Книга Родить, чтобы воспитать - Петр Люленов

Отец семейства считал, что, поступая так, проводит воспитательную работу со своими детьми. То есть учит их, как правильно надо поступать в нынешнее сложное время. И был убежден, что обязан ориентировать детей на мелкое воровство, без которого сам не мог обойтись. И еще был уверен, что и в дальнейшем умеренное воровство в колхозе будет процветать, пополняя мизерные доходы колхозников. И не научить своих чад, как правильно себя вести в этой обстановке, он, как родитель, не имел на это право.

Однако Фома Перцев не понимал, что его дети, как промокашка, впитывают каждое грубое слово, сказанное полупьяным родителем, и с этих пор начинают себя нацеливать на воровство. Потому что отец ясно им толкует: «Работая в колхозе, не украдешь – с голоду умрешь». А самый старший из детей, Илюша, начиная с первого класса, не нацеливал себя на то, чтобы хорошо учиться, чтобы успешно окончить школу, поступить после школы в учебное заведение, чтобы получить специальность, затем начать работать хорошо, зарабатывать и за счет этого устроить свою будущую жизнь. Он все время думал о том, что как только подрастет, станет вором. Начнет умело воровать, заимеет много денег и будет жить роскошной жизнью. Поэтому Илюша всегда внимательно выслушивал сказанное отцом: «Не украдешь – не проживешь», ― и эти слова глубоко проникли в ум подростка. Вот это и привело к тому, что ребенок себя нацеливал на будущую воровскую, легкую и роскошную жизнь. И твердо себя ориентируя на такую ошибочную жизнь, подросток тогда еще не понимал, что жизнь очень сложна. И даже вор тоже встречается с большими жизненными проблемами, и не все ему дается легко и просто. А когда в этом разберется, то исправить уже ничего не сможет. Но проследим за всем по порядку.

Надо сказать, что в доме Фомы Перцева была одна женщина, которая не соглашалась с такими рассуждениями молодого хозяина. Это старая мама Фомы и бабушка Илюши Перцева. Слушая сына, она смело вступала с ним в спор. Обвиняла его в том, что он плохо воспитывает своих детей и доказывала, что воровство – это очень греховное дело. И, говоря об этом, напоминала сыну о десяти Божьих заповедях, одна из которых гласит: «Не укради». Обращаясь к внукам, бабушка требовала: «Не слушайте папу! Истинно говорю вам, что и без воровства можно прожить хорошую жизнь», ― и приводила в пример себя и их покойного дедушку, с которым она прожила длинную и хорошую жизнь, притом без воровства. И этим примером бабушка доказывала, что с помощью упорного труда они с мужем вырастили пятерых детей.

Фома любил свою маму и первоначально не спорил с ней. Он только морщился, отрицательно качал головой и убеждал свою мать, что нынешние времена совершенно другие. И при детях доказывал старой женщине, что когда Бог писал свои заповеди, колхозов еще не было. А сегодня, работая в колхозе, без воровства жить невозможно. Но бабушка не сдавалась и всегда доказывала сыну, что воровство – это большой грех перед Всевышним Творцом. Поэтому нельзя воровать, чтобы этим не грешить. И снова требовала от внуков не верить отцу и не воровать, чтобы не гневить этим Бога. Видя, что дисциплинированную и глубоко верующую в Бога бабушку невозможно убедить в том, что современную жизнь надо строить на воровстве, и боясь, что его «воспитательная» работа не достигнет цели, Фома стал убеждать свою старушку-маму, что воровство в колхозе – это никакой не грех. И Бог за такое воровство не наказывает, потому что берут колхозники из общей кучи. А куча эта складывается из урожая, в который вложили труд все колхозники. И приведя в пример себя, при детях твердил: «Как ты, мама, не понимаешь, что я не лезу в карман к какому-то человеку! И не вытаскиваю его кошелек с деньгами! Я привожу к нам домой корм с колхозной фермы, то есть из общей кучи, где лежат корма всех колхозников. И мое воровство не обеднит одного человека, и Бог за это меня не станет наказывать. Иначе он должен будет наказать за воровство всех колхозников, и у него тогда не останется ни одного праведного человека, и все умершие люди перейдут к дьяволу. Потому что, воруя сумками продукцию, все колхозники становятся грешными».

Будучи уверенным, что этим веским примером убедил свою старую маму, что воровать из общей кучи не грешно, Фома начинал довольно смеяться. И дети дружно поддерживали смех отца, что очень огорчало бабушку.

Однако старая женщина не собиралась так просто сдаваться. Она не соглашалась с доводами своего взрослого сына и начинала его убеждать, что воровать из общей кучи еще более великий грех перед Богом. Так как здесь в обиде остается много людей, которые трудились на выращивании общественного урожая. Но соглашалась с Фомой, что дьявол сегодняшних людей ориентирует на воровство, чтобы забрать к себе их грешные души, когда те предстанут перед Богом. И строго предупреждала сына: «И тебя сатана одолел! Немедленно остановись! Подумай и о своей душе! Учти, Бог никому не прощает воровства и тебя тоже накажет за это греховное творение!»

Фома не имел ответа на упрек матери. Выслушивая справедливый ее упрек, он часто молчал и не сердился на нее. Иногда улыбался и только пожимал плечами, что означало: сегодня без воровства обойтись невозможно. И тогда бабушка шла дальше. Она обвиняла сына, что он неправильно воспитывает своих детей, соблазняя их на грехотворение через воровство. Услышав это обвинение, сын морщился, потому что не видел здесь своей ошибки. И бабушка, обращаясь к внукам, снова требовала: «Не слушайте отца! Он сегодня выпил многовато самогона, вот и болтает, не понимая, о чем говорит! Бог никому не прощает сотворенные грехи. А Божью заповедь «Не укради» все люди обязаны выполнять. Слушайте бабушку и никогда не воруйте!»

И после этого требования бабушки, адресованного внукам, хмельной глава семьи сердился на маму, обвинял ее в том, что она агитирует его детей, чтобы они не слушались отца. И снова доказывал, что она не понимает современную жизнь. И доказывая, что только он рассуждает правильно, повышал голос и спрашивал: «Ну, как ты, мама, не понимаешь, что сегодня мы живем совсем в другое время?! Сейчас нет той частной собственности, которая была в ваше время. Сегодня мы работаем в колхозе, где все является общим и, в конечном счете, ничьим. И как я могу в таком случае не учить своих детей умению воровать, когда знаю, что на сегодняшний день все воруют. И не дай бог, если мои дети послушаются тебя и, работая в колхозе, не станут помаленьку воровать. Тогда что с ними будет? Они не смогут даже прокормить себя! Ведь платят в колхозе очень мало. Ну, как я смог бы прокормить вас, если бы не воровал с фермы корма? Тогда мы не имели бы домашнюю скотину. А где в таком случае мы бы взяли молоко, масло, сыр, сало, мясо, брынзу, яйца? И откуда бы я взял деньги, чтобы одеть и обуть своих детей, если не буду продавать ежегодно трех кабанов?»

Перечисляя все это, молодой хозяин нервно загибал пальцы и когда загнул все десять пальцев, то поднял вверх сжатые кулаки и крикнул: «Вот все это мне дают ворованные с фермы корма! И без этого вы все были бы голодными! Неужели и после этого ты, мама, не поймешь, что, работая в колхозе, нельзя обойтись без умеренного воровства. Вот тебе пример, что сегодня невозможно выполнить божью заповедь ”Не укради”!» ― и сердитый Фома опустил поднятые кулаки и разжал пальцы на руках. Мать смотрела на взволнованного взрослого сына, затем перевела взгляд на подрастающих внуков и на этот раз не стала возражать. Потому что то, о чем только что говорил молодой хозяин семьи, было правдой. Хоть и горькая, но правда. Поэтому старая женщина встала, оскорблено закачала головой и, ничего не говоря, пошла к выходу. Но у дверей она обернулась и дрогнувшим голосом сказала: «Поступайте как знаете. Но всегда помните, что воровство является большим грехом перед Богом».