Книга Вишенка. 2 том - Поль де Кок

— Очень хорошо, ваше благородие. Прикажите весь дом осмотреть?

— Весь посмотрите, я хочу, чтобы все было заново, чисто, щегольски отделано. Пусть ни в чем не будет ограничений… расходов не пожалею, я богат, могу удовлетворять свои прихоти, и у меня даже нет племянницы, для которой беречь бы надо состояние.

— Понимаю, у вас нет детей, но года ваши такие, ваше благородие, что зависит только от вашего желания: женитесь, и дети будут.

Господин Дюмарсель грустно покачал головой:

— Нет, братец, как и вы, останусь холостяком… Не женюсь, конечно, совсем по иным причинам. Часто случай изменяет наши желания… и редко сбываются наши мечты о будущем!

Господин Дюмарсель задумался, а Сабреташ молчал и не шевелился, боясь прервать его размышления. Наконец он взял перо и, написав на клочке бумаги адрес и еще несколько слов к садовнику, вручил эту записку солдату.

— Я написал несколько слов садовнику и адрес моей дачи в Вейли, когда будете свободны, сходите туда. Если еще какая работа случится, то будьте уверены, что я вас не забуду. У меня ваш адрес, я вам напишу. До свиданья…

— Тысячу раз благодарю вас, ваше благородие, и честь имею кланяться.

Сабреташ вышел от Дюмарселя, посвистывая какой-то военный марш и думая: «Вот так времечко настало!»

XXXII. ДАЧА В НЕЙЛИ

Зима прошла, скучно для одних, весело для других.

Для Сабреташа эта зима была приятна и благодетельна. Не было недостатка в работе, даже у Вишенки — доставляли ей шитье соседи и знакомые маляра. И так как молодая девушка старалась все делать как можно лучше, то скоро выучилась прекрасно шить и вышивать, вследствие чего у нее не переводились заказы. Занятие вернуло девушке душевное спокойствие и прежнюю веселость, известно, что труд самое лучшее развлечение.

Она не отказывалась выходить на улицу с Сабреташем, а иногда с Петардом. Но зимой друзья гуляли не долго, лишь бы подышать свежим воздухом.

Зато с наступлением весны начал высказывать разные предположения, где бы подальше погулять. Во-первых, думают отправиться по соседству в Елисейские поля, затем перейти за заставу, посетить Булонские леса и красивые деревни, расположенные по ту сторону Сены. Сабреташ давно заплатил долг Петарду. Дел у него так много, что теперь приходится иногда самому нанимать работников в помощь. Он занялся отделкой дома в Нейли и, конечно, старается угодить домовладельцу. Всякий раз, возвращаясь оттуда, Сабреташ говорит, потирая руки:

— Хорошо! Надеюсь, что господин Дюмарсель останется доволен.

— Кто этот господин Дюмарсель? — спросил однажды Петард у товарища.

— Очень честный господин… он оказал мне большую услугу… помог в нужде, как и ты, друг мой, Петард!

— Да… большая важность! Друзья должны помогать друг другу, а то и дружба была бы не дружбой.

— Правда, но я не имею чести быть другом этого господина, и он меня не знал.

— В таком случае — прекрасный поступок.

— Каков с виду этот господин? — спрашивает в свою очередь Вишенка. — Что, он кажется любезным… веселым?

— Признаться сказать, нелегко это определить. С виду ему, должно быть, лет пятьдесят: он высокий, худощавый и стройный мужчина… военный мундир хорошо, наверное, на нем сидел. У него красивое, но немного строгое, серьезное лицо. Не зная его, подумаешь, что горд, но когда заговорит, то такой у него приятный голос и доброе выражение глаз, что невольно возникает к нему расположение и полное доверие. Вообще, он не очень разговорчив, и по всему видно, что невесело у него, должно быть, на душе. Я думаю, что этот человек испытал горе на своем веку, и следы этого горя еще заметны.

— Вы часто видитесь с ним на даче в Нейли?

— Я только его встретил один раз с тех пор, как хожу туда. Он дал мне пятьсот франков вперед на расходы. Зная, что расходы будут, я вынужден был их принять.

— Пятьсот франков! — воскликнул Петард. — Он, верно, миллионер?

— Какой ты простак, Петард! Можно истратить каких-нибудь тысячу двести франков на отделку дома к не быть еще миллионером. Но, судя по его даче, должно быть господин Дюмарсель богат. О, дети! Как там хорошо… большие комнаты… в которых прелестные картины, статуи… прекрасная мебель, восхитительный сад… редкие растения, оранжереи, фонтаны, просто настоящий рай земной.

— О! Как бы я желала все это видеть! — воскликнула Вишенка.

— Это очень легко устроить… я всегда один в доме, садовник уходит, не знаю куда, и если бы даже там был, то я имею право приводить кого хочу. Господин Дюмарсель позволил. Теперь самая пора туда отправиться. Сирень цветет, и ее там множество, к тому же дней через двенадцать окончу работу, надо пользоваться временем. Завтра, если хотите, пойдем с вами в Нейли. Возьмете с собою работу, проведем там денек, пообедаем где-нибудь… неподалеку есть недорогой ресторанчик под названием «Белый кролик».

— А если придет господин Дюмарсель и застанет меня, может, ему не понравиться?

— Во-первых, господин Дюмарсель не придет до окончания работы, а во-вторых, если бы даже и пришел, то я уверен, что не найдет ничего дурного в том, что я вас привел… Какое же преступление гулять в саду, в котором никого нет? Завтра пойдем в Нейли, прогулка эта вам будет полезна.

— А мне позволите обедать с вами в ресторане «Белый кролик?»

— Пожалуй, приходи туда в семь часов.

Погода была ясная, тихая, когда на другой день рано утром Сабреташ с Вишенкой шли по дороге в Нейли. Молодая девушка в простом белом платье с голубыми цветочками, легкой шали и соломенной круглой шляпе была мила и грациозна, как пастушки, изображенные Ватто, прелестна и стройна, как восхитительные портреты Курта. Она с гордостью опиралась на руку Сабреташа, который улыбался, глядя на ее свежие щечки и блестящие глаза. Он видел, что она теперь счастлива, здорова и спокойна. Он предлагал ей нанять карету, но Вишенка предпочла идти пешком. Итак, наши спутники весело шли до тех пор, пока Сабреташ не остановился у высокой решетки сада.

— Вот мы и пришли, — сказал он, — повернем немного налево… там калитка… ворота отпираются только когда хозяин дома… А! Вот и садовник идет… Здравствуйте, дядя Лежуае!

Старый, сгорбленный крестьянин подал руку Сабреташу и заговорил хриплым голосом:

— Здравствуйте, служивый! Пришли на работу? Хорошо! Я оставил двери открытыми, а потом знаете, куда кладутся ключи от дома?

— Знаю, знаю…

— Так и прекрасно! А я иду сажать клубнику. А! Какая славная барышня! Ваша, что ли?

— Да, это моя племянница, ей хотелось подышать деревенским воздухом, я и подумал: «Беды никакой не будет, если возьму ее с собою в Нейли».

— Естественно, какая тут беда? Идите, барышня, идите посмотреть наш сад! Он стоит того! Идите, погуляйте, а я пойду сажать клубнику.