Книга Религиозные войны - Жорж Ливе

4. Варфоломеевская ночь (23—24 августа 1572 г.).

— 18 августа 1572 г. ставшая символом примирения Маргарита Валуа выходит [22] замуж за Генриха Наваррского, едва оправившегося после смерти своей матери. Жених и невеста получают благословение перед Собором Парижской Богоматери. 22 августа выстрелом из аркебузы ранен адмирал Колиньи, который тогда был сторонником союза с Нидерландами, взбунтовавшимися против Испании. В ночь с 23 на 24 августа 1572 г. в Совете было решено приступить к истреблению протестантов. К реализации этого решения приступили немедленно, она продлилась несколько дней не только в Париже, но и в провинциях. Кто в ответе за происшедшее?

Ж.-Л. Буржон (J.-L. Bourgeon) и Д. Крузе (D. Crouyzet) отказываются от традиционных объяснений, возлагающих вину на Екатерину Медичи и ее сына, которые пригласили в Париж Генриха Наваррского для бракосочетания с Маргаритой. Попытка убийства Колиньи (22 августа) — дело рук Гизов (вендетта — одна из основных причин войн в XVI в.). Вина вдовы и сына Франсуа Гиза достаточно велика, чтобы не выставлять на первый план имя королевы-матери, которая в это время вела политику примирения и обеспечения равновесия соперничающих партий. То же относится и к мотивам убийств, приписываемых Екатерине, ее двум сыновьям и Гизам. Кто виноват? Фанатизм народа, давление со стороны крупной парижской буржуазии, эшевенов и Парламента, заговор Гизов и ожидание армии. У короля не было войска, не было союзников, [23] он сам находился под угрозой и был почти пленником. Король соглашается принять на себя ответственность за события и препоручает провинциям выполнение задуманного. Пытаясь воссоздать мотивы, которыми руководствовались участники этой драмы: божественная кара, возобновляющая связь с библейской традицией или мистическое возмездие, поражающее неверных подобно Филиппу II в битве при Лепанто, Крузе утверждает, что, беря на себя ответственность за совершенные зверства, государь, «подобно Искупителю, пожертвовал собой за грехи и жизнь своего народа». На заднем плане, за призывами подстрекателей к насилию, за цепной реакцией ненависти и смертей, просматриваются интриги испанцев и католического духовенства, пользующихся слабохарактерностью монарха (о которой говорит в своем письме к Швенди его тесть император Максимилиан II) и здравым смыслом королевы-матери, которая соглашается на неизбежное. Только в Париже было убито 2000—3000 протестантов и еще 6000—10 000 в провинции. В ту ночь Генрих Наваррский перешел в католичество и позже скрылся бегством.

Это преступление, которое еще долго будет тяжким грузом лежать на совести французов, было ошибкой. За кратковременным триумфом Екатерины, полагавшей, что гибель протестантских вождей обезглавит их партию, за поздравлениями, полученными от католических [24] держав и от самого папы, последовало горькое прозрение. Демократические элементы в протестантизме, с 1561 г. отброшенные на второй план за счет выхода на сцену дворянства, вновь заявляют о себе. Жертвы взывают к отмщению. Городские судьи и пасторы организуют сопротивление на западе и юге страны. В Ла-Рошель толпами прибывают беглецы: до 54 пасторов со своими прихожанами явились в этот город, где в 1571 г. жители, принадлежавшие к двум разным конфессиям, заявляли, что хотят жить в «добром мире и согласии». Этот город сначала защищал де ла Ну, затем он выдержал осаду герцога Анжуйского и был спасен вмешательством делегатов от Польши, в которой только что королем избрали Генриха Валуа. Булонский эдикт завершает в июле 1573 г. четвертую религиозную войну. Свобода совести предоставляется всем протестантам, свобода осуществления культа разрешена лишь в Ла-Рошели, Ниме и Монтобане, а также в домах некоторых высокопоставленных сеньоров. Те же условия получает для себя героически защищавшийся город Сансерр.

