Книга Вашингтонский узел. Время испытаний - Александр Афанасьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Бишоп коротко переговорил по нему… я не прислушивался, но слышал. Ночью – будет штурм майдана.
– Эй, Эл…
…
– Найди меня в посольстве, завтра или послезавтра. Надо поговорить.
– Окей.
– А пока дружеский тебе совет – запри все двери и носа на улицу не высовывай. Целее будешь.
Бишоп махнул рукой и в сопровождении морских пехотинцев – начал спускаться вниз по лестнице…
– Это кто? – спросила неслышно подошедшая Стася. Она заканчивала Гарвард и здесь была по их гранту.
– Так, помощник посла.
У нас уже все есть. В Нью-Йорке бы мне не светило с такой цыпой, а тут – пожалуйста. Когда женщин восемь, а мужчин всего трое – у них включается инстинкт соперничества. И добиться своего намного проще. В нью-йоркском баре Стася потянула бы на девять из десяти как минимум. А я вряд ли бы и до семёрки дотянул. Но борьба за демократию вызывает зверское желание потрахаться.
– Это не помощник посла, верно?
– Ну, он помогает в посольстве…
– Не связывайся с ними, слышишь?
– Слышу.
– Поклянись.
– Извини, не могу… – повернулся я к ней
– Но почему?
– Демократия требует жертв…
Киев, Украина
Майдан
Штурм не состоялся.
Ближе к ночи 28 ноября – действительно намечался штурм Майдана силами внутренних войск – это местная Национальная гвардия. Солдаты уже выдвигались, когда Госсекретарь США позвонил президенту Украины. Штурм остановили – после чего стало ясно, что оранжевые обязательно победят. Если авторитарная власть настолько слаба, что не может применить силу – это конец…
Через день – я нашёл Бишопа. Напряжённость в центре Киева уже спадала, пусть блокирование офисов правительственных зданий ещё продолжалось, пусть палатки стояли на Майдане – но уже шли переговоры всех заинтересованных сторон и было понятно, что кризис будет разрешён мирным путём. Второго штурма не будет.
Мы устроились в кафе национальной кухни и заказали борщ. В кафе было полно людей с оранжевыми ленточками, их кормили со скидками. Эти дни вообще запомнились какой-то удивительной близостью людей друг к другу, и желанием всех сделать друг другу что-то хорошее…
– Мы тебя проверили, – сказал Бишоп, – разведотдел флота. Почему ты соврал?
– Я не соврал. В армии я не служил.
Бишоп откинулся на спинку стула
– Ну, допустим. А на флоте ты что забыл?
– Надо было платить за учёбу. Я оттрубил один контракт.
– В Испании?
– База Рота.
– То есть, ты знаешь испанский.
– Более – менее.
– И русский.
– Свободно.
– Ещё какие?
– Французский. Неплохо.
Бишоп нехорошо улыбнулся
– Те тёлки. Хочешь, скажу, которую из них ты трахаешь?
…
– Тёмненькая, с короткой стрижкой.
– Причём тут это?
– Я прав?
– Допустим.
Бишоп оскалился
– Знаешь, как я догадался?
…
– Потому что она самая лучшая. А другое тебе и не надо. Ты – хищник. И я – хищник. И мои коллеги – тоже хищники.
…
– Тебе самое место в нашей стае, сынок…
Вашингтон, округ Колумбия
«Гувер-билдинг», главное здание ФБР.
– То есть в Киеве вы впервые встретили Стена Бишопа, и он предложил вам работать в ЦРУ.
– Это есть в моем досье.
– И в Киеве же вы впервые встретились с мисс Никитиной. Анастейша Никитина.
– Да, это так.
– Чем занималась там мисс Никитина?
– Была волонтёром, как и я. Она занималась политическими и социологическими исследованиями на местности для своей будущей книги. А так как денег у неё в ту пору было немного, она завербовалась волонтёром в неправительственную организацию. Чтобы быть на месте и иметь возможность проводить полевые исследования.
– Организацию Джорджа Сороса?
– Не только. Там были и другие донаторы. Фонд Форда вкладывал не меньше.
Писатель достаёт из сумки для ноутбука книгу. Знакомая обложка
– Проблемы демократического транзита в странах Восточной Европы.
– Вы читали эту книгу, позвольте спросить?
…
– Не читали. Значит, нам нет смысла об этом разговаривать, вы все равно ничего не поймёте. Это как с дикарями обсуждать тонкости французской кухни.
Писатель улыбается. Улыбка тонкая как бритва. Забойщик смотрит на меня – возможно, у него нетрадиционная ориентация и он хочет предложить мне нечто плохое…
– Вообще-то я прочитал книгу, мистер Миллер. Мисс Никитина в ней критикует американское правительство. Точнее, поносит его. Очень тонко и интеллектуально. Но поносит. Она пытается подвести читателя к мысли, что американское правительство не может помочь нарождающимся демократиям, потому что само не является демократическим и подаёт дурной пример.
– Это её право. Закреплённое конституцией. Если люди не имеют права ругать своё правительство, значит, демократии в этой стране нет.
– Вы оказывали мисс Никитиной помощь в написании её книги?
– Нет.
– Вы делились с ней какими-либо материалами для её написания?
– Я же сказал, что нет.
– Вы в этом уверены?
– Послушайте. Сколько раз я должен повторять нет, чтобы вы поверили? Я не оказывал мисс Никитиной никакой помощи в написании этой книги. Она преподаёт в Оксфорде и у неё достаточно помощников и источников информации для её написания.
Писатель кладёт книгу на стол
– Проблема в том, мистер Миллер, что вокруг вас немало людей, которых нельзя назвать патриотами своей страны. А вот сами вы чисты как стёклышко.
– Это ваша проблема или моя?
Писатель решает сменить тему.
– Ваши отношения с мисс Никитиной начались там же, в Киеве?
– Это нельзя назвать отношениями.
– Что же это было?
– Это был секс. Отношения начались здесь, когда мы вернулись. И до того как я прошёл курс подготовки оперативных сотрудников ЦРУ. И я жалею…
