Книга Невеста по службе - Анна Батлук

— Кто-то, кому выгодно полноправное воцарение на престоле Виктора? Возможно, даже он сам? — уточнила я. Ингирих недовольно посмотрел на меня, и сквозь зубы сказал:

— Для того, чтобы возвести это предположение в ранг утверждений, нам нужны доказательства. Но нашим сотрудникам закрыт вход во дворец.

— Ага, и вы хотите, чтобы я их отыскала? — у меня даже голос сел от возмущения. — Разве защита наследника не входит в обязанности Личной императорской охраны? Обратитесь со своими данными к ним!

— Убийство наследника — это не просто смерть гражданина Ригарийской империи. Это преступление против безопасности государства! О какой компетенции Личной охраны может идти речь?

— Ну, тогда просто официально проведите расследование, пользуясь содействием императорской охраны, зачем внедрять своего шпиона? Раз уж выясняется, что у вас есть повод посетить дворец, то почему бы им не воспользоваться?

Ингирих раздраженно закатил глаза.

— Рэйя, вам же было сказано, что в заговорщиках люди, приближенные к принцу. Почему бы среди них не быть начальнику охраны? Особенно если вспомнить, что за последние полгода штат сотрудников этого ведомства уменьшили вдвое. Пока мы будем вежливо допрашивать персонал, принца убьют.

— Я об этом не знала, поэтому вспомнить не могу, — огрызнулась я. — Хорошо, раз охрана отпадает, так может быть, доказательствами лучше заняться тому, кто доложил вам о готовящемся покушении?

Мужчины переглянулись. Казалось, между ними происходит безмолвный диалог.

— Информатор погиб, — наконец признался Ингирих. — При странных обстоятельствах.

Я вдруг резко захотела домой.

— Мне кажется, я не справлюсь, — сглотнув, криво улыбнулась я. — Почему бы вам не обратиться к …да хотя бы к Мариссе? Вы только намекните ей, что этому Максимилиану опасность грозит, и будут вам и доказательства и трупы преступников.

— Не переживайте, — постарался меня утешить Роил. — Мы поможем вам пройти этап собеседования. Во дворце, конечно, придется немного постараться, но девушке с вашей внешностью и знаниями, не составит труда продержаться хотя бы пару этапов. Во всяком случае, пока не обнаружатся хотя бы минимальные доказательства.

— Знания? — удивленно моргнула я, а в груди заныло от неприятных предчувствий.

— Может быть, я не совсем правильно выразился, — Ингирих ухмыльнулся. — Вы отчего-то забыли указать некоторые подробности своего образования, но не учли того, что при приеме на работу в СИБ кандидаты очень тщательно проверяются, — подполковник опустил глаза в папочку. — Вы, сержант Адальстан, в совершенстве владеете языком ваольцев, играете на фортепиано, арфе и скрипке, долгое время серьезно занимались танцами, вокалом и брали уроки риторики. Вряд ли мы найдем кандидатуру, хотя бы вполовину подходящую для отбора так, как вы.

— На флейте, — вздохнув, с тоской в голосе добавила я.

— Что?

— Еще я играю на флейте.

В памяти моей мелькнуло нахмуренное лицо матери, ее сурово поджатые губы и плеть в тонких пальцах. По ушам, резанув суровыми нотками, пронеслись ее слова.

«Рэйя, флейта — это неинтеллигентно. Брось эту мерзость».

Я крепко зажмурилась и громко, по-моему, напугав Ингириха, но по сути, разговаривая не с ним, и даже не с Роилом, а со своими воспоминаниями, опять повторила:

— Да! Я умею играть на флейте!

— Что ж, — Ингирих кашлянул в кулак. — Тем более! Вы точно опередите всех кандидаток. И не сомневайтесь — в любой момент вы сможете выйти из отбора, разумеется, если выполните свою задачу.

— А если мне будет грозить опасность?

Мужчины потупили глаза, и это было красноречивее любых слов.

— Не беспокойтесь, — Роил наклонился и обнял меня за плечи. — Сыграйте роль глупой восторженной девчушки — вы, кажется, еще и на курсы театрального мастерства ходили? Для вас будут открыты любые двери дворца, вряд ли, конечно, перед вами будут обсуждать преступные планы, но обо всех случайных встречах, странных разговорах, немедленно докладывайте нам. Мы сможем сложить из маленьких кусочков полный по информации пазл и вы будете свободны. Отпуск, некая денежная сумма и повышение вам гарантированы. Считайте это своим спецзаданием.

Я с сомнением покачала головой.

— Вряд ли вы сможете это спецзадание оформить документально, так что мой отказ ничего за собой не повлечет. Я права?

— Возможно, — Ингирих опять открыл папку, а я с трудом подавила стойкое желание выхватить ее и сжечь. — А возможно, соответствующая дисциплинарная комиссия обратит внимание на несоответствие вашего, так сказать, специфического образования занимаемой должности. Очень редко работники СИБ имеют специальность «Инструментальное исполнительство». Да что там! Вообще никогда! И к тому же, той же дисциплинарной комиссии следует озаботиться вопросом, как капитан Оррах принял вас на работу, и не повлиял ли он на результаты проверок профпригодности.

Ах ты ж жук! Оррах и впрямь не имел права принимать меня на работу без учебы в Высшей школе безопасности, и он действительно надавил на некоторых членов кадровой службы. Мы встретились с капитаном в самый сложный момент моей жизни — я как раз сбежала от родителей, и для того, чтобы скрыться от их тотального контроля, нуждалась в смене профессии. Останься я музыкантом, и мама, будучи заслуженной артисткой Ригарийской империи, вновь протянула бы свою излюбленную плеть в мою жизнь. Я не знаю, почему Оррах помог мне тогда, да, по сути, помогает и сейчас, но подставить его не имела права. Пришлось сладко улыбнуться и, встав, протянуть руку для рукопожатия.

— Я и не собиралась отказываться от такого заманчивого предложения. Так, просто поинтересовалась о вариантах развития событий. Когда можно будет подать анкету?

Отпустили меня не сразу. Около часа снабжали бездной различных инструкций, принялись подсказывать, как мне стоит отвечать на собеседовании, отчего я заподозрила, что помогать мне проходить этот этап не собираются. Все это я перенесла со стоическим терпением. И когда, наконец, подписав бумаги о неразглашении, покинула кабинет, обнаружила почти весь наш отдел, в нетерпении стоящий у дверей. Оррах стоял в толпе, возвышаясь над мелкими на его фоне подчиненными, а впереди всех, подозреваю, из-за любопытства пропустившая всех опоздавших, крутилась Гайдина.

— Ну что? — свистящим шепотом произнесла она, озвучивая сразу всех сотрудников. — Уволили?

— Нет, — я гордо подбоченилась, судорожно придумывая, что сказать. — По распоряжению руководства теперь в нашем отделе будут…я буду проводить уроки музыкального искусства. Всем известно, что музыка успокаивает, а с нашей нервной работой…

Толпа недовольно загудела. Сотрудников СИБ часто заставляли ходить на семинары, посвященные экономному расходованию патронов (даже был составлен график стрельбы), проводили тренинги по ласковому задержанию насильников (подозреваю, придумал его латентный маньяк), читали лекции о хрупкости внутреннего мира космических преступников и о необходимости душевного участия при применении мер процессуального принуждения. В общем, никого факт внедрения уроков музыки не удивил, но, что и следовало ожидать, не обрадовал. Гайдина во мне явно разочаровалась, окинула всех зорким взглядом и тыкнула в одного из сисадминов пальцем: