Книга Мистер Пропер, веселей! - Василий Богданов

Клеопатра умерла бы от зависти при виде этого носа! Его хотелось сравнить с какой-нибудь изящной фарфоровой безделицей, сувениром, привезённым из далёкого Китая. На время лекции весь мир, вся вселенная, казалось, сосредоточивались для Н. И. вокруг кончика носа Анны Геннадьевны, который он разглядывал с пылким интересом искусствоведа.

Сближение студента и молодой преподавательницы произошло благодаря случайному событию: Анна Геннадьевна выезжала на своём стареньком красном «мерседесе» с университетской парковки и заметила, что Н. И. в глубоком раздумьи стоит на тротуаре перед широко разлившейся лужей, не зная, как её обойти, чтобы не испачкать сияющих чёрных ботинок. Аккуратно подъехав к нему, она толкнула рукой правую дверь и сказала:

– Садитесь.

Анна Геннадьевна не могла объяснить, почему так поступила. Приглашая его сесть, она не задумывалась о том, что дальше придётся узнавать, куда ему нужно ехать, и подвозить его до какого-нибудь места, которое, возможно, находилось вовсе не по пути. А между тем она достаточно сильно спешила на деловую встречу. Её «садитесь» было продиктовано неосознанным желанием спасти от грязи начищенные до блеска ботинки.

Н. И. сел в машину и, оправив брюки, положил на колени свой маленький чемоданчик, с которым ходил на лекции.

– Здравствуйте ещё раз, – сказал он и, стараясь не хлопнуть, прикрыл дверь.

После того как звуки, доносившиеся с улицы, были отрезаны, оба почувствовали себя так, будто находились на первом свидании. Увеличивая громкость радио, Анна Геннадьевна спросила:

– А Вы любите лихачить?

– Нет, – уверенно ответил Н. И.

– А я… а я – да, – неожиданно призналась Анна Геннадьевна и, удивляясь своей откровенности, продолжала, – особенно ночью люблю… люблю гонять по шоссе. Да.

Н. И. ничего не ответил, а только пристегнулся, своими действиями опередив готовую сорваться с губ Анны Геннадьевны фразу: «Можете не пристёгиваться, в городе я вожу аккуратно».

Машина тронулась, и Анна Геннадьевна заставила себя держать язык за зубами, хотя ей почему-то вдруг отчаянно захотелось рассказать совершенно незнакомому человеку о том, что гонять по ночам она любит с тех пор, как от неё ушёл первый муж, с которым Н. И. имел на удивление сильное сходство.

– Вас куда подвезти? – только и спросила она.

Н. И. назвал адрес и замолчал. Через некоторое время Анна Геннадьевна заметила, что он сидит как на иголках, сгорая от желания чем-то с ней поделиться.

– Вы хотите мне о чём-то рассказать, Николай? – поощрила она.

– Да, в расчёте на Ваш совет, – кивнул он, краснея, и с жаром пустился в рассказ о том, как они с другом несколько раз пытались организовать бизнес, следуя примерам из американских учебников.

Предприятие обыкновенно начиналось с идеи усовершенствования какого-нибудь бытового предмета, затем следовали попытки выбить инвестиции и наладить промышленное производство, а в итоге выяснялось, что нечто подобное уже давно было изобретено на Западе и гораздо проще ввезти товар из-за границы, чем производить на отечественной территории.

Анна Геннадьевна не смогла скрыть улыбки и сказала:

– Хотите посмотреть, как надо делать бизнес в России?

– Хочу, – согласился Н. И.

– Тогда поехали.

Через полчаса они припарковали автомобиль перед зданием, принадлежавшим одному из многочисленных НИИ, вошли внутрь и, поднявшись по ступенькам на пятый этаж, оказались в прокуренном насквозь помещении, где беспрестанно трещали телефоны и несколько людей одновременно орали в трубки:

– Да, шпалы грузить! Два вагона!

– Алло? Алло? Где пиловочник, я Вас спрашиваю? Нет, не дошёл до станции назначения. Только что звонили из Питера.

– Вы все сроки мне срываете, Аркадий Семёнович! Вы понимаете, что я к вам бандитов пошлю?

– Сколько тонн? Да, берём. Отправляйте в Находку.

– Что? Передайте, что если они там у себя в Москве будут сидеть на попе ровно и пальцем в носу ковырять, то хрен им, а не брус!

– Я спрашиваю, где наши деньги? Где? Товар уже несколько суток во Владике.

– Как вагоны пропали? Где пропали? В Ростове?

Н. И. почувствовал, что попал в один из нервных узлов зарождающейся рыночной экономики, откуда по всей стране стремительно разлетаются импульсы, приводящие в движение мышцы грохочущих по рельсам товарных составов. «Интересно, кто всем этим управляет?» – подумал он, с пренебрежением оглядывая неряшливых мужчин и женщин в прокуренных свитерах. В голове у Н. И. возник образ солидного бизнесмена лет пятидесяти – пятидесяти пяти в добротном костюме и галстуке, который сейчас должен встретить их и проводить в кабинет, обставленный обкомовской мебелью.

Анна Геннадьевна тем временем быстро отыскала среди суматохи перепуганную пожилую секретаршу и спросила, ногтем постучав по циферблату часов:

– А где Михал Сергеич? У меня… у меня назначено. Да.

Только тут Николай Иванович впервые почувствовал, что под этой мнимой кошачьей уступчивостью речи, под этим как бы заиканием и повторами прячутся железные когти.

– Он заболел, – пряча глаза, отвечала секретарша.

– Запил? – уточнила Анна Геннадьевна.

Увидев, что ложь не помогла, секретарша обречённо повесила украшенную седыми буклями голову.

– Едем, – Анна Геннадьевна увлекла Н. И. прочь из прокуренного помещения.

Через непродолжительное время они стояли на лестничной площадке жилого дома и звонили в чью-то квартиру.

Дверь им отворила болезненного вида женщина. Увидев Анну Геннадьевну, она испугалась и крикнула:

– Миша, это к тебе.

Анна Геннадьевна вместе с Н. И. прошли в комнату, где на кровати лицом вверх лежал человек с внешностью спившегося интеллигента. Воздух вокруг был спёрт и насыщен густым зловонием. Возле кровати на полу стояла пустая бутылка водки. Анна Геннадьевна первым делом отперла окна, а Н. И., осмотревшись, увидел прятавшихся в коридоре детей. «Так это и есть главный?!» – ужаснулся про себя он, вновь переводя взгляд на неподвижного человека. Рыжеватые волосы обрамляли его одутловатое изъеденное оспой лицо, а в усах прятались губы алкоголика, мягкие и толстые, словно сосиски с полиэтиленовой кожицей, под которой малиновым цветом набухла мясная масса.

– Миша, – Анна Геннадьевна встала у изголовья, как карающий ангел.

Человек разлепил веки, попытался сесть и закашлялся. Мокрота и слизь полетели от него во все стороны.

– Где мои деньги? – жёстко спросила Анна Геннадьевна.

Продолжая кашлять, человек замахал на неё руками. Жена подскочила к нему и сунула в руку скомканный носовой платок. Отхаркнув в него содержимое лёгких и носоглотки, Михаил Сергеевич вытер по кругу свои распущенные губы и наконец удостоил Анну Геннадьевну осмысленным взглядом.