Книга Не один - Отар Кушанашвили

Всякая стена – это дверь

Не можете же вы всерьез рассчитывать, что я обойдусь без отчаянной, беспардонной, но вместе с тем не лишенной обаяния саморекламы. Не можете же вы всерьез уповать на то, что я забуду про свой вклад в то, чтобы вы не так стремительно деградировали, как вы это делаете без моих колонок.

Не могу же я позволить себе не отметить: выдающиеся колонки на TopPop.ru за неделю, статью про Гордона на Собеседник. ру, статью про ограбление Павлюченко и на нашей территории, и на КП. ру, и сегодняшнюю, не имеющую себе равных, статейку про Гришу Лепса, о котором я на TopPop.ru высказался также, на АиФ. ру.

Не можете же вы всерьез рассчитывать на то, что я, работая денно и нощно, упущу случай еще раз вам напомнить, кто здесь главный журналист.

Я написал все эти статьи, исходя из того, что все эти персонажи в каком-то смысле знаковые для своих профессий, для нас для всех, и если, скажем, футболист выглядит полным идиотом в той истории, которая априорно должна была бы вызвать к нему сочувствие, то двое остальных пацанов – Гордон и Лепс – абсолютно соответствуют стихотворению, найденному мною у Саши Черного. Оно звучит так:

Сжать топорище заранее,Левую руку – к ножу.Я на такие свиданияС пóлой полóй не хожу.

Совершенно понятно, что на юбилей Лепса меня не позовут, хотя на его месте, исходя из того, что я написал о нем, он должен мне отдельный альбом посвятить.

Абсолютно очевидно, что я не буду гостем на программе «Закрытый показ» у Александра Гордона, потому что люди, с более высоким, чем у него IQ и блестяще, при этом, выглядящие, ему на фиг на программе не нужны, потому что они затмят его.

Как сказал один худой балбес в идиотском фильме (а идиотских фильмов я пересмотрел за неделю больше, чем вы за всю свою жизнь): «Я ем три раза в день, а мой обмен веществ – пять раз». Вся моя жизнь уходит в слова. Вся моя жизнь закодирована в них. И пока Полупанов с семейством отдыхает на морях, я отдуваюсь здесь за всех, кто стоит на страже хоть какой-нибудь культуры – я уж не говорю про культуру в высоком смысле.

Самая главная новость этой недели: Никита Михалков, которому уже все в едином порыве хотели выщипать усы за то, как он снял продолжение «Утомленные солнцем», вернулся к русской классике и, забыв о разговорах про монархию в России, по Бунину собирается снимать фильм.

Памятуя о том, какой шедевр (приблизительно такой же, как все мои вышеперечисленные статьи) он снял по Чехову – «Незаконченная пьеса для механического пианино», новость про то, что он снимет кино, взяв за основу кипящие страсти, подавляемые лицемерным обществом, описанные у Бунина, – эта новость для меня самая главная.

Ну, кроме новости о ЧП, которое случилось на этой неделе и из-за которой я на некоторое время даже замолчал, я ничего не хочу комментировать, очень много пророков и комментаторов здесь. Безумие – очень тонкая вещь. Мужчины и женщины ведь очень по-разному сходят с ума. Я не хочу присоединяться к тем, кто сходит с ума.

Просто до слез жалко людей, и лучшая позиция здесь – просто в знак солидарности присоединиться к минуте молчания в память тех людей, которые уже на небесах.

Эта неделя была очень непростой. До меня дошли нехорошие вести из Киева, они касаются моей рабочей деятельности. Но помните, что тот человек, который в начале этой колонки сознался в содеянном – а именно в том, что написал лучшие статьи в истории мировой журналистики – всегда считал, и вам перед выходными говорит: всякая стена – это дверь. Один китайский хрен, он же философ, это произнес. Я не знаю, руководствовался ли он сам этим принципом, но в моем случае это практически кредо.

Теперь в моей жизни отсутствует всякая надежда, потому что надеюсь я только на себя. Я безоговорочно принимаю судьбу, перед выходными отчетливо понимая, что я эту судьбу изменю. Если даже на меня весь мир пойдет войной, мир получит люлей.

Отдохните и перечитайте все, что я вам перечислил. Может быть, то слово «деградация», которое я употребил, та поговорка, которую я употребил, те блестящие метафоры, которые я рассыпал по тексту, то стихотвореньице, которое я привел, и та самоирония, которой пронизана эта колонка, даже Полупанову, читающему меня в интернете, внушит мысль о том, что проигрывая битву, мы никогда не проиграем войну, если будем такими же, как Отарик.

Каждый день – не последний

Я признался на днях, что есть тексты, доставляющие просто невыносимые физические муки сопротивления. Есть материалы, которые на физическом уровне даются мне очень тяжело.

Я написал на АиФ. ру статью про Крымск. Но написал ее не так, как пишут все остальные, и говорю об этом не, потому что сейчас я предался саморекламе и лишний раз напоминаю, что мой стиль особенный (хотя он особенный), и не ради красного словца. Я написал о 15-летнем парне, который поехал волонтером туда вместе с родителями, помогать тем, кто остался там один на один с бедой, ожидая приезда президента, потому что в моей стране никто уже никому не верит, кроме как самому верховному лицу.

Этот 15-летний парень в ответ на просьбу рассказать о себе пришел в неописуемое, как я понимаю по телевизионной картинке, бешенство и чуть ли не с кулаками набросился на корреспондента. «Причем тут, кто я такой?» – кричал он. – «Там мы не успели бабушку вытащить из воды!» Какая-то бабушка, которая проживала уже, как кошка, девятую из своих жизней, утонула, он не успел ее спасти. Ее смыло потоком, кстати, я так и назвал статью – «Унесенные потоком». Парень впал в бешенство, потому что его спрашивали совсем не о том. Потому что голова его болела совсем о другом.

Пока есть в моей стране такие парни (хотя в 15 лет ну какой он парень? Дите малое, но уже очень разумное), жить проще. А таких парней понаехало в Крымск тьма тьмущая. Об этом никто не говорит, ну, или говорят, но в первую очередь говорят о мародерах, о негодяях – их всегда было в избытке. Но ведь всегда было огромное количество хороших парней. Я должен об этом писать.

Статью я закончил тем, что описал свой выход на балкон, когда этот материал, отчаянно сопротивлявшийся, довел меня до белого каления. Я специализируюсь по другой части, я ведь мастак рассказывать про разводы звезд и про то, насколько они имбецильны.

Я вышел на балкон. Обычное московское утро. Поскольку вы встаете намного позже меня, вам этой картинки не передать словами. Это индустриальное Подмосковье, уже лишенное девственности, но, тем не менее солнце-то здесь восходит. И вот я описываю, как на окнах домов солнце пристроило цветных зайчиков. И когда кто-то открывает окно, проснувшись, этот зайчик либо истощается до тонкой полоски, либо перескакивает на другое окно. Картина совершенно фантасмагорическая.

В такие моменты, очень терапевтические, ты понимаешь, что все преходящее, но солнце вечно, и парни-волонтеры (хотя это слово мне активно не нравится) не преходящие. Эти парни, которые сокрушаются по поводу гибели одной старушенции, божьего одуванчика, и считают, что это их вина.