Книга Ким Ир Сен - Андрей Балканский

Однако Ким Хён Чжик успокоил старика и, обратившись к своему сыну, сказал: "Ничего, надо бить отродье японцев, отнявших нашу страну".

После этого товарищ Ким Ир Сен говорил своим соседям: "Японцы — мерзавцы, забирающие корейцев. Их дети такие же мерзавцы. Мы будем играть только между собой, а если они что-нибудь скажут, налетим на них все вместе и изобьем".

Так сельские дети стали ходить с ивовыми прутьями и избивать вредничавших детей подлых японцев, из-за чего некоторое время японские дети не могли ходить спокойно по улицам. Нестерпимо ненавидевший проклятых помещиков товарищ Ким Ир Сен во время ссор между его товарищами и детьми помещиков всегда детей помещиков держал в страхе.

"Надо сделать так, чтобы на свете не было помещиков, живущих за счет чужого народа. Подлые японцы и помещики — одной породы. Только тогда, когда не будет японцев-негодяев и помещиков, все люди будут жить спокойно"»5.

В мемуарах Ким Ир Сен также приводит несколько характерных историй на эту тему.

Рядом с домом в Мангёндэ рос ясень, в тени которого установили свой пост японские полицейские. Старший дядя по материнской линии, Кан Чжин Сок, не желая, чтобы захватчики прохлаждались возле его дома, однажды срубил дерево «одним махом». Дедушка же, в свое время посадивший ясень, только смеялся, приговаривая: «Как в народе молвится, не жалко, что сгорает весь дом, когда я вижу, как дохнет клоп».

Другого дядю — по отцовской линии — Ким Хён Рока однажды долго избивали в полиции, требуя заменить свое имя на японское. Тот отказался, за что тоже получил одобрение деда: «Пусть тебя побоями доведут до смерти япошки, но ни в коем случае нельзя менять свое имя».

Маленький Сон Чжу старался не отставать от взрослых. Любимым его развлечением было стрелять из рогатки в японских полицейских, когда они появлялись в поселке, и кидать камни в их лодки во время прогулок по Тэдону. «Молодец, сын. Так им и надо, проклятым япошкам, — гладил его по голове после очередной стычки отец. — А теперь запомни мой завет. Хочешь учиться грамоте, учись во имя Кореи. Хочешь учиться технике, учись тоже во имя Кореи. А хочешь верить в Бога, то верь в Бога корейских небес».

Тем временем в январе 1919 года неожиданно скончался император Кочжон. По стране сразу же пошли слухи, что его отравили за попытки протеста против японской экспансии. На похороны в Сеул съехалось множество народа.

К этому времени представители трех самых влиятельных религиозных групп — «Чхондогё», протестанты и буддисты — подготовили текст Декларации независимости Кореи. Они вдохновлялись речью американского президента Вудро Вильсона, потребовавшего соблюдения принципа права наций на самоопределение. 1 марта в сеульском парке Пагоды собрался митинг, на который пришли около четырех тысяч человек, где и была зачитана декларация. Главным ее требованием было провозглашение независимости Кореи.

Движение, инициированное интеллигенцией и студенческой молодежью, моментально переросло в общенациональное. Во всех тринадцати провинциях люди выходили на демонстрации под национальными флагами с возгласами «Да здравствует независимость!». Вскоре митинги и шествия начали перерастать в забастовки, а то и прямое противостояние с армией и полицией. Всего за время первомартовского движения произошло порядка полутора тысяч выступлений, в них приняли участие около двух миллионов человек.

Демонстрация прошла 1 марта и в Пхеньяне. Она была одной из самых массовых и организованных. Ким в своих мемуарах утверждает, что он — шестилетний мальчик — был свидетелем всего происходившего: «Жители деревень Мангёндэ и Чхильгор тоже направились в город, выстроившись в колонны. И мы, позавтракав на рассвете пораньше, всей семьей вышли на демонстрацию… Прогремел барабанный бой, громко прозвенели гонги, и массы лавою хлынули в сторону старинных каменных ворот Потхон, скандируя "Да здравствует независимость Кореи!". В то время мне шел седьмой год. Я шагал в изношенных соломенных лаптях и, двигаясь в таком густом потоке людей, кричал "Ура!". Иногда мне приходилось бежать даже босиком. Взяв в руки лапти, которые стали мне обузой, рванью своей болтаясь на ногах, тороплюсь вперед вместе со всеми…»6

По своему характеру, лозунгам и целям это движение можно считать буржуазно-демократической революцией. Его участниками были люди всех социальных сословий, объединенные лозунгом независимости. А в декларации указывалось, что в будущем в Корее должно быть республиканское, а не монархическое правление.

Японская администрация реагировала на подъем национального движения с обычной жестокостью. Порядка 7500 человек было убито, более 45 тысяч брошено в тюрьмы. Однако первомартовское движение имело огромное значение в борьбе за независимость Кореи и пробуждении национального сознания. Несмотря на то что оно не нашло отклика в мире, корейцы показали, что не готовы мириться с рабским положением в рамках Японской империи.

Метрополия была вынуждена пойти на уступки. В Токио объявили о переходе от «военного» управления Кореей к «культурному» и введению целого ряда послаблений для коренного населения. Ну а семья Ким Хён Чжика, опасаясь репрессий, переехала сначала на самый север страны в глухой городок Чунган, а затем перебралась за границу, в Маньчжурию.

Глава вторая

«К ВОДАМ СИНЕЙ РЕЧКИ АМНОККАН»

Амнок[1] для корейцев — все равно, что Волга для русских или Сена для французов. Река, ставшая народным символом и национальным мифом. Она ограничивает Корейский полуостров с севера, в местах с суровой природой и холодным климатом. Горы, вулканические плато, таежные леса и степи — таков окружающий пейзаж. Одна из сказок о реке объясняет, почему русло Амнока такое извилистое:

«Там, где Амнок с китайского берега сжали скалы Чайфуна и отвесными стенами спустились в нее с высоты, река делает десять ли вместо одной ли прямой дороги. И вот почему.

Одна женщина подсмотрела, как дракон хвостом прорубал эти скалы, чтобы пропустить Амнок прямой дорогой, и крикнула:

— Смотрите, смотрите, что там делает дракон!

Услышав ее крик, дракон улетел в небо, теперь река кружится вокруг скал. А пловцам остается только проклинать глупую женщину, чье праздное любопытство помешало дракону сделать доброе дело».

В средневековой Корее этот край был малообжитым местом. Сюда ссылали преступников и удалялись монахи. В корейском фольклоре окрестности Амнока упоминаются под названием «уединенное царство страны отшельников».

Амнок отделяет Корею от Маньчжурии. В начале XX века, когда Корея была оккупирована японскими войсками, название реки приобрело новый смысл: оно стало синонимом слова «родина» для многих тысяч корейцев, вынужденных оставить свою страну.