Книга Кремлевский эндшпиль. Ликвидация Иблиса - Александр Полюхов

– Ерунда, наверное, бронхит или воспаление легких, на худой конец, – прозвучал заготовленный лживый ответ.

В необходимых случаях Алехин обманывал профессионально, но с любимой, сопровождавшей его и в период загранработы, получалось не очень. Слишком хорошо его знала, слишком тонко чувствовала фальшь. И не попыталась вывести на чистую воду, что свидетельствовало об одном: ей понятна серьезность положения – «ласты могут склеиться», раз за спиной исхудавшего и хриплого мужа появился доктор, стоявший на границе жизни и смерти. Тот ей не нравился, поскольку любил рассуждать о страшных болезнях и именитых пациентах, естественно, уже давно почивших в бозе. Фамилий живых не называл – врачебная этика.

– Приготовь мне одежду и прочее. Максимум на день-два, слегка поддержу финансово отечественную медицину. Ей же надо окупать дорогостоящую аппаратуру и высокооплачиваемый персонал.

– Хорошо, дорогой. Только звони и держи в курсе. Если завтра не вернешься, я сразу приеду.

– Хочешь проверить, не соблазнили ли меня молоденькие медсестры. Мандарины привезешь для конспирации. Ха-ха!

Минувшей ночью они занимались любовью. Интенсивно, чувственно и с ноткой отчаянья, будто оба понимали, что в будущем такое может не повториться. Хотя, почему «будто»: Матвей уже знал, что будущее ничего хорошего не принесет; Анна чувствовала, с мужем непорядок. После он сделал вид, что заснул. Потом она сделала вид, что заснула. Затем мужчина беззвучно ушел в свою спальню, а женщина тихо плакала. Она не произносила слов, отказываясь доверить второй сигнальной системе сокровенные и жуткие фантазии. Не стала делиться ими с пустой темнотой. О том, чтобы пойти к супругу, даже не подумала, понимала, что ему лучше побыть одному. Вернее, ему плохо, настолько плохо, что не желает об этом говорить. Как всегда пытается в одиночку найти выход. Только есть ли выход?

Зимовка в полевых условиях – тяжелое испытание. Заваленные снегом, придавленные плотной облачностью горы укрывали от рейдов федеральных сил, однако выжить в сыром блиндаже суждено не каждому. Холод и нехватка продовольствия – верные союзники болезней. Молодым боевикам проще – пусть часто простуженные, с землистыми лицами – они весной вновь наберутся сил. Старшим сложнее: вечный гайморит, головные боли, гнилые зубы, ревматизм и прочие «радости». Сегодня хоть печку можно истопить, согреться, просушить одежду, приготовить горячую пишу. В такую погоду русский беспилотник не сможет углядеть дымок, по трубе выходящий на поверхность, чтобы рассеяться через ствол трухлявого дерева в густом лесу.

Впрочем, здесь, в глуши, где граничат чеченские и ингушские земли, террористы зрелого возраста – исключение. Короток век того, кто встал на путь вооруженной борьбы с Москвой и своими соплеменниками, желающим мира и спокойствия. Местные силовики, ФСБ, ГРУ и МВД резко сократили продолжительность жизни полевых командиров и их приспешников – редкий доживает до 30 лет. Знамя джихада спасти не может. Его пробивают пули, разъедают микробы, обесцвечивает страх смерти.

Муса знал об этом не понаслышке. Едва передвигая опухшими ногами, с трудом выбрался через узкий лаз и впервые за несколько недель оказался на свежем воздухе. Многолетнюю бороду пришлось сбрить, провонявшую дымом и потом одежду заменить, тело кое-как обтерли водой с уксусом. Лицо, испещренное язвами, было обращено к небу, пока телохранители спускали его на волокуше по горным склонам. В авангарде – охранник, снимающий оборонительные растяжки. Другой – в арьергарде – заметает следы, вновь устанавливая гранаты. Лишь сопение и кашель простуженных людей да редкие стоны живого груза нарушали тишину. И так час за часом. Долог путь по колено в снегу. Пар валит от выбивающихся из сил боевиков.

