Книга Мой старый добрый враг - Надежда Федотова

– Что случилось-то?.. – наконец выговорил сторож, когда перенасыщенная нашими фальшивыми улыбочками пауза порядком затянулась. Андрюха, спрятав руку за спину, показал мне кулак и, прокашлявшись, шагнул вперед.

– Поступил сигнал! – сурово отчеканил он. – Сколько у вас сегодня было посетителей?!

– А… и… да я уже и не упомню всех-то!.. – стушевался дедуля.

– Плохо! – укоризненно покачал головой мой сосед. – А скажите-ка, уважаемый, не было ли среди них случайно гражданина в черном пальто и с портфелем?!

– Дык… оно, может, и был… – задумался сторож.

– Думайте, дедушка, думайте! – поднажал Андрюха. Я удивленно посмотрела на него. Что это он несет?.. Какой посетитель? Какой портфель?!

– А ведь вроде был!.. – кивнул старик. – И с усами?.. А?..

– Так точно, с усами! – торжествующим тоном проговорил Андрей. – Экспонаты рассматривал?

– Не без этого… – прищурился сторож. – Уж не упер ли чего, прости Господи?.. Или теракт какой?!

– Спокойно, дедуля! – Омоновец деликатно отодвинул его в сторону и вошел в небольшой темный холл музея. – Всё под контролем. Наша оперативная группа здесь для того, чтобы вы, уважаемый, могли спать спокойно!..

Дедушка явно смутился… Андрюша махнул нам с Вовкой рукой:

– За мной!.. Дед, где у вас… Э! – прикрикнул он, видя, как сторож тянется к телефону. – Это еще зачем?!

– Так ведь… вас всего-то трое!

– Мал золотник, да дорог! – назидательно поднял палец Андрей. – А аппаратик не трогайте – он, может быть, заминирован!.. Один звоночек – и ау!.. Валенки на крышу улетят…

Сторож схватился за сердце и, покачнувшись, начал оседать на пол. Я, бросившись вперед, успела поймать впечатлительного пенсионера и, усадив его на потертый диванчик в углу, напустилась на озадаченно чешущего в затылке соседа:

– Рехнулся, что ли?!

– А что?..

– Ничего!.. Он же старенький! А ты ему – про валенки… тебе бы такую картинку нарисовали, я б на тебя посмотрела!

Из куртки донеслось сдавленное хихиканье.

– Ага… мал воротник, да давит!.. – заливался Мышель. Андрюха выпучил глаза:

– Это что?!

– Где?.. – Хлопая ресницами, я воззрилась на него этаким ангелочком. – Что?..

– Кто сейчас сказал?..

– Никто. – Я с размаху прижала руку к груди, намертво спрессовав в кармане снова закатившегося хвостатого. Нашел время веселиться, обалдуй!.. Сейчас вся маскировка накроется!

– Ну ладно… – недоверчиво косясь на меня, пробормотал Андрей. – Пошли. Вовчик!..

– А?! – Хуторской, кажется, просто уснул стоя…

– Ты тут с дедушкой посиди. На всякий случай…

– Не вопрос! – Омоновец плюхнулся рядом со сторожем на диван и жизнерадостно поинтересовался: – Дед! Может, тебе корвалолу капнуть?.. Или чего посущественней?!

– Ась?.. – Дед бросил разыгрывать инфаркт и с интересом приоткрыл левый глаз.

– Спирт потребляешь? – деловито поинтересовался Вовка, выуживая из недр ватника металлическую фляжку.

– Технический, нябось?.. – придирчиво сощурился сторож.

– Наговариваешь, батя!.. – обиженно фыркнул Хуторской. – Медицинский! Жена у меня медсестра, в больнице работает! Будет она собственному мужу всякую дрянь таскать!..

– Ну, не скажи… жены – они разные бывают!.. – многоопытно вздохнул дедушка.

– Дед! – насупился Вовчик. – Так ты будешь или как?!

– А то?!

Мы с Андрюхой переглянулись и прошли в темный зал. Судя по довольному кхеканью, доносящемуся из вестибюля, сторожу в ближайшие пятнадцать минут будет уж точно не до нас…

В выставочном зале свет на ночь выключали, горели лишь лампочки внутри стеклянных витрин с экспонатами. Так как музей в данный момент готовил выставку древней письменности, экспозиция состояла в основном из книг. Всякие дощечки и плитки не в счет… Я лихорадочно заметалась от одной витрины к другой, выискивая знакомую кожаную обложку. Ага, вот она…

– Андрюх! – позвала я. – Витрина на замке. Надо у сторожа ключ попросить.

– Делать нечего – туда-сюда бегать, – ухмыльнулся омоновец. Он опытным взглядом окинул замок, порылся в кармане и извлек гнутую скрепку. – Тэ-эк… Опа!

Замок открылся. Я присвистнула:

– Вас этому что, в школе милиции учат?..

– И не только этому! – подмигнул он. Я открыла стеклянную дверцу и вынула книгу. Руки слегка дрожали от волнения… Кто бы знал, как я ждала этого момента! И вот сейчас… Я наугад раскрыла фолиант на середине.

– И что?.. – недоуменно спросил из-за моего плеча Андрюха. Я, не зная, что и думать, молча глазела на истлевшие страницы. Книга была в том же плачевном состоянии, что и тогда, когда я отдала ее в музей. Сохранилась только обложка. Ничего не понимаю! Но ведь Мыш же разговаривал!

Я задумчиво подняла голову от бесполезных страниц и, упершись взглядом в окно, остолбенела. С той стороны, прижавшись мордой к решетке и вцепившись лапами в прутья, на меня пялился исчезнувший было грабитель! Так… Это тоже глюк, или…

– Андрюша.

– Что?

– В окошко посмотри.

– Да чего я там не… Е-е-е!! – Ага! Значит, не глюк!!

– Чего тут у вас?.. – высунулся из пуховика крыс. – А ты, мать, в следующий раз аккуратнее! Саданула со всей дури, чуть коньки не откинул…

Андрей, вытаращив глаза, молча хватал ртом воздух. Бедолага. Столько всего сразу… Ну, ничего, в ОМОН людей со слабой психикой не берут, оклемается!

Мышель, узрев зверюгу за стеклом, юркнул обратно в карман.

– Давай быстрее, Стаська! – велел он. – Мордастый, кажись, решительно настроен!..

– Книга не работает! – в отчаянии сказала я, наблюдая, как грабитель, свирепо скалясь, раздвигает в стороны толстые прутья решетки.

– Как – не работает?! – охнул крыс.

– Так!.. Я не… А-а-а!! – заверещала я под аккомпанемент бьющегося стекла. Круша выставочные витрины, грабитель кубарем скатился на пол. Я шарахнулась, к дверям в вестибюль, выронив книгу. Мыш в кармане надсадно верещал. Монстр поднялся и, оскалив клыки, угрожающе двинулся в мою сторону. Стоявший столбом Андрей наконец пришел в себя.

– Это… кто?! – выдохнул он

– Не знаю, он не представился… – Я рванула на себя ручку двери – и нос к носу столкнулась с Вовчиком.

– Что за ботва?.. – удивленно начал он и, узрев за моей спиной «ночного гостя», моргнул. – Едрить твою налево!.. Это что за бабуин?!

«Бабуин» Вовчиком не заинтересовался. Все его четыре глаза уставились на меня.