Книга Не верь, не бойся, не прощай - Сергей Майдуков

— Не знаешь, — повторил Колокол со значением. — Зато я кое-что знаю, Заря.

— Что? — удивился Евгений.

— Сдается мне, что Русланчик твой тебе малявы слал с воли. Мол, держись, браток. Потерпи немного, зато потом я тебя за все хорошее отблагодарю. И последнюю маляву ты получил совсем недавно. Так?

— Откуда тебе это известно?

— Не Ньютон бинома, — ввернул Зомби.

— Кореш твой гнида, — пояснил Колокол. — Он боялся, что ты вдруг передумаешь и пересмотра дела потребуешь. Вот и обещал золотые горы. Чтобы ты, Заря, сидел и не рыпался. А теперь он о тебя ноги вытрет.

— И шмары у него, небось, не было, — добавил Баркас.

— Или он ее кинул, так же как кинет и тебя, — сказал Клешня.

— Лох ты, — заключил Зомби. — Лошара.

— Сам ты!.. — крикнул Евгений.

— Чего-чего? Ты что сейчас сказал? А ну повтори!

— Увянь, Зомби. — Колокол перевел взгляд на Евгения. — Руслана твоего наказать надо.

— Это как?

— Мы на его фирму наедем. Лишнего не возьмем, но заплатить заставим. Он ведь тебе должен, ты сам сказал. А долг платежом красен.

— Типа цвета крови, — изрек Баркас.

— Нет. — Евгений покачал головой. — Руслан мой друг.

— Таких друзей в параше топят, — сказал Баркас.

— Он тебя развел, Заря, — пояснил Колокол. — Мы с него за это спросим. По полной программе.

— Нет, — твердо повторил Евгений.

— Че ты уперся, как целка? — процедил Зомби. — Гони координаты Руслана своего. С ним разговор будет.

Сначала «лох», теперь «целка». Сносить подобные оскорбления в воровской среде нельзя, иначе будут опускать все ниже и ниже, пока не окажешься на самом дне. Евгений усвоил это нехитрое правило сначала за решеткой, потом за колючей проволокой. И, не размахиваясь, коротко, точно и сильно ударил Зомби в ухмыляющуюся физиономию.

Драки не получилось: в купе было тесно, да и остальные не позволили. Правда, Зомби попытался вытащить нож, но получил еще одну зуботычину, на этот раз от Колокола.

— Засохни, — произнес главарь. — Сам виноват, нечего было помело распускать. Заря в своем праве.

Зомби умолк, пожирая Евгения ненавидящим взглядом. Кровь, текущую из разбитой губы, он не утирал и даже не слизывал, она беспрепятственно капала на его штаны. Было ясно, что в его лице Евгений приобрел смертельного врага. Но хмель заглушал голос разума. Да и поздно было извиняться. Сделанного не воротишь.

— Пойду я, — сказал Евгений, вставая.

Его качнуло, хотя поезд шел ровно, без тряски.

— Когда передумаешь, найдешь меня, — сказал Колокол. — А ты передумаешь, не сомневайся.

— Жизнь покажет, — упрямо произнес Евгений.

— Голую задницу она показывает. Как шмара. Либо ты ее имеешь, либо глядишь и слюнки глотаешь. Ты что предпочитаешь, Заря, брать свое или другим отдавать?

— Руслан меня не кинет, Колокол. Он правильный пацан.

— На всякий случай я тебе адресок оставлю, где меня найти можно будет, — сказал вор, пропустив мимо ушей последнюю реплику. — Мобила — штука ненадежная, по ней легавые в два счета вычислят. Я предпочитаю по старинке…

«Вот именно, — подумал Евгений. — По-старому. Рэкет, наезды, утюги и паяльники. Скоро вы все вымрете, как динозавры».

