Книга КРЕПОСТЬ ТЕЛЬЦОВ - Евгений Лобачев

Он должен узнать, в чем сила Глаза… А значит, и в чем его слабость.

Рикатс улыбнулся так открыто, как только мог.

— На твой вопрос так просто не ответишь, Горелый. Скажи, у тебя все еще подают куропаток в черносливе?

Глава вторая

Восточная граница Земли скорпионов, лагерь Объединенной армии. Накануне открытия Арисской ярмарки.

Нелепо думать, будто война касается только людей. Ее можно увидеть, услышать, почувствовать где угодно, стоит лишь не оставаться слепым, глухим и бесчувственным.

И пусть здесь, на еще недавно мирной границе, пока не горели города, не поднимались в воздух тучи стрел и не смешивались в безумной песне стоны людей и предсмертные хрипы лошадей, сама тишина дышала войной. Война просочилась в землю, растворилась в воздухе, наложила печать смерти на небо.

Даже горы, бессмертные как боги и мудрые как вечность, не остались безучастными, поддались, впитали в себя напряжение, страх и, утратив вековое спокойствие, злобно скалили свои ущелья.

У западного подножья гор раскинулся лагерь объединенной армии. Отсюда, сверху это было внушительное зрелище. На север и на юг, насколько хватало глаз — людское море. Солдаты у костров, обозы с продовольствием, палатки военачальников. Грозная сила, великая мощь.

Однако стоило спуститься и посмотреть на армию изнутри, сомнения непременно закрадывались в душу. Когда у одного из костров звучала грубоватая, сальная шутка, ее, как и положено, встречали смехом — но смех затихал очень быстро, шутку не подхватывали и не разносили по лагерю. То там, то здесь вспыхивали ссоры, по любому поводу, а то и вовсе без всякого повода. Офицеры сбивались с ног, стремясь не допустить превращения таких искр в многочисленные очаги пожара, способного уничтожить эту странную, собранную наспех армию. Их свирепые окрики звучали над лагерем тем чаще, чем ближе был час решающей битвы. А ждать оставалось совсем недолго…

Даже сторонний наблюдатель, случайно оказавшийся на месте событий и не знающий ничего об идущей войне, сразу определил бы, что эта армия отнюдь не вела победоносное наступление. Похоже, большая часть солдат находилась в ожидании неминуемого конца. Дезертирство не превратилось в массовое явление только ценой неимоверных усилий офицеров. Были известны — хотя и тщательно скрывались — случаи перехода на сторону неприятеля.

Большая часть армии представляла собой остатки отрядов, не так давно наголову разбитых Глазом. Их сумел объединить Рикатс, глава Стражи столицы Земли скорпионов, но особой признательности среди подчиненных за это не снискал. Скорее можно было сказать, что большая часть солдат успела его возненавидеть. Похоже, и он платил своей армии той же монетой. Впрочем, он был скорпионом, а этим все сказано.

Помощник Рикатса Михашир всегда отличался честолюбием, и бывало, мечтал когда-нибудь командовать армией. Но не сейчас и уж точно не такой. Хвала Скорпиону, его командование носило почти символический характер и должно продлиться не более двух дней — Рикатс уехал в столицу вчера на рассвете и должен вернуться этим вечером. Оставить на время своего отсутствия во главе армии не одного из одиннадцати генералов, а своего помощника — такое решение показалось Рикатсу вполне естественным. Но далеко не все разделяли это мнение.

Иногда Михаширу казалось, что Рикатс умышленно вызывает раздражение своими приказами, стараясь сплотить военачальников хотя бы против себя, раз уж не получается по-настоящему объединиться против врага. Врага, чья свирепая мощь сковала волю людей, которых никто не посмел бы назвать трусами. Или… Или же Рикатсу было попросту наплевать, какое впечатление он производит на подчиненных. Второе, пожалуй, ближе к истине.

Сейчас Михашир задумчиво стоял в самом узком месте ущелья, проходящего сквозь горную гряду и соединяющего Земли скорпионов и водолеев. Были иные места, чтобы перебраться через горы, но для переброски целой армии — нет; либо Глаз пройдет здесь, либо вовсе не сумеет пересечь границу. И в этом была единственная надежда обороняющихся.

С обеих сторон отвесные скалы, за которые Михашир не уставал возносить благодарности всем двенадцати богам. По левую руку текла река. Превращаясь засушливым летом в жалкий ручеек, а весной заполняя бурлящим потоком все ущелье, сейчас она была просто полоской воды в пять-шесть локтей шириной и не глубже чем по пояс.

На долю дороги оставалось здесь не больше дюжины локтей. Это уже создавало немалую проблему для наступающей армии, но Рикатс этим не удовлетворился. Михашир одобрительно всматривался в рукотворный завал из камней, перекрывающий дорогу от правой скалы до самой кромки воды. Завал был сделан на совесть, высотой в три человеческих роста; с запада, со стороны обороняющихся он имел пологий склон, а с востока — крутой, едва не отвесный. Взобраться на него бандитам Глаза будет не под силу, а просачиваться узкой колонной по каменистому дну речки… что ж, при таком раскладе несколько дюжин хороших лучников вполне в состоянии остановить здесь целую армию. А хорошие лучники в армии были, ведь говорят, стрельцы рождаются с луком в руках. Не удовлетворившись обилием естественных укрытий в скалах, для них соорудили и несколько баррикад из камней.

Да, все это вселяло оптимизм, но не особо бурный. Михашир искал за врага возможности форсирования ущелья и, увы, находил их.

К завалу можно пристроить некое подобие помоста. Несколько бревен в качестве опор, несколько досок… Конечно, строить придется под дождем из вражеских стрел, и большие потери будут неизбежны, но своим числом орда Глаза по меньшей мере не уступает армии Рикатса. А боевым духом намного превосходит, и этот дух только вырастет, когда преграда будет взята.

Можно попробовать разобрать завал. С теми же возражениями и, к сожалению, контраргументами. Если действовать под прикрытием больших деревянных щитов, потери, пожалуй, не будут такими уж неисчислимыми.

И, наконец, — этот вариант пришел в голову Михаширу только что — можно не разбирать завал, а напротив, довести его до противоположного края ущелья. В таком случае завал превратится в плотину, и тогда… Что будет тогда, Михашир и пытался себе представить. Любопытно, думал ли о таком возможном плане врага Рикатс?

В двух сотнях шагов, на неестественно ровной, словно срезанной исполинским ножом площадке у самой вершины горы расположились двое солдат. Раньше это было лишь удобным местом для привалов тех путников, что избрали более короткую, хотя и более сложную дорогу через горы. Подъем закончен, впереди спуск, и нет ничего естественнее остановиться, расслабить напряженные мышцы, вытянуть ноги, перекусить, а то и вовсе устроиться на ночлег.

Теперь же площадка стала стратегической высотой, ни больше, ни меньше. Великолепный вид открывается с востока — и дело вовсе не в прелестях пейзажей Земли водолеев. Не сегодня, завтра пустынная степь заполнится бесчисленными ордами банды Глаза. И этот момент нельзя пропустить, кто предупрежден, тот вооружен.

Дозорные были плоть от плоти своей армии, и напряжение висело между ними, готовое в любой момент взорваться грозовым разрядом.