, — погладила умную морду, теплые уши. — Только не кусай меня, ладно? Ты ведь не обычный волк, я права?

Призвала силу, коснулась пут, удерживающих зверя. Они развеялись, и волк медленно, недоверчиво поднялся на лапы, а затем запрыгал, поднимая ворох брызг, и лизнул меня в нос.

— Вот умница, — потрепала его по холке, окончательно убеждаясь, что передо мной — не дикий зверь. — А теперь давай выбираться. Ты ведь оборотень? Сможешь обратиться назад?

Волк повернулся ко мне хвостом. Понятно, это личный момент. Но в такой форме у меня не хватит сил его вытащить. Не хватит? Мой новый друг разогнался — и пусть с трудом, но допрыгнул до края ямы, зацарапал лапами по мокрому краю, обрушив на меня комья грязи, и оказался наверху, а затем весело тявкнул и помчался прочь. Вот я тебя догоню!

Я быстро выбралась, вернула лестницу на место. У дома мелькнуло белое пятно. Вот ты где, бродяга! Побежала за ним, но когда очутилась у дома, волка и след простыл.

Только отпечаток лап остался на мокрой земле. Упустила! Ничего, завтра снова выйду гулять, и тогда попытаю удачу. Хотя, зачем завтра?

Я так же осторожно прокралась в дом, разулась, чтобы не оставлять грязные следы, и поспешила в свою комнату. Мылась и одевалась так быстро, будто от этого зависела чья-то жизнь, а потом так же тихо пробралась в комнату Вильяма. Мальчик спал. Его темные волосы рассыпались по подушке. Наверное, ему снилось что-то хорошее, раз он улыбался во сне. Я вздохнула и забрала со столика книгу, затем подошла к окну — теперь уже закрытому. На подоконнике явственно чернел отпечаток лапы. Снова обернулась к Вилли.

Так вот, значит, кто разгуливает по парку ночами! Хороший актер. Гениальный, я бы сказала! Ничего, завтра поговорю с этим притворщиком, и пусть сам признается отцу, иначе скажу я.

Впервые с таким нетерпением ждала утра! Даже спала плохо, просто отвратительно, то просыпаясь, то засыпая вновь, а на завтрак явилась со скрытым торжеством. Сейчас позавтракаем, и пойду к мальчишке. Вот только Дареаля в столовой не было.

— А где герцог? — спросила у служанки, наливавшей чай.

— Его светлость у сына, — тихо ответила она. — Маленькому герцогу ночью стало хуже, у него сильный жар.

Притворяется? Если да, лично выпорю! А если нет? Все-таки Вилли вчера намок и испугался. А он — ребенок, каким бы хитрым и умным ни был. Поэтому я поспешила к комнате мальчика, тихонько постучалась и, дождавшись ответа, вошла. Этьен сидел на краю постели сына и держал его за руку. Сам Вильям выглядел откровенно скверно — хуже, чем в минувшие дни. И, судя по болезненному сиянию ауры, не притворялся.

— Что случилось? — спросила безутешного отца.

— Никто не понимает. Вдруг стало хуже. А если…

Вспомнил, что Вилли тоже нас слышит, и замолчал, а я опустила руку ему на плечо.