Тем не менее он взял протянутый листок с каракулями. Жест вежливости. Евгений не собирался вступать в банду Колокола. У него были другие планы. В одном из писем Руслан сообщал, что возит грузы за границу. Почему бы этим не заняться? Получить права на вождение грузовых автомобилей, подучить язык. Это совсем другое дело.

— Какое дело? — спросил Колокол, и Евгений запоздало сообразил, что начал размышлять вслух.

Его опять качнуло.

— Благодарствую за угощение, — промямлил он и, стараясь держаться очень прямо, открыл раздвижную дверь. — Всем удачи. Пока!

— А поручкаться? — спросил Баркас.

Евгений умышленно не хотел подавать ему руку, потому что тогда пришлось бы подавать ее и Зомби, а тот вряд ли был расположен соблюдать этикет. Пришлось задержаться. Колокол, Баркас, Клешня и Евгений обменялись рукопожатиями. Оставался Зомби. Евгений испытующе посмотрел ему в глаза. Неожиданно Зомби сунул ему пятерню. Первым. А потом задержал руку Евгения в своей и многозначительно произнес:

— Свидимся еще.

Передернув плечами, Евгений отправился восвояси.

Обратный путь занял в два раза больше времени. Добравшись до своей полки, Евгений залез на нее и уснул, не раздеваясь. Всю ночь его донимала жажда, потому что воду он захватить не догадался. В прежней жизни Евгений почти не путешествовал. Разве что на зону. Теперь вот ехал обратно с запиской уголовника, небрежно засунутой в карман.

Честно говоря, Евгений не думал, что когда-нибудь она ему пригодится.

Глава 2

Утро ворвалось в плацкартный вагон сонными голосами, криками проводника, запахом чая, перегара и бесконечным хлопаньем дверей.

Когда Евгений проснулся, первым, на что наткнулся его взгляд, был низкий потолок, напомнивший ему о времени, проведенном в следственном изоляторе. Зоряной подумал, что вагон и камера чем-то похожи. Ты там сидишь или лежишь, а жизнь проносится мимо.

Проведя ладонью по лицу, чтобы согнать с себя сонную одурь, Евгений приподнялся на локте, ища взглядом оставленные внизу туфли. Они, слава богу, никуда не делись.

При дневном свете было видно, что застиранное постельное белье имеет сероватый оттенок и испещрено мелкими дырками. Но Евгений этого не замечал. Как не замечал и запахов потных тел, скисшего пива, вареных яиц, несвежих носков и туалета. После времени, проведенного в бараке, этот вагон был все равно что пятизвездочный отель. Место, где Евгений провел последние годы, пахло и выглядело намного хуже.

Он спрыгнул с полки и, пройдя в конец вагона, занял очередь в туалет, оказавшись четвертым. Перед ним стояло трое не знакомых между собой мужчин. Двое из них, с синеватыми щеками, покрытыми щетиной, выглядели довольно бодро. А третьему, одетому только в черные шорты, явно нездоровилось. Он все время тяжело вздыхал и шмыгал носом, прислоняясь лбом к прохладному оконному стеклу. Его лицо было малинового цвета, на нем заметно выделялись бледные губы. Казалось, еще немного — и мужчина, обессилев, осядет на пол. Евгений посмотрел в другой конец вагона, но там очередь была раза в два длинней, поэтому он решил остаться здесь. До прибытия в Балабановск оставалось не больше тридцати минут, и Евгений хотел успеть умыться до того, как туалет закроется при въезде в санитарную зону.

Прислонившись плечом к стеклу, он смотрел на зелень за окном. Евгений любил весну, особенно май. Все кругом было зелено и ярко, а сочная трава еще не успела пожухнуть от засушливых дней. Весной все казалось лучше, чем в какое-либо другое время года. Даже кучи мусора вдоль посадок становились незаметными под покрывалом густой травы и за стеной пышных кустарников. Все неприглядное прикрывала красота природы, и хотя бы на какое-то время мир становился чище и лучше, чем был на самом деле.