Книга Прекрасная художница - Мэри Николс

Френсис проглотила смешок: на портрете леди Уиллоуби была много стройнее той, что стояла сейчас перед ней. Простодушная женщина этого не замечала, но муж-то уж точно заметил, да и от остальных это не ускользнет. Френсис задумалась было, и уже не в первый раз, не разменивает ли она свои способности и не стоит ли проявлять больше уважения к искусству, но в этот момент лакей объявил о приходе гостей.

Гости пошли вереницей, их приветливо встречали, усаживали и угощали чаем с маленькими миндальными пирожными. Мольберт стоял накрытый скатертью. Френсис очень хотелось исчезнуть до того, как его откроют. Она всегда чувствовала себя неловко, когда она сама и ее работы оказывались в центре внимания, – ведь можно было подумать, что она тщеславна, а это была неправда. Френсис уже привстала со стула, чтобы уйти, когда объявили о приходе герцога Лоскоу и леди Лавинии, и она снова села, ощутив себя в ловушке.

Он вошел с самым непринужденным видом, нисколько не смущаясь тем, что гостиная полна незнакомых ему людей. На нем был безукоризненный темно-синий сюртук с черными пуговицами и высоким воротником. Галстук, в котором поблескивала бриллиантовая булавка, был явно завязан не без помощи искусного камердинера, а над шевелюрой наверняка потрудился какой-нибудь модный куафер высшего света. Заправленные в высокие сапоги светло-синие панталоны туго обтягивали длинные мускулистые ноги герцога. У всех присутствовавших дам вырвался дружный вздох. Исключение составила лишь Френсис.

Герцог поклонился хозяйке.

– К вашим услугам, миледи.

– Вы оказали нам такую честь, присоединившись к нашей маленькой компании, ваша светлость, – просюсюкала леди Уиллоуби. – А это, я полагаю, леди Лавиния?

– Вы не ошибаетесь. – Он посмотрел на дочь. – Реверанс, Винни.

Лавиния сделала требуемое и даже более того – изобразила улыбку.

– Миледи, – буркнула она.

– А теперь разрешите познакомить вас с гостями, – проговорила леди Уиллоуби.

Герцог отвешивал поклоны, бормотал учтивости и двигался дальше. Следом шла его дочь, с лица которой не сходила вымученная улыбка.

– Графиня Коррингам, – произнесла леди Уиллоуби, как-то неожиданно возникнув перед Френсис. – Но я полагаю, вы знакомы.

– Вы правы. – Он поклонился. – Как поживаете, графиня?

Она принужденно улыбнулась.

– Прекрасно, ваша светлость.

– Графиня – виновница того, что мы сегодня собрались здесь, – продолжала леди Уиллоуби. – Почетная гостья, так сказать, не считая, естественно, вашей светлости.

– Вот как? – Он поднял красиво очерченные брови. Френсис растерялась. Он что, действительно все забыл? Или только делает вид? – Я уверен, честь по заслугам.

Леди Уиллоуби, уже не слушая, развернулась и хлопнула в ладоши, призывая ко всеобщему вниманию.

– Друзья, – заговорила она, – это не официальная церемония, так что обойдемся без речей, но я решила, что именно вы должны увидеть это первыми. – С этими словами она сдернула ткань с мольберта. – Перед вами последнее произведение графини Коррингам.

Секунды две стояла тишина, и в эти две секунды Френсис ничего так не желала, как провалиться сквозь землю; а потом кто-то захлопал, все подхватили и заговорили вразнобой:

– Цвета удивительно естественные.

– Как тонко, однако, выписан каждый волосок!

– А руки! Вы посмотрите на руки! Прелестно! Не всякий сумеет так нарисовать руки.

– Я польщена, – проговорила Френсис, поднявшись с места и оказавшись в нежелательной близости к герцогу.

– Вы польщены? – прошептал он ей на ухо. – По-моему, это вы занимаетесь лестью.

– А почему бы и нет? От этого никакого вреда, – шепотом ответила Френсис, стараясь побороть пронизавшую ее дрожь, увы столь ей знакомую. Как будто и не прошло семнадцати лет.

– Боюсь, это вредит вам самой.

– Какое глубокомыслие! – пробормотала Френсис и прикусила язык – меньше всего ей хотелось вступать с ним в перебранку.

– Неужели вы так стеснены в средствах, что приходится создавать такую безвкусицу? – Он кивнул на портрет.

– Леди Уиллоуби в восторге от него. А это означает, что и другие…

– Тоже с удовольствием станут платить вам.

– Не вижу в этом ничего дурного.

– Нет, но я лучше думал о вас. – Герцог с улыбкой повернулся к приближавшейся к ним хозяйке дома.

– Лорд Лоскоу, – заговорила та, отдуваясь, – а что скажете вы? Правда, удивительно похоже?

Он поклонился.

– О, это замечательно, – проговорил он, не глядя на ухмыляющуюся Френсис. – Леди Коррингам действительно очень талантлива.

– А вы, милорд, когда-нибудь позировали для своего портрета? – продолжала леди Уиллоуби.

– Когда-то давно, много лет назад, – осторожно ответил герцог. – Это, должно быть, крайне утомительно, да у меня и времени нет.

– Ах, но здесь, в городе, вы, возможно, не так сильно заняты. Очень рекомендую вам ее милость леди Коррингам.

– Ох, ну что вы, леди Уиллоуби, – сказала Френсис. – Вы заставляете меня краснеть.

– Ой, да оставьте, вы же не молодая девушка, чтобы краснеть. – Эта бестактность заставила герцога хмыкнуть, а Френсис почувствовала, что заливается краской. – Прошу вас, милорд, – продолжала хозяйка, – подойдите, пожалуйста, к другим гостям. Они тоже жаждут поговорить с вами, а Фелисити просто не терпится познакомиться с леди Лавинией.

Герцог поклонился Френсис. – К вашим услугам, миледи. – Он отошел, за ним последовала его дочь.

Френсис проводила взглядом его высокую фигуру и повернулась к столпившимся вокруг нее гостям, жаждущим договориться с ней насчет портретов. Несколько минут она была занята, а потому не заметила, как герцог с дочерью ушли. Вскоре ушла и она.

С деловой точки зрения день прошел очень успешно, хотя Френсис не совсем понимала, почему леди Уиллоуби рекламирует ее с таким жаром. Может, думает, что ей нужны деньги? Впрочем, они ей действительно нужны.

Вечером того же дня Френсис была в концерте, который миссис Джорджина Баттерворт устраивала в пользу сирот войны. О герцоге Лоскоу она уже успела забыть, и каково же было ее удивление, когда во время антракта она снова увидела его, с кем-то оживленно беседующим. Интересно, его в самом деле волнует судьба сирот войны или он просто не упускает случая побывать в обществе, в надежде присмотреть кого-нибудь себе в жены?

Прошло какое-то время, прежде чем герцог наконец заметил Френсис. Его брови поползли вверх, словно он никак не ожидал ее здесь увидеть. Извинившись перед пожилой дамой, с которой разговаривал, он направился к ней.

– Графиня, вот уж не думал снова увидеть вас так скоро.

– А я вас. Мне кажется, это не та компания, которая может вас заинтересовать.