Книга Русалий круг - Софи Авдюхина

– К твоему письму был приложен подарок, – сказала Полина. – Сладости. Ты знал о них?

– Нет.

– Ну, вот, я так и подумала, что…

– Это не я их прислал, – отрезал Сева с таким выражением лица, будто только что услышал самую ужасную в своей жизни глупость.

– Нет? – Полина ощутила неприятную слабость. Теперь она почувствовала, что с этим незначительным знаком внимания с его стороны в ее душе было связано что-то очень важное.

– Нет, это Таня. Дочь кондитера. Она тебя еще помнит.

– А, вот как. Ну… передай ей спасибо: мне понравились пряники-попрошайки, – ответила Полина и, отвернувшись от парней, с неохотой поплелась к себе в комнату: она уже начинала жалеть, что согласилась вновь помогать им, помогать Севе… этому бесчувственному, гадкому, холодному человеку, при виде которого начинало болеть и ныть все внутри.

* * *

Сорока минутами позже, когда стрелка часов приближалась к полуночи, Митя, Сева и Полина шли сквозь непроглядную мглу зимней ночи. Митя поежился от холода и спрятал нос в воротник куртки. Его спутники молчали. Полина шла впереди, она казалась очень напряженной. Снег у нее под ногами не скрипел и почти не приминался. Заиграй-Овражкин смотрел ей в спину, но когда она внезапно обернулась, поспешно отвел глаза.

– Как отдохнул? – спросила Полина, и Митя сначала обрадовался, но потом, уяснив суть вопроса, помрачнел:

– Да как всегда.

– Это весь рассказ? – Полина немного повеселела и замедлила шаг, чтобы поравняться с Муромцем.

– Ну-у-у, ты спроси что-нибудь конкретное.

– Так мсье Монье еще не скоро приедет? – внезапно спросил Сева, сменив тему.

– Скоро, – отозвалась Полина. – Его не будет всего пару дней. Кажется, он разрабатывает какой-то наговор, не знаю точно, он объяснял мне это на французском, и я не до конца поняла. Но Стефани прямо-таки впала в депрессию от этой задержки. Мсье Монье настоял, чтобы она не возвращалась без него, а ей уж очень хотелось.

– Она вернется? – переспросил Сева, и Митя чуть не рассмеялся, уловив изумление в его тоне. Очевидно, друг не ожидал такого поворота.

– Да, конечно. У нее тут медом намазано. Кстати, а почему вы вдруг решили продолжить этот обряд?

– Об обряде потом. Есть кое-что поинтереснее. – Митя вытащил из кармана сложенную страницу, вырванную из Тридесятого Вестника, и вручил ее Полине. – Вообще-то, в этом выпуске была познавательная заметка о том, что юная Водяная колдунья разгуливает по ночам в мужском крыле Белой Усадьбы и целуется с парнем, но я хочу показать тебе другую статью. Прочти.

Полина смущенно рассмеялась. Митя подмигнул и вынул горсть кристаллов-световиков, слабо мерцавших в его рукавице. Пока Полина читала, пришлось замедлить шаг – лес становился все гуще, а стоило случайно задеть плечом ветку, как с нее сыпался снег.

– Как наблюдательно, – натянуто улыбнулась Полина, добравшись до конца статьи про бал. – Мне даже немного понравилось.

– Удивишься, но мне тоже, – отозвался Митя. – Ну что? Какие мысли?

– То есть?

– Кто это написал?

– Хм. – Полина снова вернулась к статье. – А разве автор не указан?

– Мы вот что думаем, – продолжил Митя. – Это либо парень писал, либо ты, Полина.

– Что? Я? Почему?

– Потому что здесь нет ни слова об Овражкине. Будем смотреть правде в глаза – ты не реагируешь на Сирен, так? Так. А любая другая девчонка написала бы о Севе, так что автор – либо ты, либо парень.

– Это девушка писала, – заверил Сева. – Я уверен.

– Ну вот, значит, Полина.

– Вы что, шутите? Это не я!

– Понимаешь, даже если бы это и вправду была ты, то все равно бы нам не сказала. Насколько я знаю, на колдунов, которые пишут для журнала, накладывают Неразглашение. Они просто не могут никому проболтаться.

– Но серьезно же, – жалобно протянула Полина, – Не я это писала. Вот он пусть подтвердит. – Она кивнула на Севу. – Он же может влезть в мои мысли и понять, что там правда, а что – нет.

В сиреневатых отблесках кристаллов Полина увидела, как парни переглянулись.

– Он не может этого сделать, с чего ты взяла?

Полина вопросительно уставилась на спутников.

– Я не могу читать твои мысли, – бросил Сева равнодушно, будто это его ни капли не задевало.

– Да?

– Конечно, а ты разве не знаешь? – удивился Митя. – Ты такая забавная! Это же одно из самых очевидных достоинств Водяных магов! Никто не может прочесть твои мысли. Точнее, может, но не будет. Чтобы читать мысли Водяного колдуна, нужно потратить слишком много силы, а на это просто никто не пойдет, разве только в крайнем случае.

– Правда? – еще раз спросила Полина, не веря в услышанное. Как же так выходило, что Сева, не читая ее мыслей, столько раз говорил то, что она хотела сказать сама, либо опровергал еще не произнесенную ею фразу, либо делал что-то наперекор ей? А Лиса? Каждый раз, когда мысли Полины принимали опасный поворот, Дарья Сергеевна возвращала ее в реальность какой-нибудь насмешливой репликой, словно знала, о чем думает ее маленькая подопечная.

– Но… – попыталась возразить Полина и снова задумалась.

– Вернемся к статье, – предложил Митя, когда друзья вновь погрузились в молчание. – Хотя бы к тому, что в ней не упоминается о твоем разыгранном приступе. Ты бы сама ведь не стала писать о себе?

– Нет. Но, может, автор счел нетактичным обращать внимание в статье на мой приступ! – сказала Полина, и Мите показалось, что лицо ее будто просветлело.

– Нетактичным? Ты смеешься? Он назвал тебя и Василису «девушками сомнительного происхождения». Да и вообще в заметке мало тактичного.

– Я даже не знаю, кто такой Николай Долгорукий, – попыталась оправдаться Полина. – Хотя, конечно, можно догадаться, что это отец Марьяны.

– Дядя.

– Ох, ну вот. И тем более я совсем забыла, что ваша семья в натянутых отношениях со Звездинками. Я просто не сообразила бы обо всем этом написать. Честно признаюсь, иногда я думаю о том, что вы до сих пор враждуете, но написать об этом в журнале…

– Мы не враждуем, – усмехнулся Митя. – Это тебе Анисья такое сказала? Нет? А то она могла бы… Дело тут в другом.

– В чем?

– Есть слух, точнее… В общем, многие считают, что Звездинка на стороне Темных.

– На стороне Темных? – в ужасе воскликнула Полина и зацепилась за что-то ногой.

– Да, и мой отец уже давно пытается доказать это, хотя это почти невозможно.

– Но как он может быть Темным колдуном, когда живет тут, в Росенике?

– Ну, во-первых, если он и связан со Старообрядцами, то ему самому вовсе не обязательно заниматься Темной магией. Он может просто поставлять информацию. В таком случае для Росеника он Светлый. Ведь главное, чтобы на твоих руках не было крови невинных жертв. Вот так. Поэтому все дороги и секреты Росеника ему открыты. И поэтому он намного опаснее для общества, чем обычный Темный колдун. А во-вторых, ты считала, что для того чтобы стать Старообрядцем, нужно обязательно уехать из города? Купить билет на поезд и объявить всем, что отныне ты Темный?