Книга Создатели морского устава - Владимир Шигин

Будучи сосланным в Казань, Крюйс продолжал работать над морским законодательством, которое он не прекращал и, состоя под судом.

Адмирал создает два проекта: о салютации между кораблями Российского царства и Голландских штатов», а так же «Сколько с которого чину следует взыскивать за дачу патента».

* * *

Следующий 1714 год был весьма богат на указы и постановления по морской части. Петр торопился. Следовало немедленно заполнить вакуум морского законодательства. В течение 1714 и 1715 года создается как бы «черновик» единого ведения морокой службы.

2 апреля 1714 года царь подписывает указ «о салютации кораблей при городах и крепостях».

29 мая следует его именной указ «о сохранении дисциплины на корабле и подсудности морских и сухопутных военнослужащих людей».

8 июня по судам рассылаются единые правила хранения провианта в море. 5 февраля 1715 года выходит в свет инструкция офицеру командующему кораблем».

Уже спустя два года после оглашения приговора в мазанковой башне Санкт-Петербургского адмиралтейства Петр возвращает из Казани Корнелия Крюйса. Вернувшись, вице-адмирал вплотную начинает заниматься разработкой морского законодательства. В помощь ему определяются: капитаны Госселер, Падден, барон Шафиров и князь Михаил Голицын. И если заморские капитаны вносили в разработку морского законодательства опыт своих государств, то россияне и, в первую очередь, князь Голицын русский дух и опыт войны со шведами.

* * *

Сын курского воеводы князь Михаил Михайлович Голицын начал свою службу отечеству солдатом-барабанщиком Семеновского полка. Храбро дрался в первом Азовском походе, уничтожал стрельцов, под Нарвой был ранен в ногу и руку, прикрывая отход русских полков. В 1702 году брал штурмом Шлюссельбург, затем были Нейшанц, Нарва, Митава и многие другие баталии. Особо же отличился Михаил Голицын в сражении при деревни Лесное.

– Ты сражался, как лев! – сказал ему после одержанной победы Петр, расцеловывая героя. – Проси, чего пожелаешь!

Благородный Голицын попросил царя простить своего давнего недруга генерала Репнина.

– Прости, государь Аникиту! – только и произнес.

В Полтавском сражении Голицын командовал гвардией. Именно он с малыми силами вынудил шведов сложить оружие у Переволочны. А затем был год 1714 и славная Гангутская виктория, где снова князь Михаил явил образец мужества и неустрашимости.

И вот теперь он приступал к созданию морского устава. Белое других вопросов занимался Голицын составлением параграфов связанных с размещением на судах морских солдат, перевозкой полков пахотных, проведения десантных высадок.

Пройдут годы и опыт, приобретенный князем Михаилом Голицыным при работе над морским законодательством, даст России новую блестящую морскую победу! Дни и ночи, проведенные им в бдениях за столом, окупятся с лихвой. Но это будет еще не скоро…

Работа над будущим уставом протекала успешно. Сочинители работали не жалея себя. Пример в том подавал сам Петр, проведя за столом по десять-двенадцать часов в сутки.

Однако чем дальне шла работа, тем больше и больше ощущался недостаток информация о последних изменениях в морских законодательствах держав европейских. Конечно, Крюйс и прочие западные капитаны были людьми многоопытными и в морском деле знающими. Но в Россию они прибывали лишь с багажом прошлых лет, а жизнь на месте не стояла.

– Нам не день вчерашний флота англицкого да голландского повторять надобно, – не раз говаривал царь Петр своим единомышленникам, – а брать от оных мореходцев вое лучшее, да такое, что и им самим еще ново будет! Для этого многотрудного дела был нужен человек особый. Найти такого было не так-то престо. Уж больно большие требования предъявлял к нему государь: и чтобы предан был Отечеству своему беззаветно, и чтоб в делах заграничных разбирался, и языками владел многими, и в выведывании сведений тайных искусен был! Притом, должен был быть избранник и в писании искусен. О том, что при всем тем он и моряком должен был быть первостатейным, разговор был особый.

Не день, и не два обмысливал государь кандидатуры для столь важного задания, пока не остановился на одной – Каноне Зотове!

25 января 1715 года перед Петром предстал человек, ставший впоследствии самым деятельным сочинителем наиболее полного морского устава России, посвятивший разработке его всю свою жизнь!

* * *

Имя Канона Зотова мало что говорит сегодня большинству из наших соотечественников, а ведь с именем этого человека связаны многие славные страницы отечественной флотской истерии.

И почти всегда рядом с его именем можно поставить слово «первый». Зотов был, по существу, первым русским профессиональным моряком, героем первого победного сражения в открытом море создателем большого количества документов регламентирующих все стороны морской службы я всевозможный учебников для юных моряков. При этом до последних дней своей нелегкой жизни, он же не переставал заниматься совершенствованием морского устава. Жизнь Зотова это по существу и есть история создания первого свода законов русских моряков.

Герой нашего повествования Конон Зотов (второй из сыновей Никиты Моисеевича) родился в 1690 году. Когда юноше исполнилось четырнадцать лет, его в числе других недорослей-дворян отправили в Англию для обучения всяческим наукам.

Конон Никитович Зотов – командир корабля «Девоншир»

Оказавшись за границей, Конон прилежно взялся за науки. Он учил языки и медицину, математику и военное дело. Все было интересно, но душу не волновало: едва выпадала свободная минутка, Конон бежал в порт. Свежий соленый ветер, запах моря и смоленых канатов, смелые мужественные люди – все было ново и сказочно-неправдоподобно для русского юноши, выросшего вдали от морских просторов. Ночи напролет просиживал Конон среди бывалых морских волков, слушая бесконечные истории их странствий и приключений.

Долго боролся Зотов с собой; наконец не выдержал и отписал в Москву отцу, чтоб тот попросил царя разрешить ему учиться на моряка. Прочитал Никита Моисеевич сыновнее послание и понес его Петру.

– Вот, – сказал, – государь, полюбуйся, что шельмец мой пишет. В моряки ему захотелось. Ну, не дурень ли?

– Не твой ли Конон за неполных три года языками многими овладел крепко?

– Мой, государь! – с гордостью молвил Никита Моисеевич.

– А не твой ли Конон книжку бурбонскую о науке фортификации на язык наш переложил весьма складно?

– Мой! – Старик Зотов не понимал, куда клонит его воспитанник.

Подойдя к столу, Петр молча наполнил вином до краев здоровенный кубок.

– Пью здоровье первого российского «охотника», на моря идущего, – Конона Зотова! Виват!

Записи К. Зотова