Книга Национальный музей Барджелло Флоренция - Нина Геташвили

Неизвестный мастер Акваманил. Около 1420. Бронза. 41x36,2

Данная фигурка святого Георгия, поражающего копьем дракона — акваманил. Такие кувшины со сливным отверстием были известны еще в Древнем Риме и предназначались для мытья рук («аква» — «вода», «манус» — «рука»). Средневековье сохранило традицию. Обычно акваманилы носили зооморфный характер, фигурки животных, собственно, являлись туловом емкости и делались подчас весьма условно. Однако мастер представленного кувшина не пренебрегает ни точностью в передаче всадника на коне, ни жанровой детализацией. Акваманилы были церковной утварью, предназначенной для омовения рук священника. Ремесленники из нидерландского города Динана, на реке Маас, специализировались на их изготовлении, поэтому в обиходе такие рукомойники называют динандерии, динандри (на Руси — водолей), впрочем, как и другие изделия мастеров Динана. Данный сосуд — именно северного происхождения, из бассейна названной реки. Сюжет со всадником (рыцарем, охотником, драконоборцем) был самым популярным в этой области ремесла.

Лука делла Роббиа (1400–1482) Мадонна с Младенцем между двумя ангелами. Около 1450–1460. Терракота, глазурь

Техника глазурованной терракоты, майоликового покрытия особого состава, была введена в обиход европейской пластики именно Лукой делла Роббиа, флорентийским ювелиром, переквалифицировавшимся в скульптора (не единичный пример этого времени). Поначалу мастер работал в мраморе, исполнил декор «кантории», певческой кафедры собора. А, заполняя рельефами люнеты, впервые применил новую глазурь на основе олова. Слава об этом разнеслась широко, и делла Роббиа стал получать заказы от иерархов разных церквей и светских учреждений.

Автор использовал немного цветов, но его небесно-голубой и белый сияли чистотой и ясностью, флоральные мотивы были по-особому нарядными. Мадонны художника, как в представленной люнете с ангелами, нежны, а Младенцы пухлы и невинны. Драматического провидения в изображении матери и ребенка он не обнаруживал, но любовался их чудесным единением.

Андреа делла Роббиа (1435–1525) Мадонна с яблоком. Около 1460. Терракота, глазурь. 70x52

Андреа был не только племянником Луки делла Роббиа, но и его приемным сыном, талантливейшим учеником и наследником мастерской. Он также мечтал о крупной форме, начинал работать с мрамором, но влияние Луки оказалось сильнее. Андреа сделался крупнейшим творцом своего времени в области майоликовых изображений. И его спеленутые младенцы в медальонах на фасаде здания Филиппо Брунеллески Сиротского приюта (Оспедале деи Инноченти) стали широко известны благодаря многочисленным копиям (образцы таковых можно увидеть и в Итальянском дворике ГМИИ им. А. С. Пушкина). Впрочем, реплики изготовлялись и на его мануфактуре для рассылки по Италии и в разные страны Европы (практику ввел еще дядя). Первые работы Андреа в майолике чрезвычайно походят на произведения наставника. Так, и представленная Богоматерь, очаровательная и нежно-задумчивая, — «родная сестра» Мадонн Луки. Однако совершенно очевидно, что выразительность круглой пластики также привлекала Андреа.

Андреа делла Роббиа (1435–1525) Портрет молодой женщины. Около 1465–1470. Терракота, глазурь. Диаметр — 54

В эпоху Возрождения наблюдается искреннее стремление мастеров преодолеть границы своих видов искусств. Историк искусств Дж. К. Арган пишет по этому поводу: «Донателло смело вводит в скульптуру ярко окрашенные элементы (позолоту, цветной мрамор, мозаику, терракоту), Паоло Учелло с помощью живописи дает изображение статуи, а Брунеллески не может обойтись без того, чтобы не дополнить свои пространственные построения пластическими и колористическими экспериментами. Глазурованная терракота соединяет в себе пластику и живопись и ставит их на службу архитектуры».

По семейной традиции, Андреа оставил головку модели белой на синем фоне. Такие изображения, конечно же, условны и отдаленно могут напомнить римские антики, но удивительно реалистическая деталь — девичья прическа — делает данное вовсе не отстраненным.

Андреа делла Роббиа (1435–1525) Мария, поклоняющаяся Младенцу (Мадонна лилий). Около 1490–1495. Терракота, глазурь

Лилию — символ чистоты Девы Марии — часто можно встретить в композициях с ее изображением, содержательно связанных с юностью Богоматери, Благовещением и Младенцем. Так как считалось, что лилия раньше других цветов расцветает весной, она являлась поэтическим символом пришествия Христа как Мессии. Обычно в иконографии с Марией цветок помещен в вазу с прозрачной водой. На представленном же рельефе мастер обыгрывает синеву глазурованного фона как небесную лазурь, поэтому создается впечатление, что действие происходит на лоне природы. Младенец расположился на травке, и лилии растут, а не сорваны. Белый, зеленый, синий — привычные цвета терракот семейства делла Роббиа, вполне условное соединение, однако они позволяют внести жанровый компонент в помещенный на декоративную консоль рельеф.

Можно представить, сколь притягательным для многочисленных заказчиков было такое изделие. Известно, что первые образцы подобной композиции датируются примерно десятилетием ранее. Так что, если иметь в виду тиражность, можно говорить о примере «массовой культуры».

Дезидерио да Саттиньяно (около 1428–1464) Бюст молодой женщины. Около 1455–1460. Мрамор. Высота — 47

В имени художника значится название его родной деревни — Саттиньяно, которая расположена неподалеку от Флоренции, столицы итальянской провинции Тоскана, а в эпоху Возрождения — и Флорентийской республики. Дезидерио, как и отец, являлся членом цеха каменотесов, но его мраморные произведения, надгробия, портреты, рельефы, не несут и следа грубости этой профессии. В 1453 он уже состоял в цехе мраморщиков. Возможно, да Саттиньяно получал уроки мастерства у Донателло и Росселлино, однако был самостоятелен в своих поисках.

Облик юной девушки, воплощенной в представленном бюсте, ваятель делает утонченным. Объемы окутывает мягкая светотень, достигнутая тонкостью моделировки. Скульптурный портрет стал одним из открытий Раннего Возрождения. Хотя в изображениях женщин мастера стремились передавать некий отвлеченный идеал, индивидуальные черты, сходство сохранялись. Справедливо полагают, что в этих изваяниях обнаруживается влияние современной ему живописи. И данная работа создавалась скульптором без учета ее обхода. Главные точки зрения — в фас и в профиль.