Протестанты на юге не складывают оружие. На собраниях в Ниме и Монтобане они требуют реабилитации жертв Варфоломеевской ночи, свободы отправления культа во всем королевстве, гарантий со стороны протестантской Европы. Они находят себе союзников в королевской семье. Герцог Алансонский, четвертый сын Екатерины Медичи, руководитель партии [25] «политиков», подумывает о короне и сближается с гугенотами. Раскрыт заговор, арестованы маршалы Монморанси и де Коссе. Брат Монморанси, Дамвиль, губернатор Лангедока, освобождается от должности и заключает союз с гугенотами юга. Смерть совершенно обессиленного 24-летнего Карла IX, случившаяся 30 мая 1574 г., положила конец политике равновесия. Массовые убийства разрушают единство нации и создают против правительства союз «политиков» и протестантов, закрепившихся в Ниме и Ла-Рошели. Вновь надолго разгораются религиозные страсти, причем это происходит в решающий момент мировой истории, когда влияние переходит от стран Средиземноморья к странам атлантического побережья.

5. Союз гугенотов и «политиков».

На протяжении десяти лет, с 1573 г. по 1584 г., три войны следовали одна за другой. Новый король Генрих III был коронован в Реймсе в феврале 1575 г. Его блестящие достоинства вполне уравновешивались бесхарактерностью и дурной наследственностью. На него возлагались самые лучшие надежды, но он оказался не способен вернуть трону престиж и авторитет. 15 сентября 1575 г. признанный вождь «политиков» и гугенотов, герцог Алансонский, ставший герцогом Анжуйским, бежит из Лувра, где брат удерживал его. Пришедшая на помощь немецкая армия угрожает Парижу. Мир брата короля, подписанный в Болье 6 мая 1576 г., выглядит [26] как капитуляция правительства. Жертвы Варфоломеевской ночи реабилитированы. Отправление протестантского культа запрещено лишь в Париже и в городах, являющихся королевскими резиденциями, но разрешено «во всех городах и местностях королевства, страны, покорной королю и находящейся под его защитой, без ограничения времени и личностей». Протестантам предоставлено восемь крепостей. В каждом местном парламенте созданы смешанные палаты из католиков и протестантов. Политические вожди гугенотов получают прощение и милости. Союз между «политиками» и гугенотами принес свои плоды.

Этот компромиссный мир, начиная с 1576 г., совершенно неизбежно приводит к возникновению католической реакции, подобной той, которую инициировал Триумвират, но в более широком масштабе. Поскольку король выглядит неспособным обеспечить религиозное единство, католики решают, что им следует организовать «священный христианский союз», вождем которого будет юный герцог Гиз, одержавший в Дормансе единственную победу в последней войне. У этого союза возникнет хартия — «Перонская декларация», в которой объявляется о создании Католической лиги. У этого союза есть программа Генеральных штатов, которые должны быть созваны как можно скорее. Генрих III попытался взять это движение под свой контроль, возглавив Лигу. На собрании Генеральных штатов в [27] Блуа он заявил, что не потерпит больше одной веры в своем королевстве «в соответствии с клятвами, которые он принес на коронации». Дворянство и духовенство следуют за ним, третье сословие — в частности, устами Жана Бодена, депутата от Вермандуа, — объявляет себя сторонником восстановления религиозного единства, «но самыми мягкими и богоугодными методами, которые Его Величество сочтет возможными», то есть без войны. Момент выглядит благоприятным. Новый герцог Анжуйский отошел от своих союзников, Дамвиль поступил так же. Его части рассредоточиваются среди гугенотов. Король Наварры, возвратившийся в протестантизм после своего перехода в католичество в Варфоломеевскую ночь и бегства из Лувра, пытается поддержать единство. Эта война ведется без денег, она отмечена успехами католиков и приводит к ненадежному миру, заключенному в Бержераке. Эдикт, подписанный в Пуатье, подтверждает заключение этого мира 8 октября 1578 г. По этому эдикту, свободы, предоставленные «миром брата короля», ограничиваются: отправление протестантского культа разрешается только в предместьях одного города на бальяж, а также в больших и малых городах, пользовавшихся этим правом «до последнего возобновления военных действий», а также взятых в день заключения мира. Упраздняется половина палат, в которых протестанты составляли 50 процентов; в тех смешанных палатах, которые [28] сохраняются, они могут иметь теперь только одну треть мест. Однако свои восемь крепостей они сохраняют еще на шесть лет.