Книга Город изгнанников - Наталья Беглова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В ответ раздалось нестройное «Спасибо».
– Это называется она придет пораньше и закажет еду. – Грозный окрик за спиной заставил Арину вздрогнуть.
– Фу, ты меня напугала. Никуда твоя еда не денется. Сейчас закажем.
– Вот увидишь, хороших блюд уже не будет.
– Ничего страшного, обойдешься салатом. Тебе есть вредно, посмотри, юбка трещит по швам!
– Я сейчас уйду. Сама упросила прийти, а теперь еще и оскорбляет.
Вера оказалась права: из горячих блюд оставалась только треска, которую здесь брать не стоило, поскольку блюда разогревались в микроволновой печке и даже самая хорошая рыба становилась после этого резиновой. Пришлось Вере смириться с салатом по-гречески, что отнюдь не способствовало ее хорошему настроению. Она долго фыркала, тыкая вилкой в тарелку, будто там лежали не кусочки брынзы, а что-то весьма сомнительное.
– Слушай, хватит в тарелку смотреть, – не выдержала Арина. – Посмотри лучше, какой вид!
– Какой вид? Старые серые здания, ничего не вижу в этом красивого, – брюзгливо отозвалась Вера, наколов на вилку маслину и с подозрением рассматривая ее. – Маслины и то какие-то дохлые.
– Ты посмотри вдаль – там горы видны, Монблан. А ты куда смотришь?
– Прямо перед собой. Видишь, правее, аллея с флагами. Эти ворота, когда мы в Женеву приехали, еще открывались и в них заезжали. А теперь все забаррикадировали. Ведь что ни день – на площади демонстрации. Ее надо переименовать: вместо площади Наций в площадь Демонстраций. Так вернее будет. Там постоянно кричат, вопят. На днях несколько курдов перемахнули через забор – там, где охрана не стоит. Вот паники было. Я с туристами как раз была на экскурсии в ООН. Все двери заблокировали. Мы выйти не могли, пока этих курдов не уговорили с миром удалиться. Слышишь, вот и сейчас бангладешцы чего-то разоряются…
– Да, ты у нас человек аполитичный до безобразия. Люди борются за свои права, а ты «…орут, вопят», – не без осуждения заметила Арина.
– Ну и чего они хотят?
Арина вдруг поняла, что ответа на этот вопрос у нее нет. Она не знала, почему собрались бангладешцы на площади. Не протестуют же они против того, что их территории уходят под воду? А может, возмущаются тем, что им стали меньше помогать? Ведь Батлер говорил, что дотации сокращаются.
– Вот! Не знаешь! А еще меня осуждаешь! – обрадовалась Вера. – Ладно, подруга древняя моя, ты же меня вроде совет держать призвала?
Арина давно уже привыкла к тому, что мало кому удается избежать соблазна обыграть ее имя и фамилию – Арина Родионова, невольно вызывающую в памяти пушкинские строфы.
– Арина Родионовна более не имеет к вам вопросов. Ввиду более чем преклонного возраста, усугубляющего ее давно уже деградирующие умственные способности, вопрос о найме этой гражданки России в Организацию Объединенных Наций больше не стоит на повестке дня, – парировала она.
– Ты чего, обиделась? – удивилась Вера.
– Конечно нет, – успокоила ее Арина. – Просто ты уже мне помогла принять решение.
– Я? Интересно, каким это образом?
– А когда проявила свою аполитичность и возмутилась тем, что на площади протестуют всякие там бангладешцы.
– Обожаешь ты загадки загадывать. Хотя чему здесь удивляться? Ты же у нас детектив с мировой известностью, – не удержалась Вера и поддела подругу. – А что? Конечно, – добавила она, услышав протестующий возглас Арины. – Разоблачила же недавно отравителя, вернее отравительницу? Разоблачила! Так что не отпирайтесь, товарищ Пинкертон! Ну что, решила отказаться?
– Наоборот, тут одна гидесса рассказывала о баснословных зарплатах сотрудников ООН. Так что мне захотелось влиться в их ряды, – рассмеялась Арина.
– Ну, давай, дерзай. Потом мне расскажешь. Кстати, мне вчера Колосовский звонил. Просил передать тебе привет и интересовался, как продвигается работа над следующим туром? Помнишь, ты ему предложила изобразить поездку по ленинским местам или про ученых в Женеве? Так что давай выдавай на-гора новый тур. Ты начала что-то делать?
– Нет, – честно призналась Арина.
– Риш, ты уж не подведи, я на тебя рассчитываю.
Вера убежала. Арина посидела еще немного на балконе, выпила кофе, полюбовалась на четкий силуэт Монблана. Как считают женевцы, это является плохим знаком. По их мнению, если Монблан хорошо виден, жди завтра плохой погоды. Арина не раз убеждалась в том, что эта примета лучше помогает определить погоду на завтра, чем чтение прогноза синоптиков.
Дома она решила не откладывать работу над обещанным туром. В кабинете на столе ее давно дожидались книги, которые она взяла в библиотеке Женевского университета. Она поставила диск со своими любимыми оперными ариями и принялась за чтение.
– Не понимаю, как ты можешь читать, когда у тебя над ухом орут. – Войдя в кабинет, Олег первым делом выключил музыку. – Странно, с чего это ты за книги о Женеве засела, – удивился он. – Я думал, ты штудируешь материалы о Бангладеш и ее проблемах.
– А с какой стати я должна читать о Бангладеш? Разве я сказала, что согласилась выйти на работу в комиссию? – Задавая этот вопрос, Арина изо всех сил изображала удивление.
– Ой, как будто я вас не знаю, – засмеялся Олег. – Ты кому другому расскажи, что отказалась ввязаться в очередную авантюру. Ты же у меня авантюристка прирожденная!
– Ты прав, я хочу туда пойти. А посему принеси-ка хорошее красное, а я чего-нибудь на стол соберу.
– Ты действительно хочешь выпить? В среду? Небо на землю упало, что ли? Вы же, мадам, не пьете среди недели!
– Надо же отметить мое решение влиться в стройные ряды международных чиновников. А потом, что же это за правила, если не делать из них исключения?
– Кто бы с вами спорил, но только не я! – И Олег почти побежал в гостиную – а то вдруг жена передумает.
На следующий день Арина позвонила Батлеру и сказала, что принимает его предложение.
В понедельник, после треньканья будильника, прозвучавшего в семь часов, Арина, как всегда, перевернулась на другой бок, передвинулась на половину мужа, подальше от открытого балкона и продолжала спать. Олег поднял в спальне все жалюзи – Арина просто натянула одеяло на голову и продолжала спать. Тогда он привел в действие тяжелую артиллерию: пошел в гостиную, включил телевизор, нашел канал CNN и включил звук на полную громкость. Этого Арина выдержать не могла.
– Олег, ты с ума сошел. Выключи сию минуту это гавканье! – Арине всегда казалось, что манера американских дикторов вещать имела мало чего общего со звуками, обычно издаваемыми нормально говорящими людьми.
– Подъем! Ты хоть в первый день не опаздывай!