Последний из вождей чеченских войн умело избегал облав и засад, отсиживался в лесных берлогах, организовывал теракты на Северном Кавказе и в крупных городах России. Сложная система связи и исключительные меры безопасности его сильно ограничивали, зато позволили уцелеть. И вот не солдаты, а подорванное здоровье заставило покинуть тайное убежище и пробираться вниз к людям. Он устало прикрыл глаза: падающие снежинки успокаивали красное от аллергического раздражения лицо, качка убаюкивала. Сопровождающий опустил полог спального мешка, привязанного к волокуше. «Слаб амир, а дорога длинна!»

Врач-турок, с огромным трудом доставленный осенью на стоянку в «зеленке», диагностировал глубокое поражение почек и дал срок: «максимум полгода». Альтернатива – лечение в клиническом стационаре, которое надолго продлит его существование, пусть и с постоянной необходимостью гемодиализа. Привезенные иностранцем лекарства лишь замедляли соскальзывание к смерти. Муса только недавно нашел вариант выхода через заслоны федералов, которые зимой снизили активность в непроходимой местности. Надежные люди, числящиеся сотрудниками правоохранительных органов, подготовили маршрут, раздали взятки, организовали транспорт и документы.

Глава 4

Диагноз

Рефрижератор медленно полз по серпантину. Слева обрыв, справа скалы. На повороте водитель остановился и с трудом удерживал тяжелую машину на тормозе, не давая скатываться под уклон. «Уроды, не могли выбрать ровную площадку. Что с них взять – лесные звери, – поежился, вспомнив, как «работодатели» обещали в случае провала сжечь его дом. – Ничего не поделаешь, придется совершить рейс». Он не смотрел назад, ибо не хотел видеть их лиц, но слышал, как хлопнули дверцы изотермического фургона, затем металлический шум открывания-закрывания секретного люка. Специалисты из числа шайтанов устроили тайник внутри и тщательно замаскировали. Чтобы на блокпостах собаки не унюхали пассажира, в кузов загрузили лук, чеснок и остро пахнущие маринады. Стенки и пол опрыскали какой-то химией.

Один из боевиков махнул рукой. «Слава Аллаху, можно ехать. Впереди два дня пути. Выживет ли пассажир?» От ответа на вопрос зависела судьба семьи и, хотя дальнобойщику то неведомо, очень большого числа людей. Ему еще предстояло забрать ящики банок с соленьями в двух селах, чтобы машина была полностью загружена перед путешествием на север. Порой то сзади, то спереди появлялась невзрачная «лада», сидевший за рулем пособник с правильными «корочками» контролировал транспорт. Ему не сообщили о грузе, лишь приказали вмешаться, если возникнут проблемы. Спереди шел столь же неприметный «ниссан» с двумя боевиками, проверявший трассу. Один раз они тормознули фуру на час с лишним: пережидали, пока на межрегиональном посту ДПС отключат автомобильный рентгеновский сканер. Стоило его оператору закончить смену, как движение возобновилось.

Муса ни о чем таком не размышлял: ему вкололи сильную дозу снотворного. Хотя турок и предупреждал, что больной может не перенести путешествия, другого решения придумать не удалось. Мрачные бородачи, вооруженные до зубов, забрали привезенное рефрижератором продовольствие – в основном лапшу быстрого приготовления и шоколадные батончики – и начали медленное восхождение в горы, к спасительной каменной норе, прикрытой бревнами. Сыпавшийся с утра снег, как и обещал прогноз, усилился, скрывая их следы. Только старый лис, промышлявший у дороги объедками, заметил бандитов и, выждав, потащился следом в напрасной надежде: «Вдруг съестное выбросят по пути?»