Книга Умереть в раю - Гера Фотич

Как ни старался Василий, но почувствовать что-то родное и близкое, объединяющее этого веселого негритёнка с дочкой — нет, не удавалось. И от того становилось стыдно. Словно не был он хозяин своей душе. Не мог поверить, что это и есть его внук, продолжатель рода. С женой об этом не говорил — понимал, что она ощущает то же самое.

Валерия с укором что-то внушала Виктору на английском. Тот отвечал, бурно жестикулируя. Затем снова возник на экране:

— Киак диля? И, не дождавшись ответа, выпал из поля зрения.

Валерия за руку притянула к себе второго сына. Младший, семилетний Даниил — полная противоположностью своему брату — белокожий ангелочек. Длинные вьющиеся волосы. Распахнутые голубые глаза. Молча, смотрел в экран — разглядывал незнакомых ему людей, которых мать называла своими родителями.

— Данила привет! — ласково обратился к нему Василий. — Я твой деда! Скажи де-да!

— Папа, его зовут Даниил, — перебила дочка.

— Даниил ему не подходит, — в очередной раз заспорил Василий, — посмотри на него! Будущий русский богатырь! А ты — Даниил…

— Даниил — это тоже русское имя! — настаивала дочь.

— Может оно и так, только Данила лучше! — подвел итог Василий.

Внук молчал. Казалось, его нисколько не занимал спор взрослых. Смущенно потирал ладошки, перебирал пальцами, точно катал ими невидимые кусочки пластилина. Даже не пытался произнести какое-либо слово. Изредка указывал на что-то пальцем, как глухонемой. Трогал мать за руку, ожидая ответа. Крутил головой.

Это наводило на мысли о болезни ребёнка. Но дочь заверяла, что он очень хорошо говорит, просто сейчас стесняется. Василий с женой смирились с таким объяснением и больше вопросов не задавали.

Немного поболтав, дочка сказала, что ей надо заниматься срочными делами по дому, и она будет рядом. Василий достал с полки книгу. «Маленький принц» Экзюпери. Стал читать вслух.

Внук слушал, изредка улыбаясь. Когда он хмурился, Василий откладывал текст и начинал, как мог, разъяснять прочитанное. Внук снова светился улыбкой. Василий знал, что Данила его понимает. В душе разливалось тепло. И казалось, что перед ним не плоский экран монитора, а сидит на стульчике сам внук. Протяни руку — и можно взлохматить белые волосики. А тот уцепится своими пальчиками за большую ладонь деда…

— Ну что ты мне парня расстраиваешь! — возмущалась подошедшая Валерия. — Не можешь что-нибудь повеселей почитать?

— Это умная сказка, дочь! Помнишь, я тебе её читал в детстве?

— Ничего я не помню, папа… Здесь всё по-другому. Жизнь другая, и сказки совсем не те…

В течение года после увольнения Василий должен был пройти медкомиссию. Не сомневался, что получит инвалидность и, соответственно, денежную компенсацию. Как-то можно будет просуществовать. Правая нога все сильнее тянула, немела по утрам. А мотаться в город было тяжело.

В медчасти ГУВД только разводили руками, намекая на давнишнюю командировку Василия в Чернобыль на тушение реактора атомной станции. Какой-либо определенный диагноз не ставили, футболили от доктора к доктору. Об инвалидности и речи не шло. Считали, что всё дело в позвоночнике. Предлагали записаться на платное обследование, где один снимок поясничного отдела по стоимости был соизмерим с пенсией. Таких денег у Василия не было.

Поликлиника оплачивать не отказывалась, но только с разрешения главврача. Но тот стал неуловим — совещания, командировки. Заявление так и оставалось неподписанным.

В конце концов, чтобы отвязаться, участковый терапевт дал направление в онкологический центр на Березовую аллею. В погожий денек Василий сдал там анализы. Ответ получил скоро…

Глава 3. Встреча

— Привет, дед!

Родная речь внезапно вернула Василия обратно к ожиданию чего-то ненадежного, неприятного. Готовности дать отпор или просто уйти, затаив злобу. Он обернулся.

Перед ним стоял молодой светловолосый парень, низкорослый. Если бы не коренастая фигура, можно было принять за подростка. Лицо сплошь покрыто веснушками. Голубые глаза, налившиеся красным веки. Яркие губки бантиком.

— Вы мне? — спросил Василий на всякий случай. Лицо молодого человека было на удивление знакомым, словно когда-то давно видел его.

— Кому же еще? — криво усмехнулся парень. Правой рукой как гребнем приподнял свою длинную челку и пригладил назад. В уголках глаз — сеть морщин. Стало видно, что ему давно за тридцать. Красная футболка с двумя нарисованными злыми зубастыми человечками из мультика скрывала хилую грудь. — Видишь здесь другого деда?

— А почему сразу на «ты»? — спросил Василий недовольно. Парень ему не понравился, — Мы знакомы?

— В английском языке слова «вы» нет, — ответил тот насмешливо.

— А ты что, со мной на английском говоришь? — начал злиться Василий. Ему не нравился этот неожиданно возникший островок родины, на котором он оказался, беседуя с незнакомцем.

— Говорю-то по-русски. Только здесь Америка! — парень перестал улыбаться и снова поправил челку.

— И что, значит, уважения никакого нет? — Василий сделал вид, что собирается отвернуться и уйти.

— Какое здесь уважение, дед? Вот если б у тебя бабла полные карманы были, тогда и уважение! Но что-то на миллионера ты не смахиваешь! — он придержал Василия за локоть и, спрятав ухмылку, добавил: — Ладно, чего трепаться! Дочка твоя просила тебя доставить. Ты же сообщил, когда прилетаешь. Пошли в тачку!

— А ты кто будешь-то? — повернулся Василий.

— Да можно сказать и муж! — снова ехидная улыбка.

— Она мне писала, что муж у нее американец! — недоверчиво сказал Василий.

— Все мы здесь американцы, пока не депортировали, — усмехнулся парень, — знаешь, почему Америку называют свободной страной? И, не дождавшись ответа, продолжил:

— Здесь нет закона о депортации! Если уж ты проник на их территорию, то можешь свободно жить! Но только до тех пор, пока не совершить какое нарушение! Вот тогда тебя вышлют! Чуешь? А ты, дед, тоже видать американцем хочешь пожить, как я посмотрю?

— Хочу американцем помереть! — не сдержался Василий.

— Ха-ха! Ну ты, дед, хохмач! Лерка и не говорила мне, что ты шутник! Ну, поехали, что ли? Тет меня зовут. Толя по-нашему.

— Это, по какому, по-вашему? — Василий не мог сдержать возникшую ранее неприязнь: — Имя себе выбрал кобелиное, как кличку собаке. Тет — не Тет! Тот, не тот! Дочь мою Леркой обзываешь! Она что тебе, плашка для нарезания резьбы?.. Но, вспомнив счастливое состояние, испытанное еще минуту назад, подавил раздражение. Посмотрел вверх на синее небо, почувствовал жар от солнца на своем лице и тихо добавил:

— Василий Петрович меня зовут.

— Да ладно тебе, Петрович, — примирительно сказал Тет, — вместе щи у Валерии хлебать будем! А резьбу твоя дочь точно нарезать может на ком угодно! Где багаж-то?